Армагеддон Люцифера!
Шрифт:
Память о том, как действуют такие боеголовки, была слишком свежа. Поэтому и метались по пространству и удирали звездолеты синхов. Паника лишила их возможности достойно сражаться.
Вот на линкоре трое перепуганных насекомых вместо спасательной капсулы с криком:
– Да прибудет с нами принцепс-плазма!
– Залетели в утилизационную камеру, где им моментально разложило на отдельные элементарные, отправив поток в переработку гиперядерного реактора.
Среди гибнущих были индивиды и симпатичнее. Например офицер из расы Аффэка, напоминающая головой в хвостиком горностая, а туловище как три составленных вместе бутона Астры. Вот она убегая от жара наткнулась на острый штырь отломанной обшивки. Её пробило насквозь и красавица словно бабочка на игле мучительно умирала, не в силах уйти от особого порожденного гиперплазмой огня. Это пламя в процессе экзотермической реакции частично использует энергию внутриядерных и внутрикварковых связей из-за
Самка трехполой вспоминает свою семью - самца и нейтрала, а так совместно воспроизведенных отпрысков. Что с ними - триада рухнула, горе, страдания, смерть! Цветочный горностай через силу шепчет:
– Прости Всевышний Триумвират... Не блюла весь набор ритуалов. Но сказано да павший бою любим Всевышними Богами...
Плоть горит, и уже нет сил кричать, шептать, сознание медленно уходит, душа же покидая пепел оставшийся от тела, чем-то вроде невидимой глазу головы кивает на прощание:
– Верю в другой Вселенной все будет куда справедливее и лучше!
Охваченные животным ужасом иномиряне погибали под неумолимыми ударами кораблей беспощадного противника. Звездолеты взлетали на воздух, как лопнувшие металлические пузыри, обдавая пространство огненными брызгами. Отдельные расплавленные шарики металла притягиваясь друг к другу складывали в своеобразные, блестящие бусы и порхали затем в космосе.
Самка-генерал из Пурпурного Созвездия ядовито резюмировала:
– Красоту мы обожаем, синхов в бусы превращаем! Украшения у нас - запульсарим высший класс!
По звездолетам носились твари всех мастей, например похожие на перепончатых мамонтов мукивики, затаптывали в гипертитан не достаточно шустрых синхов. Те отвечали им залпами гравиолазеров. Металл пылал все сильнее, по нему проходили потоками огненные волны, заставляя жертвы визжать и подпрыгивать.
Немногим, очень многим удалось спастись бегством. Некоторые умудрились, уйдя в гиперпрыжок, залететь в центры густо разбросанных небесных светил. Оказавшись внутри бушующей плазмы, корабли испарялись, прежде чем их хозяева успевали сообразить, что допустили роковую ошибку.
Во время этих бурных событий Эраскандэр крепко спал, не ведая того, что его транспорт неумолимо несется к смертоносному коллапсу. Выматывающие переживания последних суток наложили свой отпечаток на сновидении. Ему снился кошмар...
Вот он снова заключен в мрачное подземелье подземного бункера для особо опасных преступников. Сначала за дело взялись туземные палачи. Они пытают и мучают топорно. Традиционная, древняя дыба, где с тяжелым грузом привязанным к ногам вздергивают наверх, выкручивая руки и плечи, дергают ломая суставы. Потом разжигают огонь, поджаривая мальчику огрубевшие пятки, паля до кости ступни, прижигают раскаленным кнутом болевые точки на теле. Это очень больно, запах паленого мяса заполняет помещение, и на этом фоне удары заостренной проволоки рассекающей кожу едва ощутимы. Затем палачи пробуют растянуть на дыбе, выворачивая связки. Да ему конечно больно, но помимо боли переполняет ненависть и злоба. Когда истязатели меняли угол наклона на дыбе, Лев извернувшись сумел, не щадя искалеченной, в багровых волдырях ноги врезать одному из мучителей в челюсть. Удар был хорош и из тупого квадратного рта вылетел десяток зубов. В ярости палачи его со всего размаха лупили раскаленными прутами, сломали и выкрутили все ребра. Другой бы мальчишка давно умер, а он остался жив. Палачи продолжали его терзать, сыпали на раны и ожоги соль и перец, пропускали через тело электрические разряды, от сильного тока курился дымок, загоняли под ногти раскаленные иглы. Окунали в расплавленное масло и ледяную воду, кололи психотропные препараты не дающие потерять сознание, и болевую сыворотку, применяли и другие виды пыток хорошо известные на Земле. Да они причиняли боль, но не могли сломать, не могли вырвать из мальчика нужные слова. Когда сквозь сплошной болевой искрящийся туман, доносились слова.
– Человек скажи ты меньше микроба. Скажи ты раб стэлзанов, они твои боги. Скажи, что готов поцеловать несущий аннигиляцию орган своих хозяев, и тогда все эти муки немедленно прекратятся.
