Арх

Были разработаны новые технологии по управлению гравитацией. Теперь можно было строить очень большие платформы. Так, у города Мила, всего в пяти километрах от берега, висел в воздухе первый научный комплекс. Его формы были обтекаемые, чтобы снизить ветровую нагрузку. Но после нескольких доработок комплекс никуда не двигался, на дно океана устанавливался датчик, на него ориентировалось гравитационное поле, поэтому он не скользил как ранее. Комплекс имел высоту трех этажей, не считая технического нулевого этажа, у него были также и открытые площадки, где можно было не только гулять, но играть, в хорошую погоду попить кофе и позагорать. Это было самое передовое строение на Земле. Именно в нем и был размещен институт. Все гордились, что могут учиться в столь удивительно плавающем в воздухе здании и изначально постигать науки, неподвластные на Земле. Раз в три дня здание меняло свое месторасположение и сдвигалось в сторону. Это было сделано для того, чтобы та флора, что была в океане, могла полноценно получать свет. Через три дня здание института опять смещалось. И так шесть раз, а после начинало свой путь по кругу.

Таким образом планировалось запустить около восьми подобных сооружений и разместить из безопасности на разных высотах, чтобы, если откажет якорь относительно датчика в океане, и здание плавно поплывет в сторону, то чтобы они не столкнулись, а разошлись на безопасном расстоянии друг от друга. У каждого была своя разрешенная высота полета.

Еще на стадии строительства провели испытание. Плавающий институт прошел проверку в шторм, однако при экстренной ситуации он мог переместится на сушу и опуститься на землю, для этого были подготовлены три подобных парковки. Эти же парковки использовались как космодром, откуда совершенно бесшумно стартовали челноки, уходя в небо или еще выше к орбите.

Земля менялась и не всегда к лучшему. Во многих больших мегаполисах, где люди раньше жили достаточно свободно, стали образовываться кордоны, которые делили город на конклавы, где мусульмане, где католики, а где свободные от веры. Конфликты зрели и вспыхивали небольшие войны, которые переходили конфронтацию. Тогда в ход шли ультиматумы. Захватывались трассы жизнеобеспечения городов, энергетические станции, мосты и т.д. Города воевали сами с собой. Это было похоже на развитый феодализм. Осталось ввести институт рабов и цель будет достигнута.

Морис смотрел на совершенно разную Землю, на одних и тех же людей, одни стремились к знаниям и творчеству, а другие искали источники страха и ненависти, и тут все подойдет: религия, власть, деньги и политика. В их душах за последние тысячелетия ничего не изменилось, они все те же варвары, только в кроссовках и с крутой техникой. Невежество души – вот их конек.

Миротворцы не могли участвовать в олимпиадах. Эти поправки уже существовали давно, с ними не мог сравниться простой спортсмен. Это не допинг для спортсмена, это зашкаливающий допинг. Поэтому миротворцы решили устроить свою олимпиаду. Они разработали с десяток видов спорта. Так, наряду с бегом, применялась стрельбы из лука. Нани понравилось, как Морис стрелял тогда в Японии. Трудно управлять предметом, у которого есть изначальная скорость. Были упражнения по подъему тяжести, что-то, что может сравниться со штангой. Серфинг в облаках, это стало традицией. Также было плавание и еще несколько дополнений. Ограничений по возрасту не было, только разбили на три возрастных группы, первая – с 7 до 10 лет, вторая – с 10 до 15 и третья с – 15 и старше. Никто не стремился быть лучше. Как говориться, главное принять участие. Поэтому все выглядело достаточно весело, как марафон, все, кто может, принимает участие. А вот от медалей решили отказаться, ведь тот спорт, что был на Земле, давно уже ушел от истинного значения спорта, там все было искажено, это шоу, где соревновались генетики, химики, физики, фармацевты и еще куча кого, каждый ставил свой опыт на спортсмене, а он всего лишь пешка в большой игре. Поэтому было решено, как и в древние времена, победителю одевать на голову венок из лавровых листьев.

На момент олимпиады отменялись занятия, прилетали юны с Чепи, в городах Наи и Мила стартовали всеобщие спортивные мероприятия, в них участвовали все: и туристы, и ученые, и сами члены совета посвященных, даже Морис с Хотару бегал вместе, а Ай болела за них. Дул предпочитал летать на доске, ему хотелось показать, как он лихо ей управляет при скольжении с облаков к земле, как входил в петлю и выскальзывал из нее. Это красиво и так легко. Нани с замиранием в сердце, прижав кулачки к груди, смотрела на мониторы и мысленно поздравляла сына.

Не все радовались. Их обвиняли, их проклинали, их ненавидели, кричали и грозили кулаками. Морис был счастлив, что, если что, у них есть свой дом, и у него своя пещера в летающих горах, свои любимые дети и, как ни странно, свои любимые женщины, которых он жутко любил и не знал, почему так.

