Архив клана

Наш старый знакомец был ещё жив. Он судорожно тянулся к валявшемуся рядом пистолету, надсадно хрипя и булькая кровью.

До пистолета было больше метра, но шанс дотянуться присутствовал.

Стёпа, державший упорного врага на мушке, с сожалением покачал головой и одним выстрелом прекратил эту попытку.

– Вот незадача… Даже не поговорили…

В это же время с другой стороны состава происходило не менее интересное и драматичное действо. От хвоста состава в тоннель стремительно удалялся до боли знакомый мелкий силуэт, выписывая замысловатые виражи от стенки к стенке.

Юра и Спартак, десантировавшиеся на правую сторону, с азартом долбили вслед силуэту короткими очередями, подбадривая друг друга:

– Правее! Ещё правее! Давай перекрестным!..

Я хотел было присоединиться к ним, но не успел. Пока выбирал удобную позицию, силуэт благополучно домчался до поворота и исчез.

– Хорош палить! – запоздало прикрикнул Стёпа. – Патроны экономьте, у нас ещё куча работы.

Юра быстро обежал весь состав, произвел выстрел милосердия во втором мотовозе, из первого приволок перепуганного пожилого дядьку и доложил:

– Чисто.

– Это был ОН? – спросил я, ткнув стволом в сторону поворота.

– В смысле, Мастер? Да, это был он.

– Ну вы и стрелки, блин!

– Стрелки тут ни при чём, – покачал головой Юра. – Это Мастер. Ты видел, как он маятник [12] качает? Тут нужен как минимум заградительный огонь взвода.

– Жаль, – резюмировал Стёпа. – Интересный тип, неплохо было бы пообщаться за чашечкой крови… Чует мое сердце, что нам еще предстоит с ним встретиться…

12

Система движений для ухода (уклонения) от огня из стрелкового оружия.

* * *

Вы не поверите: все три платформы были битком забиты деньгами.

Думаю, не каждому доводилось наблюдать такое воочию, так что расскажу об этом подробнее.

Пачки стодолларовых купюр в банковских обертках были упакованы в блоки примерно пятьдесят на пятьдесят сантиметров и затянуты в толстую целлофановую пленку.

Эти блоки в свою очередь были упакованы в блоки побольше, примерно метр в ширину и полтора метра в высоту и в длину, и также затянуты в прочную целлофановую пленку. На каждой платформе находилось примерно по два десятка вот таких полутораметровых блоков, и всё это богатство было небрежно прикрыто армейскими плащ-палатками, а кое-где и просто кусками неровно обрезанного брезента.

– О-хре-неть… – произнес Юра по складам, но без эмоций и как-то даже подавленно.

В самом деле, вспомните, когда в кино кто-то находит чемодан с миллионом долларов, за этим следует такой взрыв эмоций, что в телевизоре динамики трещат.

А теперь представьте, сколько надо эмоций на такую кучу денег. Да мы, по логике, должны были мгновенно умереть на месте от эмоциональной передозировки.

Наверное, поэтому у нас у всех получилось пограничное состояние. Мы молча стояли и тупо пялились на эту гору денег. Никто даже не крикнул от радости.

– Интересно, и сколько же здесь будет миллионов баксов? – спросил я.

– В миллионах не знаю, вот так с ходу и не посчитаешь. – Спартак почесал затылок. – А по весу на глазок могу прикинуть. Так… Возьмём одну купюру грубо за грамм… Высота… Длина… Ширина… Объём… Количество блоков… Угу… В общем, получается всё вместе более полусотни тонн баксов.

Представляете, пятьдесят тонн баксов!

Когда в народе говорят «тонна баксов», все понимают, что речь идёт о тысяче долларов. Соответственно, если кто-то скажет «пятьдесят тонн баксов», про вес никто и не подумает, каждый вменяемый гражданин будет считать, что речь идёт о пятидесяти тысячах долларов.

Ну так вот, запомните этот момент, мои дорогие вменяемые граждане. Если я где-нибудь в теплой компании скажу, что у нас было полста тонн баксов, вы будете знать, что это отнюдь не гражданский сленг и речь идёт именно о весе.

– Ну что, возьмём маленько? – первым пришел в себя практичный Юра.

– Что значит «маленько»? – Стёпа царственно простер руку в сторону состава. – Я дарю вам все эти деньги. Да и себе тоже дарю.

Как обычно, по Степе вот так сразу и не поймёшь, шутит он или нет. Поэтому я на всякий случай уточнил:

– Это шутка?

– Алекс, ну почему сразу шутка?! Деньги – это наш трофей. Если нормально доедем, выгрузимся и при этом останемся в живых, мы их по-братски разделим.

– О-хре-неть! – второй раз провозгласил Юра, теперь уже с более осмысленным подтекстом.

Ну что ж, неплохо. Интересно, что я буду делать с такой кучей бабла?!

– А меня в долю берете? – деловито уточнила Ева.

– Разумеется, – рыцарственно кивнул Стёпа. – Думаю, скажу общее мнение: без тебя мы бы просто сдохли. Так что ты как минимум можешь рассчитывать на равную долю.

– Отлично. – Ева хлопнула по ближайшему к ней блоку на платформе. – Меняю вот эту «пачечку» на твою флягу с водой.

– Да ладно, не надо, – засмущался Стёпа, тут же отдавая флягу. – Считай, что это бонус.

– Спасибо, ты настоящий рыцарь!

Кстати, у всех мертвых были фляги, но Ева даже и не подумала взять одну из них. И вообще, я заметил, что наша бравая амазонка старательно отворачивается от трупов и при этом страдальчески морщится. Какая бы она ни была крутая воительница, но… В первую очередь она женщина, существо нежное и ранимое.

– Что ж, всё это здорово, но сначала надо добраться до конечного пункта, выгрузиться и… остаться в живых. – С этими словами Стёпа принял под локоток пленного инженера и стал задавать ему животрепещущие вопросы.

Увы, пленный инженер нас не обрадовал. Из того, что он рассказал, одна новость была хорошая, а все остальные плохие.

Хорошая новость: вся телеметрия на станции и прилегающем участке отключена. То есть в операторской прибытия состава не увидят.

Другие новости:

– караул захвачен диверсантами;

– судя по тому, что инженер знает, в пункте прибытия нас ждут довольно значительные силы, как минимум три десятка вооружённых до зубов опытных бойцов;

– буквально накануне нашего нападения командир конвоя (наш старый знакомый, который сейчас остывал у поста связи) доложил генералу, что состав стоит здесь и через пару минут тронется в путь;

– до станции со шлюзом и, как следствие, до лифта, на котором мы сможем наконец-то подняться наверх, остался один короткий перегон. То есть всего-то пять-семь минут езды.