В ответ на это семилетний Лев Эраскандэр плевал в лицо палачам, и получал встречные удары. Это, конечно, не могло устроить колониальные власти Великого Стэлзаната. Сын высокопоставленно чиновника генерала класса-4х, был настолько тяжело искалечен, что мог вести лишь растительное существование, и человека мало просто убить, надо еще и сломать. Деревня, где проживал Лев, уже была уничтожена, всех жителей деревни в независимости от возраста и пола подвергли истязания и мучительной казни. Людей любили распинать на семиконечных звездах, где они умирали медленно и мучительно. Некоторым придумали и более изощренную казнь сбрасывании, в прозрачном пакете на Солнце. Тогда человек медленно в течении нескольких дней сгорал от перегревания. Использовались и иные способы расправы,
как медленно перемещении в космический вакуум нас специальных лифтах... Типичная для Стэлзаната тактика террора, запугать и править доведя покоренные расы до животного ужаса. Этого раба надо обломать любой ценой. Вот и отец изувеченного мальчика с главой отдела туземного отдела Любви и Правды. Стройный крупный генерал со злобно-орлиным лицом, в сопровождении тоже здорового и еще более толстого главы карателей. Глядя на растерзанное тело ребенка, стэлзан снисходительно рассмеялся.– Вы все виды человеческих пыток использовали?
Начальник туземных палачей - прыщавый ожиревший индеец, поправил съехавших со своей башки неандертальца головной прибор, с несколькими рыжеватыми помятыми перьями, устало пробасил:
– Я думаю все повелитель..
– А зубы до десны сверлили?
– Презрительно фыркнул генерал.
– Нет, забыли, но выбили и сломали челюсть. Можем и досверлить то, что осталось.
– Палачи застряли закоптевшими от пламени щипцами, заревели механические сверла.
– Заткнись, лоботомированный примат. Ты свое дело сделал.
– Потянув своим бульдожьим носом воздух и ощутив сильный запах паленого истязатель-палач с удивлением брякнул.
– И как он еще у вас не умер?
– Живуч гад. И него резиновое тело, а раны восстанавливаются на глазах.
– Тело может растерзать любой примитивный дикарь, главное погубить выжечь душу. А это вам не дано. Вот полюбуйтесь генерал на убийцу вашего сына, только, пожалуйста, больше не бейте его. Все равно добавить боли вы ему уже не сможете, а ваш тяжелый удар может ее и вовсе прекратить.
– Глава истязателей посмотрел с таким благодушным видом, будто речь шла о выпечке торта.
– А и не собираюсь мараться об эту медузу, но когда мы его закинем в кибернетическую преисподнюю, мне бы хотелось первым нанести по нему удар.
– Взгляд генерала Стэлзаната буквально источался ядом.
– Отлично я вам доверяю, его запульсарить!
– Истязатель издевательски словно урка готовый всадить в жертву пику, подмигнул.
– Так что малыш радуйся, ты познаешь самые сокровенные глубины кошмара и боли.
Подхватив изувеченного мальчика, палачи поволоки его по коридору. По дороге они несколько раз наступали на обожженные изуродованные ноги, сломанные пальчики, стараясь причинить дополнительные страдания. Спустившись на лифте вниз, они вошли в особо охраняемое помещение. Так его помести в скафандр, присоединив к голове особые датчики.
Профессионал-истязатель Пурпурного Созвездия подмигнул генералу.
– Теперь ваш ход коллега, врежьте ему.
– Я вам не коллега, моя задача воевать с вооруженным врагом, рискуя погибнуть самому, а не мучить беспомощные жертвы. Этот слизняк исключение из правил.
Я причиню ему особую боль.
Поначалу Эраскандэр ничего не мог разглядеть, была кромешная, давящая тьма, а затем... Что-то загрохотало как смесь симфонии Вагнера и похоронного марша. Мальчик увидел армады звездолетов Пурпурного Созвездия. Смахивающие на порождения галлюцинаций наркома в период ломок, ужасающие корабли обрушили страшный удар по планете. Он лицезрел воплощение преисподней, причем сразу во множестве проекций, как рушились многоэтажные дома, как заживо горели дети. Как вопили и бесновались ослепшие обожженные матери, копошились наполовину превращенные в скелетики остатки еле живых людей. Затем его собственная родная деревня, те ребята и девчата с кем он еще недавно играл в свои ребяческие игры. Солдат разбивающих сапогами детские головки, а с тех, кто постарше срывают одежды и начинают насиловать извращенно и жестоко. Беременных женщин лупили ногами разбивая живот, или давили кверлиловой поместью пираньи и танков с дулами в виде голов кобры. И Лев не только видел и слышал, запах паленого мяса, кровавого пота буквально забивал ноздри. Во рту ощущался кроваво-металлический привкус, а когда один из карателей врезал сапогом по лицу, голову подбросило от пронзительной боли. Не в силах более выдержать такой Лев закричал, и бросился навстречу запредельно изуверским врагам. Ему хотелось одного убивать, убивать их всех, найти и убить все триллионы и квинтильоны этих двуногих паразитов испоганивших вселенную. Убить, ударить, выпад, свинг, всех сжечь, спалить!
– Я их ненавижу! Я вас ненавижу! Я хочу вашей смерти! Умрите! Умрите! Аннигилируйтесь!!!
Во сне Лев так конвульсивно дергал конечностями, что умудрился сорваться с места и, дергаясь, вылететь в двери экстренного сброса опасных предметов. Его костюм автоматически включился в режим выхода в открытый космос. Как такое вообще могло случиться, почему не сработала охранная кибернетическая программа? В полусне юноша машинально набрал простую комбинацию открывания двери. Находясь в таком состоянии, он сам, не задумываясь, выпрыгнул в проход. Его, естественно даже с ускорением словно пробку шампанского выбросило в чужой и холодный космос. Маленькая песчинка, мальчишка уносимый космическими течениями в бесконечную бездну звездного океана.