Арбалет
Шрифт:
Стас дернул плечом.
– Ничего я не хочу! – огрызнулся он. – Но если я для тебя только игрушка на время, приходится самому о себе думать!
– Почему игрушка? С чего ты это взял? И вообще, что ты такое говоришь?
– А-а, все равно! Нам после этого, – он махнул рукой вокруг себя в воздухе, – не быть вместе.
Наталья покосилась на Бурцева – ей было неприятно, что он стал свидетелем таких разговоров – и опять перевела тяжелый взгляд на Стаса.
На ее лице проступило упрямое выражение.
– Значит, все это время ты искал свой шанс. Но мои подарки тем не менее принимал...
– А это вообще
– О чем ты – я не понимаю! – пробормотала Наталья. – Тебе не стыдно?
– Не стыдно! – сверкая глазами, сказал он. – И вообще, вот только этого не надо – давить мне на совесть! Я тебе ничем не обязан. Я честно делал все, чтобы тебе было хорошо! Чтобы твой бизнес шел в гору! Ты ведь все это время зарабатывала деньги? Да! Потому что я придавал тебе силы, улучшал настроение! От этого дела у тебя шли все лучше и лучше. Ты сама так говорила!
Его слова заметно задели Наталью.
– Дела у меня все лучше оттого, что я работала целыми днями, – презрительно сказала она. – Между прочим, в отличие от тебя.
– А я, может быть, тоже работал! – запальчиво воскликнул Стас. – Может быть, для меня отношения с тобой тоже были работой!
Девица из кастинга посмотрела на него с любопытством.
Он заметил это и рассердился.
– И потом, что здесь такого, если женщина в возрасте дарит своему молодому другу подарки? Это совершенно нормально. Я стану старым – тоже буду девушкам подарки дарить. – Стас сам рассмеялся своей идее. – А если тебе жалко подарков – завела бы себе какого-нибудь пенсионера. Пенсионер бы сам на подарки раскошеливался.
Бурцев поймал себя на том, что невольно краснеет, слушая такие слова. Стас между тем распалялся все больше и больше.
– А что ты хотела! – с жаром сказал он. – В наше время парню, знаешь как можно устроиться! Что я! Вон Артурчик, с которым мы вместе в театральный поступали... С женщиной познакомился... Всего на четыре года старше его. За папиком жила несколько лет... А папика бандюги завалили... Так ей после него три бензоколонки остались и пять ресторанов. Поняла? Вот так! У Артурчика теперь нет проблем в жизни!
«Смышленый мальчик!» – почему-то подумал Бурцев.
Наталья Павловна побледнела. Но Стас этого не заметил.
– А еще лучше, говорит Артурчик, мужика какого-нибудь найти... Тут вообще будешь навсегда упакован. Олигарх какой-нибудь... Или вроде того... Поселит тебя на вилле в Каннах. Или в Швейцарии, в горах. Прислуга, все дела – ему это пару раз плюнуть! Купайся целыми днями, катайся на лыжах! А он будет прилетать пару раз в месяц на полдня. А остальное время – ты сам себе король! – Стас рассмеялся. Потом сделался серьезным: – Только я не по этой части...
– Ну и сволочь же ты, Стасик! – не удержался Бурцев.
– Господи! Еще один псих! – заметила девица.
Стас презрительно посмотрел в его сторону. Бурцев понял, что его мнение Стаса не интересует и в наше время каждый устраивается как может.
– Застрелю тебя, подонок! – севшим голосом прохрипела Наталья Павловна.
Бурцев сделал шаг, заступая директрисе стрельбу.
– Остановись, Наташа! Плюнь! Было бы о чем расстраиваться! Будешь потом всю жизнь жалеть!
– Не
подходи, морячок! – простонала она. – Пусть буду жалеть! Но терпеть – нет мочи!– Ну попробуй, пальни! Слабо!
– Вон, вон она! – раздался в прихожей возбужденный голос Зины.
– Всем лечь, оружие на пол! – проорал грубый мужской голос. – Стреляем без предупреждения!
Наташа дернулась, зажмурилась и пальнула на голос, в сторону дверного проема.
Оттуда в ответ раздались три оглушительных выстрела.
Домой Бурцев попал только вечером.
Пока группа захвата держала всех лежащими на полу, пока приехала оперативная бригада из районного управления, пока бригада опросила присутствующих, порознь и вместе, пока составила протоколы осмотра, пока проверяла документы и устанавливала личности, пока записала показания – прошло несколько часов.
Когда Бурцев с Зиной, отпущенные, наконец, с места происшествия, выходили из квартиры, уже стемнело.
Через окно Бурцев увидел у дверей подъезда толпящихся соседских старушек и придержал Зину за рукав.
– Погоди, дай я хотя бы покурю спокойно... – попросил он.
Они остановились на площадке у лифта.
– Дай и мне, что ли, сигаретку, – попросила Зина.
– А ты что – куришь?
– Так... Иногда...
После стольких часов нервного напряжения оба не знали, о чем говорить.
– Вот так... – вздохнул наконец Бурцев.
– Ты что-нибудь понимаешь? – зло спросила Зина. Бурцев посмотрел на нее вопросительно.
– Ну зачем, скажи, ей это было нужно? – Зина достала платок и высморкалась. – Если она хотела ему отомстить или, там, наказать... В наше время есть столько способов. Зачем самой-то с пистолетом?...
Бурцев пожал плечами.
– Она не могла по-другому, – сказал он через некоторое время, сам только что поняв эту простую вещь. – Ведь все эти способы – это как-то подло, будто из-за угла. А она хотела по-честному. Глядя прямо в глаза. Я не знаю, как это сказать...
Но Зина и так поняла, что он имеет в виду.
– Это, Бурцев – любовь! – со значением сказала она. – Да что говорить! Вы, мужики, в этом вообще ничего не понимаете!
В другое время Бурцев, может быть, и поспорил, но сейчас не стал. Зина, возможно, была по-своему права.
– Все бы ничего, если бы она из пистолета в ментов не пальнула, – заметил он. – Ну, пришили бы ей хранение огнестрельного оружия. Сейчас за это уже не сажают. Ведь она не собиралась стрелять. Я видел. Она просто так пришла, поговорить! Ну, припугнуть, конечно. А теперь все!... Теперь получается, что она оказала вооруженное сопротивление милиции. Этого менты не прощают. С этим у них строго. Это точно срок!
– Почему?
– Потому что слишком много ментов гибнет от шальных пуль. А если бы она случайно попала? А у него дома дети... Нет, это все. Если в милиционера стрелял – пиши пропало.
Они помолчали. Зина несколько раз всхлипнула.
– Хорошо еще опер поверх голов стрелял, – заметил Бурцев. – А ведь мог бы ее на месте уложить. Имел право.
– Да... Пожалел... Я видела.
Старушки под окном, заметив их неподвижные силуэты в окне, начали в недоумении задирать головы.
– А может, все-таки откупится? – спросила Зина. – Ведь в наше время с деньгам любой вопрос можно решить.