Аромат гибискуса

Интересно, почему он так не любит, когда к ней прикасаются? При том что по правилам, на время отпуска все его тело — моя собственность?

5

Размышлять долго не пришлось. Виктор закончил какие-то дела в доме и поинтересовался:

— Кататься поедете?

— Конечно!

Ветер пытался сорвать шляпу, трепал парео, словно парус. Я хохотала, а Виктор только прибавлял скорости или резко разворачивал катер на месте. А потом просто заглушил двигатель и поднес палец к губам:

— Т-с-с-с! Не спугните!

Кого, я не поняла. Но Виктор показывал под лодку.

Солнце пронзало мелководье. Желтовато-белый песок, кораллы, водоросли… Как в огромном аквариуме! А когда спугнутая нами фауна успокоилась, вокруг забурлила жизнь.

Разноцветные стайки мельтешили туда-сюда, слаженно меняя направление. Иногда проплывало что-то одинокое и большое. Между камнями сновали крабы и мидии приоткрыли сворки.

— Хотите испытать удачу?

Не ожидая ответа, Виктор сиганул в воду и ушел вниз. Я даже не представляла, что вся эта красота на такой глубине! А он уцепился за камень, что-то сделал и, оттолкнувшись от дна, быстро всплыл. Там, где ноги коснулись песка, расплылось мутное облачко, скоро исчезнувшее под ударами течения.

— Вот! — отдышавшись, Виктор протянул мне добычу: раковину размером с его ладонь.

Неправильной формы, кривоватая и скользкая. Зачем он её притащил?

И, давая ответ на молчаливый вопрос, Виктор просунул между створками нож. Я отвернулась — морепродукты хороши уже приготовленные. А на эту жуткую слизь и смотреть не хотелось.

Послышался плеск воды и смешок Виктора:

— Вы счастливица!

На его ладони влажно поблескивали три жемчужины. Две — мелкие, как бисер. А одна… Таких огромных я еще не видела! Идеально круглая, разметом с южную черешню.

— Держите! Здесь такие редко попадаются!

Я зажала подарок в руке. А Виктор завел мотор и катер помчался к берегу.

Отпуск подходил к концу. Очень странный отпуск. Я до одурения валялась на пляже, купалась, занималась любовью с совершенно чужим человеком и была счастлива! Без магазинов, СПА-салонов, пилингов, масочек и прочих необходимых женщине вещей. Даже в парикмахерскую ни разу не сходила. Волосы выгорели и стрижка давно потеряла форму. Но это совершенно не беспокоило. Вернусь домой— все будет. И шопинг, и салоны красоты, и косметологи… Но у меня впереди три дня безумной романтики! Теперь я понимала, за что женщины платят бешеные деньги. И больше их не осуждала.

Но, несмотря на бурную страсть, иногда хотелось одиночества. Тогда я просто уходила на побережье. Шла по влажному писку и волны накатывались на босые ступни.

Над головой кричали чайки. Им вторили пестрые птицы из лесных зарослей. Тихий шорох прибоя навевал умиротворение. Я почти медитировала, но в звуки природы вклинился чуждый шум.

6

Смех и крики. Музыка. Что-то ритмичное и очень громкое. И кажется как раз за той косой, в моей любимой лагуне.

Компания из четырех парней и трех девушек веселилась на пляже. Они перекрикивались на незнакомом мне языке, смеялись, танцевали, не выпуская из рук пластиковых тарелок и стаканчиков.

Почему-то их присутствие резануло. Я уже привыкла считать этот остров своим, да и Виктор утверждал, что чужие тут не ходят. Лучшим вариантом было ретироваться. Все-таки, что бы мне в «Раю» ни обещали наверняка этот остров и другие туристы имеют право посещать. Зачем мешать людям отдыхать? Хотя пикник больше напоминал попойку.

Я отступила, и тут ветерок принес дым сигареты, которую курили парень с девушкой.

Резкий запах заставил чихнуть.

Сбежать не получилось. Они тут же оказались рядом, окружили что-то говорили мне, друг другу. Я не разбирала ни слова и жестами пыталась объяснить, что не намереваюсь им мешать и сейчас уйду.

Они не поняли. Или не хотели понимать. А расширенные зрачки говорили, что выпивкой дело не ограничилось и резкий запах косячка мне не показался… И порадовалась, что в этот раз оделась как следует — вместо привычного парео накинула довольно закрытое платье.

Парни жестами приглашали присоединится а я пятилась, пятилась… и не могла вырваться из замкнувшегося кольца. А когда один из парней что-то зло прорычал и схватил меня за руку, закричала.

Визжала так, что у самой уши заложило. Парни опешили, но тянуть к расстеленному покрывалу не прекратили. Одна из девушек, та самая, что курила, уже валялась на нем, скинув одежду. Принимала позы, которые должны были взволновать, призывно облизывалась… Я видела это как в замедленной съемке. А потом все закрутилось.

Какая-то сила вырвала меня из жадных рук, отшвырнула в сторону. Ладони больно проехали по песку. Мысль о содранной коже мелькнула и пропала. Это словно не я думала, а кто-то другой, наблюдающий со стороны.

А посмотреть было на что.

Виктор замер, слегка согнув ноги в коленях. И чуть поворачивался из стороны в сторону. На мой взгляд — довольно неуклюже, как медведь. А ведь он умел двигаться!

Эти странные движения ввели в заблуждение не только меня. Что-то выкрикнув, вожак компании кинулся вперед. И… пропахал носом песок. А Виктор как стоял, так и продолжал стоять. Только сделал небольшой шаг в сторону.

Его противник вскочил и с ревом повторил атаку, которая закончилась точно так же. И еще одна, и еще… Виктор делал шаг в сторону, пропуская противника мимо и слегка придавал ускорение выверенным тычком. Наконец, ему надоело и он просто перехватил занесенную руку и вывернул так, что показалось — кости захрустели.

Парень заорал уже от боли. А Виктор долго что-то объяснял ему на тарабарском языке, а потом… отпустил. Сплюнул и повернулся ко мне:

— Госпожа Ева, гости уже уезжают!

В ответ я закричала.

Они напали одновременно. В руках одного сверкнул нож.

В этот раз Виктор не стал церемониться. Кувыркнулся навстречу, умудрившись подхватить вылизанную ветром и морем ровную палку и встал на ноги прямо перед первым противником. Взмах, перехват, переход… И трое из нападавших оказались в жестком клинче. Руки переплелись между собой и вкруг палки. Четвертый сидел на песке и тряс головой. Виктор контролировал каждое движение пленников и, оттащив их чуть в сторону, пинком отправил лежащий на песке нож ко сне: