Архивных сведений не имеется

– Сынки… – Никанор Кузьмич, сгорбившись, низко склонил голову, – отдайте мне его… Один он у меня… беспутный… Родная кровь… Пожалейте старика. И вас матери ждут… И его… ждала… Простите, христа ради.. Может, человеком станет, поймет, что на чужом горе счастья не построишь… – скупая слеза прочертила серебринкой щеку старика и заплуталась в бороде.

Хмуро стояли, потупившись, беглецы, думая каждый о чем-то своем…

– Пошли… – Алексей крепко сжал руку старому лесничему. – Будь по-твоему, отец. Прощай. И низкий поклон тебе от наших матерей, от всех нас.

– Погодите! Тут старуха на дорогу вам харчей подсобрала… – Никанор Кузьмич вытащил из кустов туго набитый вещмешок. – Возьмите, сынки, спаси вас Бог…

9

Голова раскалывалась от боли, и Савин, морщась, изредка ощупывал под марлевой повязкой здоровенную шишку на темени – удар железным прутиком смягчила меховая шапка. Он пролежал без памяти минут двадцать-тридцать, пока на него не наткнулись ребята из ПТУ, общежитие которых находилось неподалеку.

А вообще ему здорово повезло: и то, что он споткнулся во время падения, и удар пришелся вскользь, и то, что не замерз на леденящем ветру. Правда, пальцы на руках и ногах пришлось долго растирать, и теперь они ныли и болели, но это был пустяк по сравнению с душевной болью, которую испытывал капитан.

Упустить преступника! Бездарно, глупо потерять возможность проникнуть в тайну лже-Ахутина! И как мог он, опытный оперативник, не предусмотреть возможности западни? Куда девалась его молниеносная реакция мастера спорта по дзю-до во время нападения? Увлекся, как мальчишка, преследованием, забыл об элементарной осторожности.

Но как бы там ни было, а заниматься самобичеванием не позволяла обстановка: по городу была объявлена тревога: повышенная боевая готовность опергрупп, которые перекрыли все дороги и аэропорт, – возможные пути бегства преступников. Что они могут попытаться исчезнуть из города, можно было предположить практически со стопроцентной долей вероятности: из предыдущего опыта Савин знал, что хитроумный Янчик-Раджа привык действовать без промедлений, тем более что адрес места жительства старого валютчика в Магадане угрозыску уже был известен.

А сообщила его та самая блондинка из ресторана, разыскать которую удалось довольно быстро, – ее хорошо знали и администратор, и почти все официантки. Белокурая "нимфа", признав Савина, выложила оперативнику такую кучу всяких подробностей о своих несбывшихся надеждах и чаяниях, о своей несчастной любви и о неимоверной дороговизне на "толчке", подробно присовокупив некоторые пикантные подробности из жизни Янчика, который теперь подвизался под именем Виктор с ударением на втором слоге. Вот тут и выяснилось, что вместе с Виктором в ресторане должен был присутствовать его друг, который почему-то не явился к назначенному времени. К сожалению, блондинка его не знала, так же, как и остальные ее друзья. Мало того, видела она этого человека всего раз и то мельком, так что более-менее детальных сведений о его внешности сообщить Савину она не смогла. Только рост, примерный возраст, во что одет. Имени она не помнит…

Теперь капитану не составляло труда представить себе последовательность развития событий в ресторане и после…

Конечно же, по указанному блондинкой адресу Христофорова не оказалось. Квартирная хозяйка, пожилая рыхлая женщина с растрепанной "химкой" на голове, оказалась немногословной: Виктор Петрович квартиру снял недавно, недели две-три назад, заплатил за полгода вперед, щедро заплатил, не торгуясь, фамилии не знает, не интересовалась. Почему не прописался? – площадь не позволяет, к тому же обещал подыскать в скором времени себе домик. Кто направил к ней? – сам пришел. Кто к нему приходил – не видела, чем занимался – не знает, изредка готовил себе обеды. Сегодня постояльца не видела – была у подруги в гостях, пришла после полуночи.

