Архимаг с пеленок. Том 3

Мои предположения полностью подтвердились.

Старик сидел, прикрыв глаза и что-то отхлёбывая из маленькой чашечки, смотрящейся в его лапищах совсем крохой. Я подошёл ближе.

Благо, я уже научился менять параметры собственного тела и реальности вокруг — неидеально, но научился. И я с самого начала решил предстать перед генералом… В наиболее выгодном свете.

В облике ребёнка лет девяти. В своём привычном костюме — чёрном коротком плаще поверх рубашки, чёрным брюках и высоких сапогах. Песок под моими ногами по моей воле обращался в камень, и я без труда приблизился к ковру.

— Доброй ночи, Ваше Сиятельство. — нарушил я знойную тишину раскалённой пустыни.

Старик удивлённо открыл глаза.

— Надо же! — пробасил он, разминая плечи. — Ну дела! Приснится же такое! Вроде ещё вечером ты был раза в два моложе, а, парень?

Я улыбнулся. Прикрыл глаза — и подо мной тоже появился узорчатый ковёр, но парящий в воздухе. Я приподнялся на полметра над землёй.

— А странная пустыня под оранжевым небом с кучей солнышек вас не удивляет! — утвердительно усмехнулся я звонким голосом. — Жарковато у вас тут, блин!

Решил подбавить знакомых генералы маминых интонаций. Чем достоверней я буду себя вести, тем больше у него отложится в памяти, когда проснётся.

Наверное. Известная мне теория говорит об этом.

— Это очень памятное место, юноша! — ковёр генерала, большой и пушистый, тоже приподнялся над рыжим песком. — А магу огня, достигшему слияния со стихией, жара не помеха! По крайней мере, не во сне, ха-ха! Полетаем, молодой человек?!

Генерал здесь выглядит иначе. Помоложе — лет на пятьдесят, без следа старческого уханья, бодрый и могучий мужчина. Прямая спина, широченные плечи, угольно-чёрная аккуратная борода без тени седины.

Не чета тому бритому и коротко стриженному обрюзгшему деду, который спит сейчас в постели. А ведь сон генерала не вполне осознанный! Значит его душа искренне чувствует себя на этот возраст.

Такое часто бывает у тех, чьё тело состарилось раньше духа. Так же многим подросткам снится, что они дети, или наоборот, уже молодые взрослые.

Я кивнул. Наши ковры поднялись в воздух, пустыня стала отдаляться. Я прикрыл глаза и сотворил прохладу. Просто сделал воздух вокруг меня комфортной температуры.

А градом катящийся пот удалил.

— Что это за место, дядя генерал? — с искренним любопытством спросил я, пристально вглядываясь в исполинский город на горизонте. — Вы сами его придумали?!

Говоря «исполинский» я отнюдь не преувеличиваю. Выглядит город старинным — с дворцами, куполами, минаретами — но каждое здание размером с небольшой небоскрёб! А зданий таких — сотни тысяч!

Алексей отрицательно мотнул головой.

— Нет, юноша. Я бывал здесь наяву. Это Каф — мир, подвластный джиннам. Когда Аллах, один из великих богов, приглядывавших за нашим миром, ушёл, попасть сюда стало очень, очень трудно. Но я однажды справился. И многое здесь нашёл. И многое потерял…

Последние слова генерал сопроводил тяжким вздохом. А за его спиной сам собой возник образ юной девушки удивительной красоты — черноволосой, с большими чёрными глазами, косой толщиной с руку, точёным станом… Девушка потрепала генерала по волосам и тут же исчезла.

— Я думал, вам будет сниться какая-нибудь битва. — честно заметил я, обдумывая полученную информацию. — А тут такое…

С джиннами имели дело и в моём мире. И я разок сталкивался. Они вообще невероятно широко распространились по мириадам миров, неся всюду имя своего бога.

И свою идиотско-витиеватую манеру речи, м-да.

Но вот их родной мир — я не знаю ни одного разумного, хотя бы приближавшегося к Кафу. Точнее, не знал. Теперь, вот, он сидит рядом на цветном ковре и качает головой.

— Это причуды памяти, юноша. Так уж вышло, что я не потерял никого особо близкого ни в одной из сотен пережитых битв и стычек. Ни разу. А проиграл за всю свою долгую жизнь лишь раз. Проиграл тяжело… но давно уже сумел отомстить. Все, кто торжествовал тогда, лежат в могилах.

— А в этом мире вы потеряли дорогого сердцу человека. — понимающе кивнул я. Пора уже переходить к делу, раз мы смогли встретиться.

Силы у меня в чужом сне отнюдь не бесконечные. Я уже начал ощущать сопротивление реальности. Сон генерала не осознанный — он движется по своему сюжету.

И меня в этом сюжете НИКАК не должно было быть. Но вот я здесь — и всё это место пытается выпихнуть меня наружу.

— Да. — сухо кивнул Дашков. — Но как вы, юноша, здесь оказались? Почему так выглядите, чего желаете от старика? Вообще-то, я хотел задать вам эти вопросы наедине, как проснусь. Но вот вы здесь. И я не верю в совпадения.

Взгляд Дашкова стал не то чтобы холодным, но цепким и пронизывающим. Так смотрят не на врага, но на того, от кого ждут каких-то важных новостей.

И я не стал заставлять его ждать долго. Изложил заготовленную мной… полуправду.

— На самом деле я плохо понимаю, как это всё работает, Ваше Сиятельство. — состроил я невинное детское личико. — Просто однажды я смог осознать себя во сне, и с тех пор двигаюсь на ощупь. Сегодня, вот, как-то смог попасть к вам.

Ни слова лжи, ни слова против истины. В любом тонком плане бытия прямая ложь легко заметна. Особенно таким сильным магом, как Дашков, да ещё на «его» территории.

— Вот как. — кивнул тот. — Значит я не зря увидел в тебе гения. Но это стало очевидно, когда ты творил там, в садике. Это было нечто! Взрослые-то искажающие не все умеют уплотнять реальность, а ты в три года!..

Последнее сказано явно с намёком. Что ж. Получай, дедуля…

— Да, господин генерал. — кивнул я. — В душе я будто старше своих лет. Думаю, благодаря этому я выгляжу так, как выгляжу. И я понимаю значительно больше, чем другие дети. А ещё знаю и умею.

— Это у тебя с рождения? — сразу взял быка за рога Дашков.

Я вновь кивнул.

— Да. С первого дня жизни в моей голове есть знания, которых там быть от природы не должно. Я умел читать, писать, владел мысленной речью. А ещё очень рано начал колдовать. Рано и успешно.

И вновь каждое слово — чистая правда. Просто эта правда… немного поверхностная. Совсем чуть-чуть.

— Ты помнишь что-нибудь из жизни до рождения в этом теле?

Ха! А вот это уже хитрый и меткий вопрос! Отрицание будет враньём, а любое утверждение — поводом «раскручивать» меня дальше!