Архетипы вечности
Шрифт:
На расстоянии метров трех от хижины стояли аборигены. Их было пятеро: трое мужчин стояли в первом ряду к нам и две женщины расположились позади. Они стояли в шахматном порядке, поэтому мы могли видеть лица всех. А это было занимательное зрелище. По центру стоял явно главарь банды, высоченный великан средних лет, минимум на голову выше Макса. У него был высокий лоб, проницательные светлые глаза, узкие сжатые губы и светло-русые волнистые волосы, убранные в какую-то гульку, но все равно непослушно выбивающиеся на висках и создающие будто бы светящийся ореол вокруг его головы. Да уж, впечатляет – и такие внешние данные безо всякого блока дополненной реальности. Одет он был практично и неброско: темные штаны и свободная рубаха светло-бежевого тона с вкраплениями зеленого, плотная коричневая жилетка из материала, похожего на натуральную кожу и украшенная нашитым орнаментом. На ногах у него была необычного вида обувь – что-то типа очень плотных носков с пятью пальцами, также сделанными из кожи или
По его левую руку стоял персонаж не менее интересный. Предполагаю, что это был шаман племени. Еще не старик, но уже скорее пожилой, чем зрелый мужчина. Смуглый, среднего роста, с чуть раскосыми прищуренными глазами, с черными волосами, убранным в длинных блестящий хвост, словно стекающий у него по спине, он будто бы сканировал каждого из нас с расстояния, оставаясь при этом невозмутимым и недоступным для взаимного контакта. Одет он был в какие-то неопределенные лохмотья, темные штаны и темный же балдахин синевато-зеленоватого оттенка, все слепленное из ассиметричных кусков тканей, шерсти, меха, кожи (рассматривая его наряд, я все больше уверялся, что дикари используют натуральную кожу), перьев, и будто бы даже кусков зеленоватого мха. Его ноги были босые, но покрытые таким слоем влажной грязи, что я не сразу это понял. В руках он держал деревянный посох, искусно украшенный орнаментами, какими-то значками, закорючками и множеством волнистых линий. Шаман вызвал во мне необъяснимое чувство неприязни, хотя и не казался физически опасным. Я уверен, что его мнение оказывало решающее влияние на дикарей и, в частности, на их героически выглядящего предводителя.
По правую руку от главаря стоял охранник, ну или воин, если использовать более древний термин. Он был очень темнокожий, но все же не негроидной расы (видимо, истиных представителей черной элиты было мало и среди дикарей). Его лысый череп сверкал как клинок холодного оружия, высокие скулы, густые брови, тяжелый подбородок, жилистая шея, широченные плечи – я не был уверен, что смог бы противостоять его нападению, даже будучи вооруженным шокером или чем посерьезнее. Мощная грудь вздымалась, а ноздри широко раздувались при каждом вдохе, но все же мне было понятно, что он пока он настроен скорее нейтрально, чем агрессивно. Его торс едва прикрывал кожаный жилет, на ногах были узкие темные штаны длиной чуть ниже колена. Он тоже был бос, но это смотрелось гармонично, будто он собрался выступать на спортивном состязании. Вся его поза, широко расставленные ноги, легкое напряжение мышц напоминали какую-то боевую стойку. Я не заметил у него никакого оружия, но, думаю, оно ему и не требовалось для того, чтобы быть машиной смерти. От правого плеча под жилетку уходил рваный шрам, общую площадь и глубину которого мне было страшно представить.
Не могу сказать, что женщины племени выглядели скромнее. Позади справа стояла древняя старуха, на первый взгляд такая дряхлая и задеревеневшая, что я вообще не понимал, как она могла еще передвигаться, тем более сквозь дремучие леса. Она напомнила мне древнюю птицу грифа: лохматая седая голова на тонкой шее, неприязненно вытягивающаяся вперед, с носом-клювом, нависающим над почти исчезнувшими от старости губами, мелкие слезящияща красноватые глаза. При этом старуха явно принарядилась для встречи – ее длинное, до земли, платье было простого свободного кроя, но сшитое из множества ярких лент и все украшенное круглыми и ромбическими кусочками зеркального материала. В ее одеянии преобладали оранжевый, желтый, красный цвета. Вместе с отражающими солнечный свет зеркальцами ее наряд будто бы был живым пламенем. На голове она несла занимательный убор, с высоким ромбическим фронтом, украшенным геометрическими узорами по контуру и по сторонам. Босые ноги и руки были увешаны десятками, если не сотнями тонких браслетов из красноватого металла, возможно, меди. Несмотря на в целом непривлекательную внешность, шаманка располагала к себе. В ней чувствовалась такая древняя мудрость, которая не принимает ничьих корыстных сторон, а действует в точности так, как необходимо для достижения великих целей всего человечества. Осталось убедить ее, что наши цели – действительно великие.
