Армагеддон
Шрифт:
Беота медленно приходила в себя. Слова брата вернули ее к реальности. Он прав, нужно сотрудничать и выбираться отсюда. Как это сделать, они знали, и лабиринт будет пройден быстро. Но тут еще остались неудачники, которых можно использовать как приманку. Она кивнула и расправила плечи.
– Хорошо, Курама. Я забуду о прежней вражде, – произнесла она. – Мы начнем все заново. Но не смей приставать ко мне. Я не буду делить с тобой ложе.
– Больно надо делить постель с женщиной, которая обмочилась, – презрительно усмехнулся Курама. Униженная и оскорбленная,
– Мне нужно помыться, – прошептала она.
– У колодца совершишь омовение. Полдня пути. Идем?
– Да, идем, – кивнула Беота и зашагала следом за братом. Ее решимость была непоколебима, а сердце горело от боли и обиды, но она знала, что сейчас не время для мести. Впереди их ждал лабиринт, и только объединившись, они смогут пройти его. В одиночку не выжить.
Беота шла уже около получаса, и ее шаги становились все тяжелее.
Усталость сковывала тело, словно невидимые цепи. Она с ненавистью смотрела на затылок Курамы, который легко и пружинисто шагал впереди, насвистывая что-то под нос.
«Что-то изменилось в этом мире? – думала Беота, чувствуя, как ноги наливаются свинцом. – Раньше я могла идти часами, не зная усталости. А теперь… Что-то не так. Почему я вновь оказалась тут?»
Пройдя еще немного, она остановилась, не в силах больше терпеть.
– Курама, – позвала она, – остановись. Я не могу идти дальше.
Курама обернулся, его лицо было спокойным, но в глазах читалась тревога.
– Ты тоже чувствуешь это? – спросил он, останавливаясь. – Я иду с трудом. Словно что-то тянет нас вниз. Давай присядем, отдохнем и подумаем, что здесь происходит.
Беота опустилась на траву, чувствуя, как прохладная земля касается ее спины. Она устремила взгляд в небо, покрытое облаками, которые раньше были лишь серым фоном. Теперь они плыли низко, словно живые существа, закрывая горизонт.
– Это странно, – произнес Курама, ложась на траву на другой стороне дороги. – Раньше здесь не было облаков. Небо было просто серым, далеким. А теперь…
– Не знаю, – ответила Беота устало. – Мне лень думать.
Они лежали на траве почти час, глядя на облака, пока Курама не сел, оглядываясь назад.
– Беота, – окликнул он ее, – кто-то идет за нами.
Беота тут же поднялась, ее взгляд метнулся в сторону, откуда они пришли. Она увидела фигуру, бегущую к ним со всех ног.
– Рохля, – произнесла она с отвращением. – Этот идиот снова здесь.
Курама прищурился, глядя на приближающуюся фигуру. Рохля, с его несоразмерно большой головой и пышной шевелюрой, был легко узнаваем.
– Почему он такой странный? – сморщилась Беота. – Странный и отвратительный.
– Что в нем странного? – спросил Курама.
– Недоделанный, – не скрывая презрения, ответила Беота.
– Может, потому что он родился последним? – предположил Курама.
– А это тут при чем?
Курама пожал плечами.
– Ему не хватило всего, когда раздавали ум, здравый смысл и знания.
Беота рассмеялась, но в ее смехе не было радости.
– Может
быть, – ответила она. – Но это даже хорошо, что у нас есть жертва.Курама молча кивнул, соглашаясь с ней. Они ждали, пока Рохля подбежит к ним, тяжело дыша, и сбивчиво заговорит:
– О, Курама! Сестричка! – воскликнул он, падая на траву рядом с ними. Беота брезгливо отодвинулась. – Я смотрю, кто-то лежит у дороги. Думаю, дай подойду поближе.
– Откуда ты тут взялся? – спросила Беота, ее голос был холодным и резким.
– О, это интересная история! – затараторил Рохля, его глаза горели от волнения. – У меня много новостей. Вы давно тут?
– Нет, – ответила Беота. – Что за новости?
– Ридас утратил свой домен! – с гордостью провозгласил Рохля, высоко вскинув голову.
– Как ты узнал об этом? – спросил Курама, переглянувшись с сестрой.
– Я был там. Я был, э-э-э, в гостях у Ридаса, когда на него напал хранитель Преддверия, золотой скрав. Не знаю, демон он или нет, но ему подчиняются бесчисленные демонические силы. Они прорвались к Ридасу, и он в страхе бежал. Затем этот скрав, захвативший домен Ридаса, отдал его в дар своей любовнице – демонице, уродливой и страшной, как ночь великого бедствия.
– Ты видел ночь великого бедствия? – перебила его Беота.
– Нет, – Рохля махнул рукой, – но могу представить. Так вот, он воскресил еще одну демоницу и подчинил ее своей воле. Он передал им домены: одной – Преддверие, другой – Преисподнюю. Вы представляете такого глупца?..
Беота слушала с безразличием. А Курама проявил интерес.
– Так что, теперь в Инферно нет хранителей? – произнес он.
– Выходит, что нет, – согласился Рохля. – Слушайте дальше. Как только он это сделал, Сила власти подхватила их, и одна из этих чудовищных тварей вцепилась в меня, и нас принесло к вратам. Я тут же решил показать этим презренным существам, кто здесь хозяин…
– И они надрали тебе задницу, – смеясь, перебил его Курама.
– Ну, не то чтобы так. Я не принял их показное смирение и сбежал. Пусть сами мучаются… Хотя хорошо, что мы встретились? – спросил Рохля, его глаза сияли от радости. – Правда? Приятно видеть знакомые лица.
– Правда, – поддержала его Беота, – раз ты с нами, то пойдем вместе. Будешь идти между мной и Курамой, а то, я знаю, ты такого нафантазируешь, следуя за мной.
– А что тут фантазировать? – хмыкнул Рохля. – Я могу рассказать… Я видел вас с Роком…
– Не надо! – отрезала Беота. – Я знаю твои мерзкие мысли. Вставай и пойдем.
– Но я устал, я долго бежал, – захныкал Рохля, и Курама кивнул.
– Отдыхай, брат, полчаса, затем пойдем.
– Правда, брат? – радостно воскликнул Рохля и упал на траву.
Через полчаса они продолжили свой путь. Каждый из них знал, что их ожидает, и каждый был полон решимости использовать других в своих интересах. Каждый считал себя умнее и хитрее остальных.
Вскоре они подошли к колодцу, который стоял на обочине дороги. Беота приказала Рохле набрать воды: