Армагеддон Люцифера!

– Куда прозрачней!
– Лев изобразил подобие улыбки.

– Тогда выполняй. Мы тебя перебросим к твоему хозяину. В дальнейшем будешь через него и через нашу связную получать инструкции.
– К синху подлетел робот и передал насекомому стаканчик с желе. Тварь опустила туда хоботок.

Льва разбирало любопытство:

– Связную? А кто она?

– Одна красивая девочка.
– Перехватив удивленный взгляд юноши, синх сразу же добавил. Поскольку хоботок был окунут в желе, то голос звучал булькающее.
– Нет, это не Венер. Конечно, она эта богатенькая стэлзанка может поставлять нам за деньги полезную информацию, но ее перемещение на Землю вызовет лишние кривотолки. Девчонка будет из числа юлингов( молодой солдат и офицеров не выше одной звезды!). Чувствую, что ты хочешь спросить о награде. Отвечаю, что рабу деньги сейчас не нужны, а свободу ты получишь после разгрома империи. Золотое созвездие, так нас называют, ценит полезных агентов. Вот тогда и будут деньги! А может даже поместье с невольниками, над которыми можно как хочешь издеваться! Все, уведите его! Он и так знает достаточно.

До селе молчащий ультрамаршал синхов сухо пискнул:

– Наденьте снова на него ошейник раба!

Четырехрукие груиды заломили кисти рук, сведя вместе локти, затем бесцеремонно вытолкнули за дверь.

Когда юношу увели, синх зазвенела тонким писком.

– Он такой интересный я бы его просто съела! Жаль что их кровь такая опасная, все стэлзаны отвратительны, а этот самый ядовитый. Его мысли не сканируются, ну ладно ему некуда бежать, он у нас на удавке.

Глава 22

Человеку хочется чистоты, Хочется мудрых и светлых идей! Мир (в идеале) - венец красоты, Только, конечно, для добрых людей! Не получилось... Жестокий, злой рок... Правит свой бал какая-то мразь! Будь милосерден, Всевышний Бог, Не дай человеку в бездне пропасть!

Визги, рев, цоканье заполнили помещение. Часть зверинца, явно, выходила из-под контроля. Маршал синхов был растерян. Фагирам, гнусный тип, обычно впадающий в гнев из-за всякой мелочи, наоборот, продолжал оставаться спокоен. На худой конец, пушечные парализаторы накроют целиком помещение и отключат всех, даже радиоактивных субъектов, недаром же лучшие инженеры возводили этот зал.

Шум вновь стал затихать, видимо, все же здравый смысл брал верх или пираты поняли, что их, в случае чего, могут и ликвидировать. Но речи уже не получилось, и многие были рады поскорей выбраться из помещения-ловушки, чтобы расслабиться в загуле перед тяжелыми решающими боями. Когда "мамонты" повалили из зала, стоящий на стреме динозавроподобный басовитым голосом, изуверски коверкая язык стэлзанов, умудрился спросить.

– А что это за "Великий император", которого так славят маленькие невольники?

Стоящий охранник, хотя и был на вид стэлзаном, на самом деле клон, еще совсем недавно вышедший из инкубатора, будучи выращенным на искусственных гормонах. Он - гора мышц, а разум пятимесячного младенца - замогильным голосом ответил:

– Это наш Великий император, ему принадлежит вся вселенная.

– Тогда, микроорганизмы, получайте плазму!
– Из пасти громилы-иномирянина вылетело несколько ядовито-зеленых оставляющих сильный смрад клубов дыма.

Многоствольных лучеметы и плазмометы иномирян разом изверги потоки смертоносной энергии. Они вонзились в многоцветный квадрат, где нарядные с заплетенными в волосах цветками и ленточками дети все еще продолжали махать флажками. Взрывы - и на месте, где выступала ребятня, остались одни воронки с грудами дымящихся трупов. Побросав флажки, мальчики и девочки, ринулись врассыпную, многие из них были ранены и обожжены. Никто не успел заметить, откуда раздался ответный выстрел. Заряд был выпущен очень точно, попав в контрольный стабилизатор, регулирующий коэффициент разряда в плазменном генераторе - устройстве, питающем арсенал чудовищного монстра. Генератор перешел в форсированный режим, превращаясь в аннигиляционную бомбу. Десятиметровый тиранодроид успел сорвать с себя адскую машину и швырнуть в толпу, но это уже не спасло его. Генератор взорвался, уничтожив монстра, а заодно спалив и разметав на элементарные частицы тысячи разномастных, условно разумных, существ. Нервы у межгалактических бойцов итак были на пределе, а этот взрыв сорвал последние тормоза.

Началось взаимное форсированное избиение.