Ну и наконец, последняя дикарка. Самая молодая из аборигенов, высокая, мускулистая, менее смуглая, чем шаман, но тоже с чуть раскосыми глазами и тяжелыми черными волосами, искусно убранными в сложную прическу, скрывающую их истинную длину и богатство. Прическа была зафиксирована филигранно выполненными украшениями из светлого блестящего металла. Кажется, она была слепа – за длинными ресницами и прикрытыми веками я не видел ее зрачков, лишь белки изредка сверкали на смуглом лице. Рот чуть приоткрыт, то ли в презрительной усмешке, то ли в индифферентной расслабленности. Из одежды – белое платье без рукавов, чуть ниже колен и подпоясанное витиеватым ремешком, сплетенным из кружева, полосок ткани и серебристых металлических деталей. Платье также отливало светлым металлическим блеском,
так как было вышито серебряной нитью, попеременно повторяя то филигранные узоры с украшений в ее собственных волосах, то ромбические мотивы наряда старухи, то волнистые линии с балахона шамана. Девушка была обута в такую же пятипалую обувь, как и вожак, но ее пара была сделана точно не из кожи, а из ткани, кружевной и вышитой серебром выше лодыжки и плотной на ступнях. Что-то внутри меня сжалось от неопределенного чувства, замешанного одновременно на животном страхе и на непреодолимом желании расспросить дикарку о том, как они живут.Глава 6. Дары
Я вышла из оцепенения, расправила плечи и сделала шаг вперед. Во время обучения мне объясняли, что представители этноплемен часто появляются внезапно. Иногда их приходится ждать несколько суток, иногда же они приходят за считанные часы. Мы не знали, каким способом они узнавали о наших прилетах и как добирались до негласно оговоренного места встречи. Но даже зная все это, я чувствовала себя неуверенно. Они действительно смогли застать и меня, и команду врасплох. Еще толком не проснувшиеся, не освоившиеся на новом месте, в непривычных костюмах и без комфортной иллюзии внешности, мы были почти что голые перед ними, уязвимые, нелепые, неуклюжие. Конечно, имел значение и их экстравагантный вид, ведь я понимала, что все внешние атрибуты есть реальные вещи, а не визуальные порождения блока персонифицированной реальности. Тем не менее, мне надо было взять себя в руки и преподнести наши дары, наши входные билеты на самое важное представление этого года, а возможно, и всей моей жизни.
Я учтиво склонила голову и медленно произнесла приветствие, рассчитывая, что лингвистический модуль костюма осуществит и адаптирует перевод:
–
Доброго утра, высокочтимые предводитель и члены племени. Меня зовут Никита. Я изучаю и выращиваю съедобные грибы. Вместе с командой ученых из Старсити мы привезли вам ценные дары. Пожалуйста, примите их во благо, – я слегка кивнула, и Макс вынес четыре ящика, то ли предусмотрительно подготовленных вчера вечером, то ли еще не убранных прочь от входа в склад. Он аккуратно открыл матовые рифленые металлические коробки, чтобы продемонстрировать их содержимое.
Аборигены стояли молча и пока никак не реагировали на происходящее. Я продолжала произносить подготовленную речь:
–
Мы всегда рады поддерживать контакт с вашим племенем. Мы доброжелательны и уважаем вас. Уже много раз представители из Старсити делились с вами полезными материалами. Пожалуйста, позвольте рассказать,что мы привезли в этот раз, – я указала на первый ящик. – Здесь мы собрали самые современные лекарства, средства и инструменты для оказания первой медицинской помощи и предупреждения многих болезней, а также дезинфицирующие средства, анестезирующие препараты и комплексные витамины. Каждое лекарство упаковано стерильно, и к нему приложено полное описание и инструкция по применению, переведенные на ваш язык нашими лучшими лингвистами, – я перевела дух и продолжила описание. Кажется, я стала на нужную тропу, и уверенность возвращалась ко мне.
–
Далее, мы решили поделиться одной из наших новейших разработок – эти плотные черные губки есть фильтры для воды и очистители для жидких продуктов питания. Как видите, они пока не очень компактны, и занимают весь второй ящик, но зато способны удалить до 100% механического мусора и более 98% вредоносных бактерий, – я воодушевленно продолжала расхваливать наши, в общем-то, довольно примитивные по меркам Старсити, подарки.
В третьем ящике мы собрали четыре типа особо прочных волокон с разным диаметром и прочностью. Легкие и тонкие, ультрасовременные волокна способны выдерживать вес, превышающий их собственный в более, чем 10 000 раз. Областями применения таких волокон, безусловно, являются строительство и животноводство, они также могут быть использованы в производстве одежды и обуви, кулинарии и хранении пищевых запасов.
Я увлеклась речью, скованность проходила, я чувствовала все больший подъем и энтузиазм. Кажется, наша команда тоже пришла в себя, и теперь ребята с вежливым любопытством разглядывали аборигенов. Те по-прежнему молчали и не двигались. Взмахнув рукой, я повернулась к последнему ящику и улыбнулась. Профессор Чалых рекомендовал мне не использовать улыбку без особой необходимости, но это получилось непроизвольно и очень естественно. Думаю, в данной ситуации, умение продемонстрировать искренность и вызвать доверие было важнее правил этикета, в верности которых мы, к тому же, не были уверены.
–
Ну а в последнем ящике, – сказала я, – мы собрали лучшие экземпляры современного искусства. Здесь вы найдете и голограммные изображения динамичных скульптур ультрапафосного периода; и коллекцию топов герцевой музыки, записанной специально для вас на портативные носители с солнечными батареями; и даже пальцевые украшения по типу древних колец, созданные из самой настоящей стали!, – я победоносно обвела представителей этноплемени торжествующим взглядом, так как знала, что в их культуре особо высоко ценится использование натуральных материалов для украшения тел и одежды – ведь они не располагали технологиями виртуальной реальности.