Армия возмездия (Они называют меня наемником - 6)
Шрифт:
Но людей, подобных Грюнвальду, Фрост ненавидел еще сильнее.
Глава шестая
Все-таки, размышлял Фрост, восседая подле рулевой рубки и угрюмо разглядывая безбрежное море, воображение у профессиональных служак отсутствует почти полностью. Надо же было измыслить кодовые имена: Ангел-Один, Ангел-Два, Ангел-Три. Сам он окрестил бы корабли в честь колумбовских каравелл: "Нинья", "Пинта", "Санта-Мария"...
По правому борту закатывалось багровое солнце, и неторопливые пологие волны казались в его свете почти кровавыми. Задувал прохладный бриз, и наемник твердо решил улечься прямо на
Грюнвальда, по единодушному требованию всех солдат, расстреляли и выкинули за борт. Это обстоятельство отнюдь не прибавляло Фросту хорошего настроения.
Наемник велел экипажу и бойцам учинить самый тщательный поиск скрытых взрывных устройств. Не обнаружилось ничего. Теперь Фрост мучительно размышлял: а пригодно ли к бою погруженное на корабли оружие? Учинять надлежащую проверку всем стволам - а их насчитывалось чуть менее двух с половиной тысяч, - было, разумеется, невозможно. Оставалось полагаться на удачу.
И на то, что кубинская разведка не всемогуща.
Наемник настолько измотался, что ему даже курить не хотелось. Хотелось бы лишь одного - очутиться в Лондоне, рядом с Элизабет. А потом - спокойно жить да поживать где-нибудь в тихом, провинциальном, уютном Йоркшире, среди зеленых лугов, просторных пастбищ, весело шепчущих листвою рощ...
Но для этого сначала требовалось получить сто тысяч долларов. Заработать их.
Во Вьетнаме он повидал всякое, и вытворял всякое, и с ним самим всякое вытворяли... Командовал отрядом снайперов; и группой диверсантов, проникших далеко в глубь северных территорий, руководил; и...
"Вызовите Фроста - он справится!"
И справлялся Фрост.
Но потом Фрост лишился глаза, и регулярная армия послала ему прощальный поцелуй: будь здоров, не поминай лихом.
И теперь вот он - профессиональный наемник, с огромным, по наемничьим понятиям, опытом работы. И плывет на чужом корабле, в чужую страну, свергать чужого - правда, мерзопакостного, - президента, ради чужой, по сути, женщины...
Сто тысяч долларов нужны им с Элизабет, и надобно отслужить за обещанную плату. Потом будет видно...
– Люди судачат внизу, - раздался над ухом Фроста задорный голос, - никак не могут командиром своим нахвалиться. Все твердят, какой ты храбрый да умный!
Опять Марина.
– Значит, у меня хорошие люди, - буркнул наемник.
– А любовница?
– осведомилась Марина, присаживаясь рядом и обнимая Фроста.
– Ведь тоже, пожалуй, не из худших?
– Разумеется, нет, - слабо улыбнулся капитан.
– Только...
– Только - что?
– Сама видела, какой денек выдался. Прости, я сейчас больше всего на свете спать хочу...
– Вот я и поработаю дополнительным снотворным! Фрост обреченно вздохнул.
– Кстати, - продолжила молодая женщина, - ты успел обдумать следующий ход?
– Понятия не имею, каким он будет. Я шахматист, однако сеансов одновременной
игры отродясь не давал. И не играл вслепую. Не способен...Последние солнечные лучи заиграли на светло-оливковой коже Марины, озарили ее прелестное, словно точеное лицо, отразились в огромных зрачках. Приотворив нежные, пышущие жаром уста, женщина приблизила их к губам наемника.
– Хэнк... Милый...
Грохот раскатился над меркнущим океаном, и дикий вой разнесся ему вослед, заглушая все - и стук дизелей в корабельной утробе, и крики долетавших даже сюда, за десятки миль от побережья, чаек, и, разумеется, частое дыхание Марины.
– Господи помилуй!
В одно мгновение Фрост очутился на ногах.
– Идиот! Идиот!
– повторял он себе, мчась во весь опор к ходовому мостику, где стоял капитан корабля, Педро Торрес, по прозвищу "Черныш".
Тот уже спешил навстречу.
– Радио!
– завопил наемник.
– Связывайтесь по радио! Пускай доложат обстановку! Pronto, mucho pronto!1
Из радиорубки понеслись лихорадочное завывание перебираемых частот и резкие статические разряды. На палубу горохом высыпали уже начинавшие было дремать солдаты.
Грянул новый далекий взрыв. Но, по-прежнему, над "Ангелом-Два" не виднелось ни единого огненного языка.
Фрост буквально вырвал микрофон из рук Черныша.
– Что у вас творится, черт возьми?
– Взрывы в машинном отделении! Все горит, но внутри! Кормовой отсек спасти невозможно!
– Скотство!
– только и сказал Фрост.
– Эй, - обратился он к Педро Торресу, - отсюда включаются корабельные громкоговорители?
– Si, como no!2
– Нажми нужную кнопку, - велел Фрост. Педро повиновался незамедлительно.
– Внимание! Внимание всем! Говорит Фрост. "Фи, - подумал наемник, - прямо кинодешевка времен второй мировой... Сейчас начну проникновенное обращение к своему героическому экипажу...?"
– Тиммонс, где бы ты сейчас ни был, бегом на квартердек и собирай пожарную команду сызнова. Идем на выручку "Ангелу-Два". С ними, похоже, сыграли такую же поганую шутку... Спустить спасательные шлюпки, на весла сажать лишь добровольцев. Шевелись, Тиммонс!
Фрост выключил микрофон и швырнул его на место.
– Разобьете, - предупредил Педро Торрес.
Наемник лишь рукой махнул.
– А ну, связывайся с "Ангелом-Три"!
– крикнул он радисту, хотя парень сидел совсем рядом и отлично слышал бы даже шепот.
– Сию минуту, сэр... Говорите.
– Ангел-Три! Это Фрост. Ангел-Три!
– Ангел-Три слышит ясно и четко, сэр.
– Во всю прыть неситесь к Ангелу-Два! Заходите с правого борта!
– Уже спешим, капитан Фрост.
– Действовать в точности как утром. Понятно?
– Да, сэр. Мы спускаем шлюпки - там положение похлеще, чем утреннее...
– Правильно делаете, спускайте! И живо!
– Слушаю, сэр.
– Конец связи, - устало произнес наемник.
Битва с огнем продлилась почти до самого утра. Тиммонс, Фрост и ведомая ими пожарная команда с ног падали, но продолжали бороться, спасая всех, кого еще возможно было спасти в аду, царившем под палубой "Ангела-Два". Погибло сорок два человека.