Обыск тоже ничего не дал. По словам квартирной хозяйки, у Виктора Петровича был только один чемодан искусственной кожи, коричневый, довольно вместительный, с ремнями. Это была зацепка, но Савин радовался недолго: чемодан разыскали в кладовой под мешками с картофелем; в нем были пальто и каракулевая шапка-пирожок.

Расположившись в небольшом оперативном зале горуправления внутренних дел на стульях – в гостиницу Савин решил не возвращаться, чувствуя, что уснуть все равно не сможет, а события могут повернуться таким образом, что его присутствие будет необходимо, – капитан, прикрыв глаза, снова и снова пытался восстановить в памяти свои действия и обстановку в ресторане. Где был допущен промах? В зале, в фойе? Кто? В какой период времени? Мешала сосредоточиться головная боль, и Савин проглотил две таблетки цитрамона; стало легче.

Фойе… Кто был в фойе? На стульях сидели парни, курили… Молодые. Двое… Нет, трое. И девушка. Швейцар у входа. Его опросить еще не успели – домашний адрес оказался неточен. Гардеробщицы не было, заболела. Администратор несколько раз выходил… Кто-то прошел в туалет… Мужчина… Мужчина? Невысокого роста, коренастый. Постой, постой… Он же, помнится, прошел в зал мимо него, когда звонил дежурному по управлению по поводу опергруппы наблюдения. Он? Он, точно! Мог услышать разговор? Мог! Значит… Нет, пока ничего не значит. И все-таки вспомни! – похож по описанию блондинки на друга Виктора Петровича, то бишь Христофорова. Очень похож… Неужели это был он? Подслушал разговор, предупредил Раджу, опередил их, встретил в заранее обусловленном месте… Вспомни его лицо. Вспомни! Нет, не получается. Все расплывчато, неопределенно. Костюм, кажется, темно-коричневый. И все…

– Кто? Когда? Почему только сейчас доложили?! – голос дежурного по управлению прервал мысли Савина.

– Что случилось? – спросил капитан у разгневанного дежурного, который отчитывал кого-то.

Из гаража угнали машину "скорой помощи"! Обнаружили в районе аэропорта почти час назад и только сейчас об этом сообщили! Черт знает что! – дежурный включил селекторную связь. – Оперативная группа – на выезд! Район аэропорта, улица…

Угнали машину "скорой помощи"! Аэропорт… Неужели проморгали?! Христофоров! – В этом Савин был уверен. Дерзко, молниеносно и не без ума – даже если дороги будут блокированы, машину "скорой помощи", которая спешит на вызов, вряд ли остановят, а если даже и остановят, то долго задерживать не будут. Соответствующие документы и одежда у преступников, конечно же, были, в этом Савин почти не сомневался. Христофоров не зря столько лет был неуловим, хитер и предусмотрителен.

– Еду с опергруппой! Предупредите… – на ходу бросил Савин дежурному и выскочил в коридор.

Дежурный следователь прокуратуры, врач, эксперт ЭКО, сотрудник угрозыска и сержант-кинолог с симпатичной овчаркой по кличке Буран уже расположились в микроавтобусе, когда Савин присоединился к ним.

По пути в аэропорт Савин узнал подробности угона. Примерно через полчаса после того, как его оглушили в подворотне дома, двое неизвестных проникли в гараж областной больницы, связали сторожа и укатили в сторону аэропорта.

Судя по всему, "скорая помощь" успела проскочить посты ГАИ до объявления тревоги.

Машину обнаружили патрульные в переулке, неподалеку от промтоварного магазина. И не придали этому факту особого значения. Да и кто мог предполагать?! Обнаружили где-то в три часа ночи. Но сообщили об этом только в начале пятого утра, после того, как в третий раз проезжали мимо: старший патруля заподозрил неладное, подстегнутый неоднократными напоминаниями о повышенной бдительности, – чересчур уж долго "скорая" задержалась на вызове, а свет не горел ни в одном из близлежащих домов.