Инопланетные создания резали друг друга, плавя и сжигая, из всех видов вооружения. Если учесть, что битва происходила на открытом воздухе, то понятно, что любой выстрел находил себе множество жертв. За несколько секунд была перебита большая часть дорогих "гостей" и разрушена значительная часть комплекса. От ударов мощнейших зарядов громадные и малые тела разлетались на дымящиеся осколки. Вспыхнуло пламя, охватившее дивные цветы и деревья. Часть искалеченных монстров копошилась, отдельные отрезанные конечности продолжали трепыхаться и биться в конвульсиях. Многоцветные фонтаны крови расплылись по ковру и траве. У некоторых существ кровь легко загоралась в кислородной среде, поэтому многие вспыхивали разноцветным огнем. Другие существа устремились бежать, распространяя вокруг себя неистовое пламя. Монстры, состоящие из радиоактивных элементов, прожигали ковры и даже крошили гранитный камень, а ментоплазменный огонь пожирал сверхпрочный металл. Пламя из лучей и плазмы, наверняка, продолжалось бы до полного истребления всех противников, а затем в дело ввязались бы звездолеты, искромсав дурной энергией тотального разрушения все пространство в солнечной системе и вокруг нее.

К счастью, стэлзаны успели включить парализующее поле. Эророс первым отдал приказ заодно закрыть и пространство силовым щитом. Это был прагматичный шаг, если начнется большая бойня вблизи планеты Земля, то от всей Солнечной системы не останется стабильных атомных ядер. А за это, даже если он и сбежит, император может казнить, причем настолько изуверским способом, что лучше сразу вышибить себе мозги.

Земля должна существовать! Пусть ультрамаршалу и беспредельно опостылела эта дыры!

Грабить, но не убивать! Тем не менее, большого количества испепеленных и разрезанных вполне достаточно, чтобы взорвать ситуацию! На территории площадью в несколько квадратных километров сплошные разрушения острова огнем, бесчисленное множество мертвых индивидов, от большинства даже не осталось трупов, в лучшем случае зловонная пыль и дымящиеся куски. Ультрамаршал был внешне спокоен, а на душе терлись слоно-ежи. Он оказался между лучевым каскадом и отражателем. С одной стороны, соучастники в измене империи, а с другой - Фагирам и его многочисленные подельники. Ясно, что измена заразила самые высшие измерения власти, и просто одним предупреждением ситуацию не решить. Еще может оказаться, что главный вражеский резидент всю информацию из самых верхов собирает. От размышлений отвлек тяжелый вздох стоящего позади юного офицера-адъютанта.

Урлик Эророс резко обернулся и неожиданно мягким тоном обратился к юноше.

– Ты, я вижу, вздыхаешь. Может, тебя страшит вид трупов и крови?

Отрицательно взмахнув рукой, адъютант ответил:

– Нет, наоборот, я жалею о том, что не могу без вашего приказа всадить заряд максимальной мощности в этот гадюшник. Мало, фотонно мало трупов...
– Стэлзан исступленно воскликнул.
– Как бы я хотел изрубить весь этот зверинец!

– Да, но твое лицо было чем-то опечалено. Другие наши солдаты радуются, глядя на бойню.
– Эророс автоматически ощутил подозрение, и напрягся. Гиперплазмомет ультрамаршала даже удлинил дулища, показал голограмму в виде потока из разноцветных восклицательных знаков.

– Меня страшно печалит другое. Мы теперь изменники нашей Великой империи? Это ужасно! Тех, кто предает Пурпурное созвездие и императора, после наказания и казни ждет в ультравселенной заключение в гиперплазменный реактор. Там предателей подвергают беспрерывной бомбардировке болевыми квантами. Там мы испытаем такой уровень боли, который недоступен в этой вселенной. Боль пронзит все клетки тела, не оставив свободной молекулы. И самое страшное, что не будет ни сна, ни отдыха, ни места перевести дыхание.

Эророс выдавив презрительную усмешку(хотя и сам жутко нервничал, даже выворачивало от страха кишки!), с нарочитой небрежностью бросил:

– Тебя пугают страдания? Стыдно, зазорно до коллапса воину Пурпурного созвездия бояться боли. А если тебя будут пытать враги, ты разве сломаешься?

Юный стэлзан выпятив грудь с пафосом произнес:

– Нет, я не боюсь боли. Но одно дело, терпеть муки от врагов день, месяц, зная, что они рано или поздно закончатся. Другое дело, страдать за измену, получать кару Всевышнего, Всемогущего Бога и мучиться миллиарды миллиардов лет. В этой вселенной гиперплазма сжигает сразу, а там, в болевом архиварианте, палит до бесконечности. Только одна надежда на милость Великого императора.