Арифмоман. Дилогия
Шрифт:
И этой своей победой он гордился сильнее, чем тремя предыдущими. Ибо в этот раз победил на равных.
По окончании турнира они с Тартаком беседовали не один час. Эйхгорн раскрыл ему формулу Виета и поначалу хотел поделиться и другими земными знаниями… но передумал. Озирские ученые ищут не ответов, а решений — и эти решения они хотят найти самостоятельно. Пусть они будут ошибочными, пусть искать придется долго — но это будут их решения, и только их.
С этим Эйхгорн и покинул Озирию. Прекрасная страна, поистине прекрасная. Несмотря на отдельные дикости — лучшая из всех, в которых Эйхгорн бывал. Но пришло время двигаться дальше, и он вновь
На сей раз на поясе Эйхгорна приятно тяжелел мешочек с золотом. Хотя нет, не так уж приятно. Вроде и сумма-то небольшая — всего двести золотых кругов. Все, что Эйхгорн заработал за целые луны разными способами.
Двести монет. Один маленький мешочек. Только вот весит он почти килограмм.
Золото — чертовски тяжелый металл.
Портала на Кардегарт нужно было ожидать дольше суток, так что на сей раз Эйхгорн все-таки прибег к услугам рассчитывателя и прошел сложным маршрутом. Почти полтора часа он ходил через порталы, дивясь фантастическим пейзажам и невероятным существам. Озирия — Новая Страна — Шейзия — Оптималия — Нбойлех — Шевларийская империя — Зиморог — и наконец Кардегарт.
Все-таки удивительные места — эти портальные станции. Чем-то сродни земным аэропортам, но еще более… особенные. Попав на такую станцию, ты оказываешься в волшебной точке, из которой можешь переместиться в любое место в мире… не совсем любое, конечно, но все равно. Один шаг — и перенесешься в другую страну, на другой остров или континент.
Непередаваемое ощущение. Ты как бы одновременно везде.
Эйхгорн даже задумался о том, чтобы отложить основной проект и просто попутешествовать. Благо парифатская система порталов представляла для этого широчайшие возможности. Не во все страны допускали свободно — например, для Новой Страны или Оптималии требовались визы, — но в большинстве с этим не заморачивались.
Но в конце концов он все же решил приберечь это на потом. Его аж жгло желание добраться до Алатуса, разгадать его загадку. И свою временную базу Эйхгорн стал обустраивать на острове Кардегарт.
Тот для этого подходил как нельзя лучше. Кардегарт не славился учеными и философами, как Озирия, не было там и таких свободных нравов, но в целом государство процветало. Здесь уже больше тысячи лет царил мир, а потому жители даже несколько обросли жирком.
Когда-то было не так. Еще в Озирии проштудировав историческую литературу, Эйхгорн узнал, что в прежние времена остров Кардегарт делился на пять государств — и уж тогда они только и делали, что били друг другу морды. Но однажды они объединились, и после этого воевать стало просто не с кем. Кардегарт расположен посреди океана, других стран поблизости нет, а через портал вражеская армия не явится — Мистерия это гарантирует.
Здесь по улицам не бегали голые философы с огурцами. Вместо них расхаживали вразвалочку высокородные богатеи, неся впереди себя необъятные животы. Издали эти сливки общества напоминали свадебные торты — облаченные в роскошные одежды светлых тонов, с прическами-башнями, увешанные драгоценностями так, что не оставалось живого места. Пальцы-сардельки унизывали великолепные перстни, с жирных шей ниспадали тяжелые ожерелья, в ушах висели золотые клипсы, а длинные завитые ресницы походили на крылья бабочек.
За каждым аристократом следовала вереница слуг. Был среди них опахальщик, заботящийся о том, чтобы хозяина не мучил зной. Был кофишенк, по первому слову хозяина подносящий сладости и прохладительные напитки. Был вооруженный до зубов гайдук,
устремляющий арбалет на каждого, кто подходил слишком близко. И был даже стулоноша, волокущий на закорках стул… скорее даже, небольшое креслице. Богачу стоило остановиться и чуть согнуть колени — стулоноша уже подставлял кресло, чтобы хозяин мог дать отдых ногам.Эйхгорн выбрал для проживания уединенное местечко в сельской местности. Неподалеку от крупного города, но не в нем самом. Для задуманного им проекта требовался простор и поменьше любопытных глаз.
Он даже нанял сторожа, чтобы в его отсутствие по рабочей площадке никто не шлялся. Обошлось это недорого — на поданное объявление откликнулся всего один человек, вышедший в отставку наемник. Будучи в преклонных годах, да к тому же с покалеченной ногой, много он не запросил.
Новый сторож оказался не только хромым, но и немым. Насколько Эйхгорн понял по его жестикуляции, язык ему вырезали еще в молодости. Голос наемнику не принципиален, так что это на карьере не сказалось. Вот нога — дело другое.
Инструкции Эйхгорн выдал своему работнику самые элементарные. На территорию никого не впускать, разворовывать имущество не позволять. Дедуган выслушал, издал утробное «А-а-а!..», заменяющее ему все слова, переложил с плеча на плечо пику и уселся у ворот.
Местечко, которое облюбовал Эйхгорн, раньше было дачной усадьбой. Но несколько лет назад она сгорела, хозяин-богатей купил себе другую, а на эту просто махнул рукой. За прошедшее время территория заросла бурьяном, а к обугленным развалинам никто не приближался. Разве что козы иногда наведывались попастись, да хуторские мальчишки прибегали поискать сокровищ.
И теперь прямо здесь, на заброшенном пустыре, Эйхгорн принялся обустраивать взлетную площадку. Только не для аэроплана на сей раз, а для аэростата.
Он решил подняться к Алатусу на воздушном шаре.
Аэростат — самое древнее и самое простое летательное средство. Самый первый поднялся в воздух еще в восемнадцатом веке — шар братьев Монгольфье. Построить подобное вполне реально даже в средневековых условиях.
Проще всего было с гондолой. Эйхгорн нашел в городе артель профессиональных корзинщиков и заказал им корзину… очень большую корзину. Увидев чертеж, мастера ужасно удивились, несколько раз переспрашивали, не напутал ли уважаемый клиент с размерами, но когда убедились, что нет — только пожали плечами. Хозяин барин.
Эйхгорн лично выбрал прочную, но легкую лозу и попросил сделать дно из морской фанеры.
Не возникло проблем и с тросами. Их Эйхгорн приобрел на судоверфи — обычные пеньковые тросы, несмоленые. Конечно, просмоленные прослужили бы дольше, но Эйхгорн не собирался летать на этом шаре годами. Ему важнее была прочность.
Вот с куполом было потруднее. Нейлоновую ткань, конечно, достать не удалось, поэтому Эйхгорн решил действовать по старинке. Он взял обычную шелковую ткань и смочил ее раствором каучука, получив вполне пригодную оболочку.
Каучук обошелся недешево — оказалось, что на Парифате гевеи произрастают в одном-единственном месте, островном государстве Каус. Разумеется, те вовсю пользуются своей монополией, заламывая несусветные цены. Семена драгоценного дерева неоднократно вывозили контрабандой и пытались разводить в других краях, но те по какой-то причине упорно не всходили.
Из-за этого звериного оскала капитализма Эйхгорну пришлось выложить немало монет. Но зато он обзавелся хорошим прочным куполом, только и ждущим, чтобы его надули.