Ардагаст и его враги

Богиню изображала Ардагунда. На этом настояли сарматы, еще помнившие общину амазонок, жриц Артимпасы. Во славу ее воительницы дарили любовью воинов многих племен, предсказывали им удачу в походах, шли вместе с ними в бой. Двух десятков лет не прошло с тех пор, как они, побежденные Ардагастом, переселились с Кавказа на Днепр. И пусть их владычица была не самой Матерью Мира, а ее дочерью-воительницей. Ведь Артимпаса-Морана несла не только войну и смерть, но и любовь, а значит, - жизнь и изобилие. А началось все с того, что оседлые аланы прослышали: росы как раз в это время справляют праздник урожая, и есть с ними волхвы и волхвини, хорошо умеющие вымолить урожай. Решили отпраздновать вместе с гостями с Днепра. Тут же присоединились кочевники: им тоже трудно придется без хлеба, пива, вина, если не уродит земля у соседей.

Богиню-Ардагунду сопровождали с мечами наголо ее муж и брат. Перед ней плясали, звеня клинками, Еммечько с Радой. А впереди всех чего только не выделывал уже изрядно хлебнувший пива Шишок. Леший решился на долгий путь через степь, чтобы еще раз увидеть полюбившиеся ему кавказские леса. А возле деревянного, увенчанного оленьими рогами святилища Вышата с Лютицей и Миланой уже приносили в жертву баранов и быков. Горели костры, дымили печи в селении, и вместе с дымом разносился манящий запах шашлыков, жирной мясной похлебки и горячих пирогов. Словно домой, на Днепр-Славутич попали, а то ведь в походе обжинки и не праздновали!

Праздновавшие как-то не очень и удивились, когда в небе появился солнечный диво-зверь и опустился на поле прямо перед ними. Значит, благочестивы и праведны люди степей и гор, если на праздник к ним прилетают боги или хоть божьи звери. А уж двоих сошедших с неба магов встретили как самых дорогих гостей. Поднесли им по турьему рогу: князю - вина, молодому Иосифу - пива. Мгер, однако, отпил немного, почтив перед тем Михра возлиянием, и заговорил, обращаясь к Зореславичу:

– Ардагаст, царь росов! Прости, но не время тебе сейчас праздновать. Великого подвига ждут от тебя боги. Если немедля выступишь - успеешь.

И маг рассказал о замысле Валента. Баксаг, царь горных аланов сразу вспыхнул:

– - Что затеяли эти сваны! Я поведу свое войско и опустошу всю Сванетию!

– - Нет, - возразил Мгер.
– Если огонь преисподней вырвется из недр Эльбруса, Сванетия и так станет пустыней. А заодно и твоя земля.

– - Если не весь мир, - тихо добавил Иосиф.

– - Здесь не нужно целое войско. Пусть лучше ваши рати идут к Вратам Аланов. Ты же, Ардагаст, возьми с собой лишь тех, кого вел тогда к Бычьей скале. Если сегодня же выступите, через три дня будете у Эльбруса - как раз накануне Вардавара.

Зореславич окинул взглядом верных соратников. Иные вздыхали с сожалением: не удалось погулять. Но у всех на лицах была веселая, лихая готовность снова увидеть невиданное, совершить невозможное. И не из пустого молодечества, а чтобы мир земной спасти. Никто, однако, не набивался в поход. Знали: Солнце-Царь лучше ведает, кого взять в избранную дружину. Лишь Ардафарн вопросительно взглянул на отца.

– - На этот раз, наследник, пойдешь со мной, - понимающе улыбнулся тот.
– Видишь, не миновал тебя твой подвиг... А войско на юг вместо меня поведет..., - он замолчал, взглянул на предводителей рати.
– Хор-алдар. Он опытный воин и знает, как биться с римлянами. А во Вратах нас ждет легион.

– - Главное же - всей казны кесаря не хватит, чтобы заставить бывшего раба с Лаврионских рудников отказаться от мести Риму, - разгладил пшеничные усы Хор-алдар.

Никто не решился возразить. Ни царевич роксоланов Сагдев, давний соратник Ардагаста, ни молодой царь горных аланов, ни еще более юный царевич аланов Аспар. Им легче было подчиниться превосходившему их опытом и славой росу с далекого Днепра, чем друг другу. Промолчали и предводители вайнахов. Их разрозненные тейпы не имели ни царей, ни князей, а вождей выбирали на один поход.