Олимпиада проходила три дня. Каждый день по три вида спорта. Начинали самые юные, потом постарше и заканчивали уже асами. Среди асов было мало спортсменов. Среди них были пианисты, лингвисты, математики и художники, балерины и химики, писатели и звездные навигаторы. Все те, кто окончил школу миротворцев, все те, кто умел управлять своей энергией, мог летать и не забыл, как можно мечтать.

4

К актиниям Морис вернулся сразу по завершению награждения победителей в олимпиаде. К этому моменту он уже знал, что актинии предложили научный корпус землян разместить на их планете. Было дано согласие. Так удобнее, решили все. Иона перенесла часть станции на Землю. Это перемещение на актиниан очень подействовало. Они никогда не видели такого. Для них перемещение такой большой станции и с такой легкостью было нереально, поэтому самые первые вопросы после того, как стали чуточку понимать друг друга, касались именно технологии перемещения.

Обучение языку двигалось. Они мыслили совершенно по-иному, но благодаря опыту актиниан в общении с другими цивилизациями, уже через три месяца начала сотрудничества, они смогли задать друг другу первые вопросы. Землян интересовало, кто они, как давно, где были и т.д., Актиниан интересовали вопросы, откуда мы, как мы перемещаемся, как поднимаем предметы и как человек без оборудования может летать. Да, их можно понять, они все это видели впервые. Морис знал, как быстро летают их корабли, но они именно летали от одной точки к другой, а вот чтобы так, резко и все… Они любопытны по техническим вопросам, их не интересовала культура, они не хотели знать, как земляне живут, какая у них природа, для актиниан это не существующее понятие, весь их упор шел в техническом аспекте. Однако существовала директива безопасности. Ее Иона и так нарушила, опустив на планету часть станции, поэтому научные сотрудники Земли не могли ответить на их вопросы, они говорили только одно:

– Мы не знаем.

И они правы. Они не знали почему и как, но актинианцы упорно спрашивали одно и тоже, думая, что словарный запас неправильно интерпретировал их вопрос и, соответственно, они неправильно получали ответ.

Дипломатической корпус миссии стоял на планете отдельно, землянам выделили место чуть в стороне от основных зданий. Все кругом блестело и сверкало, это был их деловой центр, если такое у них присутствовал. К зданию никто не подходил, было видно, что оно охранялось, хотя не так далеко ходили сами актинианцы и посматривали на столь странное сооружение, не вписывающееся в их гармоничный ансамбль. А что же они хотели, это ведь была космическая станция, а не какой-то дворец. Не было ни заборов, ни ограждений, только чистая площадка с какими-то фигурами. Наверное, скульптура, хотя может и нет, если у них вообще есть искусство.

Морис изначально перешел на космический модуль. Там также оставались сотрудники, которые собирали максимальную информацию из того, что фиксировали приборы: корабли, размеры, классификация, что они делают, когда прибывают, график работы, скорость, излучения, сигналы общения, в общем, все, что видели, пытались разложить по полочками. К этому моменту на станции был один миротворец Иси. Он доложил состояние дел, наличие припасов, сотрудников, что они также ежедневно общаются с представителями актиний, но у них дела идут очень плохо по причине того, что те задают вопросы про их технологии. На планете Винаки, так называется планета актинии, к этому моменту было 23 человека, включая миротворца Азир. Он помнил очень хорошо, ведь нашел ее в Египте у бедуинов. Красивая девочка, в начале долго молчала и тихо ходила, собирала хворост. Ее отец даже не стал слушать Мориса о какой-то там энергии или что-то еще. Он просто назвал цену за нее, как за козу. Морис не стал с ним спорить, это их нравы и, заплатив, улетел с ней. Теперь это был прекрасный сотрудник, лингвист, она лучше всех понимала, что думают другие. Она же работала с кацаранцами вместе Аделиной, которая читает мысли по губам. Морису сообщили, что она пропала, ее Актинии пригласили на встречу, она уехала и вот уже три дня ее нет.

Приказав подготовить план эвакуации, он сам прыгнул на станцию, что располагалась на планете. Эвакуация – это означало заархивировать все имеющиеся данные о миссии, подготовить кейсы с данными и всем находиться вблизи точки для сброса. Данная точка была у каждого корабля и очерчивалась кругом. Все, кто находился в радиусе этого круга при эвакуации моментально перемещался навигатором на борт корабля, который всегда находился вне зоны кольца звезды. Его было практически невозможно обнаружить. У него не было двигателя, электроника отключена, нет импульсов, он находился в состоянии спячки. Такой корабль можно принять за простой дрейфующий астероид.