АркАДьев: Пробуждение крови

Кажется, ему было абсолютно безразлично все это.

— Мне нужно добраться до Сяолуна, — произнес я. — Он в Линъиньсы.

— Ты совсем близко.

— У меня на хвосте погоня.

— Ты хочешь, чтобы я вновь тебе помог?

— У меня нет другого выбора. Шеклтон, послушай…

— Не хочу ничего слушать! — внезапно разозлился тот. — Хватит! Хочешь найти Сяолуна — ищи! Я помог тебе один раз — и хватит.

— Хорошо, — согласился я.

Я понимал Шеклтона. Он и первый-то раз не обязан был меня выручать…

— Неужели ты так ничего и не понял? — спросил Шеклтон, немного успокоившись.

Он смотрел на меня пристально, буквально сверля взглядом.

— Чего не понял?

— Пробуждение крови.

— Я не…

— Пробуждение крови! — с нажимом повторил он. — Ты слишком долго здесь находишься.

— В Красном Китае?

— В мирах Древа. Игдрассиль оплетает тебя, проникает в твою суть. Как думаешь, почему какие-то байкеры смогли тебя так просто одолеть?

— Их магические конструкты были созданы с использованием…

— Пробуждение крови!

Меня начало это раздражать.

— Ты можешь говорить понятней?!

— Зелень ты подкильная! — выругался Шеклтон. — В тебе идет пробуждение крови! Человеческой крови!

— Нет, — покачал я головой. — Напротив, я чувствую, что демоническая суть лезет все больше и больше. Она побеждает тело.

Шеклтон рассмеялся.

— Человеческую суть не так-то легко победить. Это только с первого взгляда она кажется слабой. Но в этом ее сила. Она накатывает, постепенно, медленно. И отвоевывает настоящего тебя все больше и больше. То демоническое, что в тебе проявляется — это крик о помощи, попытка сказать тебе, чтобы ты обратил внимание на проблему. Демон в тебе кричит и пытается подать знак — спасайся! Еще немного — и назад пути уже не будет.

— Что значит — не будет назад пути? — настороженно спросил я.

— Ты вскоре превратишься в человека, со всеми его слабостями. И смертностью.

Шеклтон на мгновение замолчал, чтобы дать мне это переварить.

— Теперь понимаешь?

— Понимаю, — пораженный ответил я. — Поэтому и ищу Сяолуна. Точнее, нашел. Мне нужно добраться к нему как можно быстрей.

— Твои преследователи на время отстали, — сказал Шеклтон. — Поэтому ты можешь продолжить путь. Но помни — все преграды еще не закончились. Будь готов к новым препятствиям.

— Обрадовал! — буркнул я.

— Не переживай! — улыбнулся Шеклтон, выпуская струю сизого дыма. — Все получится. Мы сейчас в месте, называемом Точка Силы. Отсюда до монастыря — рукой подать. Отправляйся по северной трассе, часа через три доберешься до небольшой деревушки. За ней и будет монастырь. Транспорт лучше не бери — в лицо будут улыбаться, а чуть отвернешься, как сразу же позвонят, куда следует, и сдадут. Не любят тут чужестранцев.

— Может, подкинешь? На крыльях драконьих.

— Мне теперь в дракона обратиться через лет пять обратно получится — столько силы истратил! — по-стариковски заворчал моряк, потирая спину. — Ну все, тебе пора. Каждая минута дорога!

Мы тепло распрощались с Шеклтоном, и я двинул в путь.

Слово «трасса», которое использовал моряк, было слишком громким. Не трасса, не дорога, и даже не тропинка. Какая-то звериная тропа, петляющая вдоль скал и ухабов. Но жаловаться было бессмысленно. Да и некому.

Ветер, словно обезумевший зверь, рвал на мне одежду, швырял в лицо пригоршни песка, словно не желая, чтобы я добрался до цели. Тропа под ногами превратилась в сплошные скалы, и каждый шаг давался с трудом. Но я упорно карабкался вперед.

То ли одиночество, то ли этот странный разговор с Шеклтоном, который сообщил мне о превращении крови, родили в разуме меланхолическое настроение.

Я — демон. Изгнанник, затерянный в чужом мире, словно капля чернил в молоке. Сколько времени прошло с тех пор, как я оказался здесь? Я потерял счёт времени, растворившись в этом сером, тоскливом мире, как сахар в чае. Прав Шеклтон — превращаюсь в человека. Твою мать! И всё это время лишь одна мысль жгла меня изнутри, не давала покоя: вернуться домой, в свой мир, где пламя горит ярче, чем здешнее солнце, где небо играет всеми оттенками черноты, где воздух пропитан серой и гарью.

Шеклтон сказал, что мастер Сяолун из монастыря способен помочь таким, как я. Что он знает секретные тропы, ведущие в другие миры. Что он может открыть двери, запертые для обычных смертных. Как же я хотел верить, что он поможет!

Путь пешком занял не два, и не три часа — все пять. Но время сейчас тянулось для меня очень странно, я не замечал его, погруженный в невеселые думы. Впереди показалось поселение, и я понял, что шел правильным путем.

«Скоро. Совсем скоро я доберусь и до монастыря!»

Пыль столбом взвилась за моими сапогами, когда я вошёл в поселение. Пройдя сквозь бамбуковые ворота, я словно шагнул в другой мир. Узкие улочки деревни были вымощены гладкими камнями, отполированными тысячами ног. Дома, построенные из темного дерева и глины, с изогнутыми черепичными крышами, теснились друг к другу, словно грибы после дождя. Воздух пропитан ароматами жасмина и пряностей, смешанными с запахом речной воды и влажной земли.

Старик с длинной седой бородой, одетый в просторную холщовую рубаху, сидел на низенькой скамеечке у входа в свой дом и неторопливо курил длинную трубку. Его лицо было покрыто сетью морщин, словно карта прожитых лет, а глаза смотрели мудро и спокойно. Рядом с ним возился малыш лет пяти с круглыми щечками и смешными косичками, заплетенными в тугие узелки. Увидев меня, он спрятался за спину деда, выглядывая оттуда с любопытством.

Чуть дальше, у колодца, две женщины в ярких шелковых халатах наполняли водой деревянные ведра. Они переговаривались между собой, их голоса звучали мелодично, словно перезвон колокольчиков. Одна из них, заметив меня, опустила глаза и смущённо улыбнулась.

В центре деревни, на небольшой площади, расположился рынок. Торговцы, сидя под навесами из тростника, предлагали свой товар: свежие овощи и фрукты, душистые травы, глиняную посуду, шелковые ткани, резные фигурки из дерева и кости. Здесь же можно было купить горячие пирожки с начинкой из мяса и овощей, лапшу, приготовленную на открытом огне, и ароматный чай.

Я медленно шёл по улице, впитывая в себя эту атмосферу покоя и умиротворения. Здесь не было суеты и шума больших городов, здесь время текло неспешно, словно река, огибая крутые берега. Удивительно, до чего же большая разница с шумным, суетным Гонконгом!

Но спокойствие это оказалось фантомным.

Вдруг воздух сгустился, словно кисель, а в переулке напротив мелькнула тень. У меня похолодело внутри. Я узнал эту ауру — смрад предательства и жажды крови.

— Гиена! — процедил я сквозь зубы.