– Ты, Андак, со своей дружиной тоже пойдешь на юг, - сказал Ардагаст. Князь не возразил. Аланские теснины сулили ему не только славу, но и добычу, а снега Эльбруса, скорее всего, славную гибель. Призрак жены и так упрекал его: "Все трешься возле Ардагаста. Если не можешь отобрать у венедского ублюдка царство, то хоть не умножай его славу". Не возразил и царевич Доброслав, когда отец и его послал на юг. Понятно: поход опасный, не стоит царю рисковать обоими наследниками сразу.

Только теперь оба гостя опорожнили турьи рога. Шишок взглянул на далекие седоглавые вершины и небрежно произнес:

– - Чего там! Ходили уже к святым снежным горам на полуночный край света, а тут всего три дня пути. Дойдем, вернемся и вас, ратники, нагонем! А то и обгонем.

Серячок бодро взлаял. "Песик" лешего пережил уже многих из своих детей и внуков, но был по-прежнему силен и неутомим. Говорили, что сам Ярила пожаловал ему за что-то то ли двойной волчий век, то ли и вовсе человечий. Да и впрямь, какой еще волк во всех днепровских лесах заслужил у светлых богов больше, чем он?

Толпа пришла к святилищу. Волхвы закончили обряд. Ардагунда сняла наряд богини, под которым оказалась ее обычная одежда воительницы. А Еммечько уже подавал матери кольчугу и оружие. Выпили лучшие из росов на дорожку, закусили. Потом оседлали коней и двинулись на юго-запад, туда, где выше всех белоснежных вершин вздымалась в голубое небо одна - двуглавая, будто рассеченная мечом. А с берега Алонта неслись им вслед песни и веселая музыка.

* * *

Отряд Ардагаста ехал вверх по долине Баксана. С обеих сторон зеленели по склонам густые леса. А среди них желтели сжатые нивы и стояли неказистые, но крепкие дома. Стены снизу из камней, сверху - из обмазанных глиной плетней. А то и, будто в нурских лесах, рубленые деревянные избы. Строить дома и сеять хлеб сарматы выучились здесь от горцев. Те храбро бились с пришельцами, вытесненными из степи более сильными ордами, покуда не сообразили, что лучше всего защитить от степняков могут степняки же. Вскоре два племени слились в одно, лихостью не уступавшее сарматам, а домовитостью и трудолюбием - жителям гор. Только делили еще свои рода на сарматские и коренные горские, дразнили друг друга: "Ты не черт и не сармат, откуда же ты взялся?"

Долина сужалась, превращаясь в ущелье, все более мелким, но бурным становился Баксан. Редели леса. Не было уже ни берез, ни осин, - одни пихты и сосны. И все выше вздымалась впереди седая двуглавая вершина.

Вел отряд Сарагас - опытный охотник из аула Терскол в самых истоках Баксана. Этого проводника росам дал сам царь горных аланов. Поджарый, немолодой уже, но быстрый и ловкий, охотник хорошо знал все ущелья, ледники и тропы Эльбруса. В поисках добычи и просто, чтобы испытать свою отвагу, поднимался до седловины между двумя вершинами. Росы, особенно молодые, жадно слушали его рассказы о тайнах великой горы.

– - "Эльбрус", Высокая гора - это по-сарматски. Горцы зовут ее Ошхамахо, Гора Счастья. Потому что на восточной вершине живет Бог Великий, Бог Богов, и другие светлые боги.

– - Так это ваш Олимп? И ты видел, хоть издали, дворцы богов?
– с любопытством спросил Гермий, сын Хилиарха.

– - Туда не подберешься. Боги живут в долине, окруженной скалами, и стережет ее Симург. Вот его я не раз видел. Громадный, крыльями ветер поднимает. Туры, зубры для него, как мыши для совы. Схватиться с ним посмеет разве что дракон, вайюг или дэв. Одного дракона при мне разорвал и по леднику разбросал. И - разный. То он вроде орла, то - крылатый пес о двух лапах. А людей зря не обижает.