Аристократ на отдыхе. Том 5

— Чего ему сюда идти? — удивился Прохор. — Прохладно к ночи, а он не мальчик уже. Или ты шутишь?

— Шучу, — кивнул я.

— Щас, щас, впущу.

Прохор заскрежетал ключом в замочной скважине. Потом со скрипом потянул на себя калитку.

— Входи. Только ты, знаешь чего, Никита Васильевич, ты иди по дорожке прямо к дому, ладно? По саду не шастай.

— А что так? — удивился я.

— Ну, тут саженцы у нас всякие. Цветы редкие. Наступишь в темноте, неудобно получится.

Прохор отвел глаза в сторону, и я понял, что он что-то недоговаривает.

— Ладно, — покладисто кивнул я. — Пойду за тобой по дорожке. Ты молоко-то львам дашь?

— А?

Прохор растерянно взглянул на миску, которая стояла на песке.

— А это не для них, это для Васьки молоко. Я ее потом покормлю. Ты иди, не задерживайся. Лука Иванович ждет.

— Васька? Кошка, что ли?

Прохор сжал губы, как будто не хотел проболтаться.

— Да, кошка.

Он кряхтя поднял миску.

— Ты иди, Никита Васильевич.

Молока в миске было литра три, не меньше. Это какая же кошка столько выпьет?

Но я не стал говорить об этом Прохору. Мне всегда нравилось самому разгадывать загадки, которые частенько подкидывала богатая на сюрпризы реальность. Рано или поздно найдется ответ на любой вопрос, в этом я не сомневался.

А пока неторопливо пошел по дорожке к дому. Прохор спешил за мной, держа миску на вытянутых руках, чтобы не расплескать молоко.

Когда я уже поднимался на крыльцо, он негромко сказал мне в спину:

— Никита Васильевич, просьба у меня к тебе.

Я повернулся к слуге:

— Слушаю.

— Ты не удивляйся тому, что Лука Иванович будет тебе говорить. Послушай внимательно.

— А ты знаешь, о чем мы будем говорить?

— Ну, слышал кое-что, — неохотно ответил Прохор. — Я в комнате был, когда Лука Иванович тебе звонил. Вот и слышал краем уха про призраков. Так что ты с Лукой Ивановичем не спорь. И не обижайся, если ничего не выйдет. Не от него это зависит.

— Что именно? — уточнил я.

— Увидишь.

Чтобы скрыть смущение, Прохор наклонился и поставил миску на крыльцо.

— Васька, — хрипло позвал он, глядя почему-то вверх. — Вот я тебе молочко на ступеньках оставил! Мы уходим, поешь спокойно.

— Пугливая? — с усмешкой спросил я.

— Кто? — не понял Прохор.

— Кошка. К людям не выходит, на деревьях прячется. Или ты не на деревья смотрел?

— А? Да, лазает по макушкам, окаянная. Пугливая, да.

— Бывает.

Мы вошли в дом, и я потянул носом запах изумительно запеченного мяса, который доносился с кухни. Пустой желудок тут же жалобно взвыл и дернулся в судороге.

Я сглотнул наполнившую рот слюну.

— Чем это у тебя так пахнет?

— А? А, это я порося запек. В яблоках.

— Неужели целого порося? — напоказ обрадовался я.

А сам тем временем насторожился, тщательно проверяя магический фон в доме. Что-то здесь было нечисто, и подозрительное поведение Прохора это подтверждало. Но и спрашивать в лоб не годилось — напрямую старик точно мне не ответит.

— Целого, а как же! — подтвердил Прохор.

— А яблоки какие? Ранет?

— Кто же ранет в порося кладет? — возмутился Прохор.

Сменив тему, старик явно испытал облегчение.

— Ранет сладкий, он для мяса не подходит. Антоновки купил на Сытном рынке. И мочил сам, с брусникой. Моченые кислые яблоки лучше всего к мясу. Они лишний жир впитывают и поросятине такую кислинку придают, приятную.

— Когда это ты так в кулинарии стал разбираться? — удивился я. — Кстати, Прохор! Без обид, и только между нами — как у вас с деньгами? Не бедствуете? Пойми, я по дружбе спрашиваю. Если что, могу помочь.

— Деньги есть, — гордо ответил Прохор. — Александр Лукич недавно большой заказ сдал.

— Молодец, — уважительно кивнул я. — Значит, вернулся в Столицу — и прямо за работу? А где он пропадал-то все это время?

Прохор нахмурился, растерянно глядя на меня.

— Никита Васильевич, — с трудом выдавил он. — Ты Луке Ивановичу друг, и я тебя хорошо знаю. И от мертвецов ты нас тогда избавил, будь они неладны. Но про молодого хозяина меня не выспрашивай, ладно? Негоже это — за спиной хозяев обсуждать. Вот у Луки Ивановича спроси, он тебе все расскажет, что надо.

— Ладно, не сердись, — улыбнулся я. — Если не надо, значит, не буду расспрашивать.

Я дружески хлопнул старика по плечу.

— А ты все крепчаешь. Ну, веди меня к Луке Ивановичу. Где он, в гостиной?

— В гостиной, — обрадовался Прохор. — Помнишь дорогу? По лестнице, и прямо. Там он. А я сейчас чаю принесу.

— Лучше бы сразу порося, — улыбнулся я. — За весь день крошки во рту не было.

— Это я мигом, — кивнул Прохор.

Когда я поднимался по ступенькам, Прохлор снова меня окликнул.

— Никита Васильевич! Не знаю, может, беседа у вас затянется. Так ты когда обратно пойдешь, меня дождись. Я тебя с фонариком до калитки провожу. А то мало ли что…

— Что? — удивился я. — Кошку испугаю?

— А? Да, кошку.

— Ну, ладно.

Глава 11

Лука Иванович сидел в удобном кресле возле стола. Под потолком уютно светила удивительная лампа, в которой бились элементали Огня и Молнии.

Увидев меня, старый артефактор поднялся навстречу:

— Никита Васильевич! Ну, наконец-то!

Он обнял меня, потом отстранился и оглядел с головы до ног.

— Загорел в своей деревне! Ну, как ты там? Восстанавливаешь поместье?

— Приезжай в гости, Лука Иванович, — улыбнулся я. — Все увидишь своими глазами, отдохнешь, загоришь.

— Да куда мне в моем возрасте, — махнул рукой Вознесенский. — Гуляю по саду, вожусь в лаборатории.

— Видел твой сад, — кивнул я. — Поразительные перемены. Внук старается?

— Да, — довольно кивнул Лука Иванович. — Александр у меня молодец. И отличный артефактор. Недавно закончил большой заказ для купеческой гильдии. Купцы были так довольны, что сверх оплаты еще и подарок сделали.