Аркейн. Революция демонолога

– Я провел несколько бесед с прихожанами, ваша милость, – ответил тот. – И проинструктировал остальных. Разумеется, в ближайшее время нам придется постараться чуть больше обычного, пока это не войдет в привычку у людей, но никаких проблем не возникнет. Полное одобрение старшего брата – это полное одобрение.

Ну да, за такие подарки, какие я сделал для священников. Шутка ли – в каждом доме своя священная книга. И пускай большинство еще не способно прочесть даже надпись на обложке, это серьезно поднимает дух населения.

– Я просил подготовить новые тексты для печати, – напомнил я. – Вы провели подготовку?

Клирик успел глотнуть вина, чтобы смочить горло.

– Мы ждем слова старшего брата, ваша милость, – сказал он. – Я сегодня получил послание – в столице начались активные споры, в каком порядке печатать наши книги. Но все списки у меня есть и служки прямо сейчас приводят их подготовку для издания. Как только я узнаю, в каком порядке будем работать, я сразу же вас оповещу.

– Хорошо, и заодно предоставите мне весь возможный каталог, а то я, оказывается, очень плохо осведомлен о нашей религиозной литературе.

Он постарался изобразить вежливую улыбку.

– Ваша милость, у вас другая задача, так что ничего удивительного в этом нет. Большинство наших книг изучают только сами братья.

– Почему же? Разве они опасны? – спросил я, отпив брусничного морса из бокала.

– Нет, но в основном это жизнеописания прославившихся братьев, совершивших духовный подвиг, – пояснил он. – Их деятельность мало интересна широкой публике. Собственно, это основная причина, почему братья стали спорить, что важнее – обеспечить всех нашими книгами или направить силы на просвещение прихожан.

Я хмыкнул и повернулся к внимательно слушающему нас Вайссерманну.

– А ты что думаешь, Марк, что важнее, с твоей точки зрения?

– Полагаю, – начал родственник, бросив короткий взгляд на сидящую напротив девушку, – сейчас, на стадии общего образования как раз для народа подобные книги были бы полезнее.

– Поясни, – попросил я с одобряющей улыбкой.

– Религия сама по себе служит средством сплочения людей. Как все присутствующие здесь знают, сейчас наш Крэланд ведет войну против еретиков. Но простолюдины не видят разницы между одним братом и другим. Поэтому я считаю, что в столице должны задуматься – как поставить себе на службу собственных прихожан. У вас не так много власти, брат Курт, чтобы отказываться от подобного рычага влияния.

Я кивнул в ответ, и тут заговорила Женевьева.

– Есть еще один момент, ваша милость, – негромко начала она, и я отсалютовал ей кубком, позволяя говорить. – Пример героизма. Ваши стражники проявили себя, как настоящие герои в том нападении. И вы правильно поступили, когда отметили их действия наградами. Но точно такие же подвиги описаны в книгах братьев, так почему бы не приучить людей к мысли, что совершить подобное может каждый?

– Благодарю, Женевьева, – сказал я. – Как видите, брат Курт, я не один думаю, что ваши соратники заняты не тем делом.

– Ваша милость, – с неодобрением покачал головой клирик. – Вы же знаете, что я не могу принимать решения самостоятельно. Кроме того, прошу обойтись без подобных высказываний.

– Потому что я одержимый, так? И такие речи только подтолкнут людей поверить, что моя душа черна, продана демонам, и я устраиваю оргии с девственницами каждое полнолуние?

Он хмыкнул с легкой усмешкой, которую не смог подавить. Женевьева чуть покраснела, лишь Марк остался невозмутим. Он, пожалуй, больше остальных провел рядом со мной времени и привык к подобной манере.

– Эти слухи беспочвенны, ваша милость, но не стоит их недооценивать, – справившись с собой, проговорил брат Курт.

– Тогда прошу вас провести работу со своими соратниками, – добавив строгости в голос, сказал я, отрезая новый кусок мяса. – Сегодняшний служка всерьез считал, что я скормлю его демонам. И неплохо было бы дать им немного воспитания, потому как он ломился в нашу спальню так усердно, что любого другого я, не задумываясь, казнил бы.

Курт склонил голову.

– Я разберусь с этим вопросом, ваша милость.

– Я рад, что вы меня услышали, – кивнул я, заканчивая разговор.

Несколько секунд над столом царило молчание. Наконец, новую тему поднял Марк.

– Киррэл, я видел, что твоя фабрика на болотах производит белый корень в больших количествах. А еще заметил, что все твои начинания пока что не приносят дохода.

– Да, – кивнул я. – Но это только дополнительное производство. Я планирую уже весной развернуть основные мощности в промышленном поселении.

– Я хотел бы уточнить, может быть, Ханна согласится посетить Белолесье? – спросил он, внимательно следя за мной.

Я пожал плечами.

– Я не вижу никаких препятствий для этого. Но тебе нужно с ней обсуждать этот вопрос. Во всяком случае, если она оставит достаточно лекарства, то может и сейчас отправиться. Но в целом я не имею ничего против твоего предложения. Хочешь развернуть производство и у себя?

Марк кивнул.

– Ханна уже доказала свою эффективность, так что работа со специалистом такого уровня может серьезно увеличить доход с моего баронства.

– Но и стоить ее услуги должны немало, – вставила Женевьева, глядя на своего жениха. – Вы готовы выбросить столько денег, даже не зная, окупятся ли вложения?

– Почему вы уверены, что я их выброшу? – нахмурился Вайссерманн.

– Потому что вам придется оплачивать работу алхимика, какой бы результат ни получился. А поручиться, что в Белолесье найдется хоть что-то ценное, не может никто. Его милость заполучил помощь госпожи Замберг, предоставив ее роду весьма солидное вознаграждение.

Это, конечно, не совсем так, но со стороны, пожалуй, выглядит похоже. Заммен вошел в ассоциацию, представляет ее интересы в Херцштадте, а Ханна работает на меня и сидит безвылазно в Чернотопье уже несколько месяцев. Разумеется, она либо моя любовница, либо очень хорошо зарабатывает здесь.

Но вмешиваться я не стал, мне было интересно понаблюдать, как Марк станет выкручиваться.

– Белолесье не просто так названо, – чуть приподняв подбородок, ответил Вайссерманн. – Наша семья не только наладила добычу древесины редких пород, но и продает изделия из нее. Я в любом случае не останусь в проигрыше, каков бы результат ни был.

– Но эта торговля древесиной принадлежит вашей семье, – с намеком приподняла бровь Женевьева.

– И станет моей, – заверил Вайссерманн.

Я улыбался, слушая их пикировку. Девушка, разумеется, вряд ли отвертится от заключенной сделки, раз уже привезла брата и тот получает лечение. Но и Марку сладкой семейная жизнь вряд ли покажется. Она же его, даже не заключив помолвки, пилит не хуже, чем мастера в Белолесье.