Аркаим
Шрифт:
С левой рукой такого прогресса не наблюдалось, но там похоже были порваны сухожилия и нервы, потому с подвижностью все было плохо.
Челюсть тоже зажила, хотя тут ей пришлось сложнее, все-таки идеально сопоставить не удалось, но все-таки она хотя бы стала нормально жевать, а не питаться только полужидкой пищей, что ее безмерно радовало…
Глава 16
Признаться, я несколько… опечален уровнем интереса к книге, как результат желания продолжать ее у меня нет от слова «совсем», потому закончу ее этой главой, благо на минимальный объем наскреб.
Прошу
* * *
Со всеми этими делами Махавир чуть не забыл про свой сельскохозяйственный эксперимент что он начал на небольшой делянке прошлой осенью. И озимые надо сказать его не порадовали, взошло хорошо если одно зернышко из десяти, а то и меньше.
— С другой стороны, могло быть и хуже… а так взошло хоть что-то и с этим уже можно работать, выводя новый холодоустойчивый сорт. Но работы конечно…
Махавир только сокрушенно покачал головой, понимая, что тут даже не десятилетия нужны, а столетия целенаправленной селекции.
Про березово-одуванчиковый мед тоже не забыли, хотя сделали его относительно немного, чисто на пробу, чтобы посмотреть на то, как он еще будет храниться. И вот с сохранностью у него все оказалось печально, то есть употребить продукт следовало пока он относительно свежий, потом начиналось брожение.
— Что ж, брагу тоже в дело пустим… Тот же спирт получим. Но что до меда, то наверное лучше выпаривать до порошкового состояния.
Кроме того, выяснилось, что мед этот, а точнее березовый сок очень уж сильное мочегонное средство. Остальной сахар, полученный из березового сока решили пока пустить на собственное употребление и Махавир еще попробовал сделать из него варенье: малиновое, смородиновое, земляничное. Сделали и пастилу из тех же ягод с использованием сахара. Варенье тоже долго не жило и его в итоге быстро съели, а вот пастила показала идеальный результат.
Эти сладкие продукты оказались еще одним фактором, что позитивно влияло на настроение Удиты в положительном ключе.
— Главное — не увлекайся, а то растолстеешь и заболеешь.
Впрочем, отговаривал скорее для проформы. Все равно продукты находились в распоряжении его матери, а у нее не забалуешь и не разжалобишь, особенно после того как Махавир рассказал обо всех опасностях чрезмерного употребления сладкого.
Быстро продвигался другой его проект — приручение верблюдов. В этом плане он не спешил, все делал, что называется с чувством, толком и расстановкой. Сначала привыкшего к нему и упряжи Буцефала приучили к седлу, потом — к грузу в виде мешков с песком, далее — к макету человека и только после этого на спину верблюда решил взобраться сам Махавир.
— Ну, помоги мне Ахарамузда…
Садиться верхом на верблюда Махавиру было откровенно ссыкотно.
— Не делай этого сын-муж… мой! — хором взмолились Бханумати и Удита.
— Да я и рад бы… но надо… Надо!
Приручить верблюда вставать на колени Махавир не мог, это будет следующий этап, потому пришлось взбираться по своеобразной веревочной
лесенке из двух «ступенек».По большому счету опасаться было нечего, ведь Махавир все же решил подстраховаться от падения в случае если верблюд все же взбрыкнет, а именно подцепил себя к «журавлю», то есть к длинной палке с противовесом на другом конце, коим управляло еще два человека, так что не упал бы.
— Тихо Буц… не дергайся… — прошептал Махавир когда верблюд стал обеспокоенно и недовольно фыркать. — Жуй свою соленую траву…
Соли, кстати, добыли с изрядным запасом, причем не только для себя, но и для абха, благо что с помощью их воинов этот процесс можно было поставить на поток не опасаясь нападений со стороны аборигенов.
И вот исторический момент свершился — Махавир взгромоздился в седло. Верблюд изогнул шею и посмотрел на всадника, переступив ногами.
Никто из многочисленных наблюдателей не издал ни звука. Все благодаря тому, что Махавир пообещал суровые кары тому, кто откроет рот и закричит тем самым испугав животное.
— Это я Буц… не волнуйся… На еще травки… солененькая… как ты любишь…
Махавир протянул специально прихваченный для этого пучок травы. Верблюд, снова фыркнув, все же взял взятку и начал методично ее пережевывать.
— А теперь давай помаленьку… Но Буц, но… поехали…
Махавир чуть ударил пятками по бокам верблюда и легонько добавил ему по крупу плеткой. И Буцефал, еще раз взглянув на взгромоздившегося на него человека, послушно переступил ногами.
— Всем молчать, — злым шепотом, пригрозил Махавир зрителям, что казалось еще немного и забудут о режиме тишины и взревут от восторга.
Буцефал начал шагать по кругу, благо «журавль» имел возможность поворачиваться — бревно на котором была закреплена перекладина, свободно проворачивалось в яме.
Сделав несколько кругов и видя, что верблюд не проявляет недовольства, Махавир рискнул отцепиться от страховки. Проехался еще немного шагом, а потом рискнул чуть ускориться.
— Н-но!
Верблюд послушно побежал и Махавир спустя несколько секунд скачки поспешил его остановить.
— Тпру! Стой Буц!
Верблюд послушался.
— Ф-фу ты… на сегодня с меня хватит…
Езда на верблюде, да еще во время сколько-нибудь быстрого хода оказалась весьма специфической и Махавир просто побоялся вылететь из седла, очень уж сильно подбрасывало.
— Хоть ремни безопасности крепи…Только вот куда?
Спустившись на землю он почувствовал, что ноги слегка подрагивают.
Увидев, что с Махавиром все в порядке стали пробовать ездить верхом остальные. Не у всех получалось и верблюды начинали скакать скидывая седоков, но это в основном у тех, кто недостаточно плотно занимался приручением животных.
Через некоторое время Махавир приноровился к езде на верблюде, перестал бояться и стал уверенно разгоняться, переходя в галоп. А там и упражнения с различным оружием, в первую очередь с длинным копьем и глефой в качестве колюще-рубящего оружия, мечом особо с двухметрового верблюда особо не помашешь.
За ним потихоньку подтягивались остальные наездники и верблюжья кавалерия в итоге состоялась.
Такой отряд конечно же заинтересовал верховного вождя абха.