Аристо из мира демонов

Думаю охотники на нежить понимают в этом больше нашего. Поэтому мы не стали спорить и тоже очистили наше оружие от возможной заразы.

— Как же так вышло, господа наемники, что на таверну напал десяток гулей? — обратился я к братьям, — Разве вы не зачистили их гнездо?

— Я и сам ничего не понимаю, — нахмурился Игнат, — Не исключаю того, что мы могли пропустить одну из тварей. Даже парочку. Но чтобы десяток. Такое мне не понятно.

Между тем, скоротечная, но шумная схватка с гулями не осталось незамеченной постояльцами таверны.

Захлопали двери номеров на втором этаже, стали раздаваться недовольные голоса:

— В чем дело?

— Что за шум?

— Что случилось?

Скрипнула дверь кухни. Вышедший оттуда хозяин таверны, уставился круглыми от удивления глазами на разгром.

Бл*ть! Только не говорите, что он не видел самой схватки!

Теперь, о ночном нашествии гулей говорили лишь перевернутая и поломанная мебель, да пара, подсыхающих уже, луж на полу.

— Господа, — неуверенно промямлил Митрофан, глядя на наши обнаженные клинки, — Как же так? Зачем же? Моя таверна…

Похоже он решил, что мы устроили драку с наемниками и разворотили ему весь обеденный зал.

Может оно и к лучшему, если хозяин и постояльцы не узнают о нападении тварей.

— Ты чего подумал, жирный баран? — возмутился Захар, — Что это мы тебе таверну разнесли?

— Но… я… — глазки управляющего испуганно забегали.

— Спокойно! — я кинул ему пару монет, которые он ловко поймал, — Это покроет убытки. А теперь сходи, успокой постояльцев, — я указал на второй этаж, где уже слышались недовольное ворчание десятка гостей, — Ни к чему им видеть этот бардак. Ты меня понял?

Митрофан кивнул.

— Господа! Расходитесь по своим комнатам, — ступеньки заскрипели под тяжестью толстого управляющего, — Все в порядке. Это просто ветер.

Мимо хозяина таверны вниз проскользнул Дьяк, посмотрел на разруху, почесал затылок:

— Да, княжич, дела

— Главное, что ты свои амурные дела успел сделать, — подколол я дружинника, — пока мы тут с тварями бились.

— Да я, — покраснел Леха, — Да откуда ж, я знать мог, что так выйдет. А оно вон как…

— Ладно, не оправдывайся, — прервал я дружинника, — Сходите лучше, с Климом, лошадей проверьте. Если гули их порвали то беда. Ярослав мне за свою Мирабеллу голову открутит.

— Я тоже схожу проверю, — Игнат убрал полуторник в заплечные ножны и направился к распахнутым настежь дверям.

В таверне остался только я и Захар.

— Ты чего такой хмурый? — я похлопал наемника по плечу и, подобрав с пола разбитый кувшин, вылил остатки вина в бокал и сел за стол к наемнику, — Отбились же от гулей, радоваться надо.

— Да лучше бы я сдох, — зло зыркнул исподлобья молодой из братьев и залпом опустошил бокал.

— Смерти ищешь?

— Ты брата моего видел? Думаешь я не понимаю, что он из-за меня каждый день, каждый час стареет все сильнее. Это я его жизненные силы забираю! — Захар, в сердцах, швырнул пустой бокал об стену.

— Ну, ты потише, чего разошелся? — я стряхнул с рукава осколки.

— Тошно мне, противно на душе, понимаешь? — наемник устало опустил руки, — Он стареет, а я все моложе становлюсь. Я, как упырь болотный, жизнь из брата высасываю. Знаешь сколько раз по ночам, я проклинал себя? Сколько раз спрашивал, почему? Почему в той, волколаки ее раздери, временной аномалии именно ему выпало время свое мне отдавать?

Я лишь развел руками. Откуда мне знать? У меня нет брата-близнеца.

— Каждый раз. Каждый долбанный раз, — тоска в глазах наемника сменилась на злобу, — когда на охоту с братом идем, молюсь, чтобы меня тварь какая болотная загрызла. Не станет меня — Игнат дольше проживет. Некому будет жизненные силы из него высасывать. Думал хоть сейчас меня гуль загрызет, так тут ты, как снег на голову свалился.

— Ты решил, что смерть твоя брату поможет? Думаешь он обрадуется, что брата потерял?

— Зато жизнь сохранит!

— Да с чего ты взял, что он… Нет, не так, — поправился я, формулируя мысль, — ты вообще уверен, что после той аномальной зоны, где вы побывали, вы сможете жить один без другого?

— О чем ты? — не понимающе уставился на меня Захар.

— Сам же говоришь, что ваши жизни теперь одной временной петлей опутаны.

— Ну?

— А если после твоей смерти Игнат тоже умрет? Уверен, что не убьешь брата, пытаясь спасти?

Молодой наемник завис, обдумывая эту не очевидную с первого взгляда мысль. Потом встрепенулся:

— Да нет, такого не может быть! Мы же не оба стареем. Время, что от него уходит, мне передается. У нас обратный эффект.

— Ага, — ухмыльнулся я, — То есть если Игната убить, то ты бессмертным станешь?

Захар задумался на долю секунды. Затем вскочил, выхватывая из-за пояса нож:

— Да я тебя! — его глаза горели такой ненавистью, что могли прожечь дыру в моем духовном доспехе, — Убью, за брата!

Я увернулся, пропуская удар мимо, перехватил руку наемника, заломил ее, впечатывая того мордой в стол.

— Тебе надо ответы искать, а не смерть, — наклонился я к самому уху Захара.

— Пусти! — злобно хрипел он, пытаясь вырваться, — Пусти, сука!

— Надо в ту аномальную зону наведаться и выяснить, как вас с братом в нормальное состояние вернуть, — я надавил на плечо наемника, сильнее прижимая к столу.

Захар перестал брыкаться, затих. Я отпустил его.

Он выпрямился, посмотрел на меня исподлобья.

— Ну, где вы с братом на того лича охотились?

— К западу от Буяна, небольшая деревушка на побережье, — пробубнил себе под нос наемник.

— Хм, я как раз после Навиграда на остров собирался. Так что можем потом и в эту деревушку наведаться, — я хлопнул Захара по плечу, — Не боись, выясним, как вам с братом помочь от этой напасти избавиться.

***

Лошадей гули не прогрызли. Что, конечно весьма странно. Зачем голодным тварям лезть внутрь таверны, если снаружи стоит не меньше десятка "мясного деликатеса" с копытами? На седла, что-ли, у гулей аллергия? Хех.

Но, я был рад. Особенно за любимицу княжича, Мирабеллу.

Кобылица безмятежно жевала сено, подергивая время от времени ушами.

— Ты ж моя красавица, — я погладил лошадку по гриве, — Напугали тебя злые гули?

Мирабелла лишь фыркнула и продолжила жевать сено.

Ну и ладно. Я на великую любовь не претендую. Мне бы ее в целости Ярославу вернуть.

— Светает, княжич, — Игнат закинул седло на спину своей лошади, отвязал сбрую от коновязи, — Выдвигаться пора.

Я посмотрел на встающее над горизонтом солнце. Ночь прошла, а мы и не ложились. Вздохнул. Ладно, в Новиграде отоспимся.