Аромат гибискуса

Я сдержала порыв запустить в него чем-то тяжелым и вернулась в спальню. Трудный день и не менее гнетущая ночь наконец-то объединили усилия. Я едва успела нажать на пульт, чтобы закрыть занавески, и тут же заснула.

* * *

В этот раз проснулась сама. От запахов, долетавших снизу. И они мне не понравились.

Нет, жареное мясо, оно всегда кстати, особенно со свежими овощами. Но то, что все запахи с кухни аккумулируются в спальне — не дело. Тут или вытяжка засорилась, или… Или кое-кто её специально не включает.

В этот раз я оделась по всем правилам. А платье можно было даже назвать закрытым — никаких бретелек, только полный лиф. И широкая юбка в пол. Правда, ткань полупрозрачная, да еще готовая взлететь от малейшего ветерка… Но в доме работают кондиционеры, так что никакого сквозняка!

Как же я ошибалась!

Виктор решил объединить гостиную с верандой и широко распахнул двери. И окна. К счастью, сквозняка все-таки не было, поэтому я просто уселась в плетеное кресло и поинтересовалась:

— Скажите, а можно вас заменить? Иначе боюсь, мой отдых накроется медным тазом.

— Тазом? — он нахмурился, пытаясь понять, что я имею в виду. — Я вам не нравлюсь?

— Абсолютно.

Я не лгала. Еще вчера была без ума от Виктора, от его яркой внешности, от фигуры. Но характер оказался совершенно не выносимым. Еще чуть-чуть, и появится ненависть. Странные ощущения от секс-курорта.

— Сожалею. Это из-за вчерашней шутки?

— Шутки? Я чуть не утонула, а для вас это — шутки?

Ну вот, снова злюсь.

— Простите, — повторил Виктор. — Я повел себя, как молокосос.

И улыбнулся. Открыто, как мальчишка. И немного виновато.

Раздражение тут же испарилось.

— Хорошо. Я поверю. Но еще одна такая выходка…

— И я уволюсь, — закончил фразу Виктор.

— Вы сами сказали, — не стала отговаривать от такого шага. — А что у нас на завтрак?

— Скорее, на обед! — Виктор показал на солнце. — Уже за полдень перевалило. Где накрывать? В гостиной?

Сидеть дома в такую погоду казалось кощунством. Я и так потеряла больше суток своего драгоценного отдыха. И выбрала веранду.

А утолив голод, решила прогуляться.

— Может, пойти с вами? Мало ли… — забеспокоился Виктор.

— Думаю, чем дальше вы от меня, тем безопаснее.

Я не собиралась щадить его чувства. И, глядя на вытянувшееся лицо испытала удовольствие. Поучи фашист гранату. Но тут же успокоила:

— Я до берега. Искупаюсь, и обратно. Надеюсь, акулы здесь не водятся?

— Не должны. Нам сразу сообщают, если заплывет какая. Но все-таки будьте осторожны. Кстати, что приготовить на ужин?

— Ммм… — задумалась я. — Что захотите. У вас отлично получается!

Дожидаться реакции не стала. Забежала в дом за фотоаппаратом и двинулась к морю.

Плиты из дикого камня вели прямо на побережье. Справа и слева тропинку защищали деревья и кусты. Многие цвели, и аромат кружил голову. Иногда я останавливалась, чтобы сделать несколько фотографий. Чаще — красивый бутон, или листок с интересным рисунком прожилок. Все это пригодится потом, когда я вернусь домой и засяду за работу. Фотографии позволят продлить ощущение восторга и послужат для вдохновения. Впрочем, у меня уже сейчас пальцы зудели, так хотелось повторить в фарфоре вон тот цветок… или ту веточку, усыпанную крохотными бутонами… Или во-о-он тот росток, едва пробившийся сквозь лесную подстилку.

К моменту, как добралась до моря, памяти на карте почти не осталось. Так что я наскоро сделала несколько снимков на память и, скинув платье, бросилась в воду.

Сегодня я обошлась без привычной пробежки. Но плаванье ничуть не хуже! Выбравшись на глубину, нырнула, чтобы увидеть мир с другой стороны.

Глаза сразу защипало — о маске или очках я и не подумала. Но зрелище стоило некоторых неудобств.

Сероватый песок, мелкий-мелкий, тонкой струйкой просачивался между пальцев. Камни, покрытые какими-то растениями, напоминающими лишайник. Я тут же пожалела, что не могу снимать под водой. Идей в голове возникло — на пару лет работы! Успокоилась тем, что в сети полно фотографий, и если хорошенько поискать, можно найти подходящую.

Нанырявшись до озноба, я выбралась на песок. Он успел прогреться и моментально впитал всю влагу с кожи, даже вытираться не пришлось. А то, что забился в купальник, в волосы, прилип к лицу, плечам, спине, только добавляло ощущений. Очень увлекательных, непривычных и подозрительных.

Интересно, во что подмешали на этот раз? Гель для душа я использовала свой, зубную пасту тоже… А, может, Виктор опять феромонами облился. К счастью, решить эту проблему труда не составило: море звало. И я снова нырнула в прозрачные глубины.

Какое же это наслаждение — качаться на волнах. Или нырять, распугивая стайки разноцветных рыбок. А потом валяться на чистом песке, согреваясь и обсыхая.

Конечно, я дорвалась. И конечно, забыла о времени. О нем напомнил желудок — после купания всегда просыпается зверский голод. А вечер преподнес неприятный сюрприз.

Я банально сгорела!

К вечеру поднялась температура. Я натянула на себя все покрывала, до которых могла дотянуться, но согреться не могла. Перепуганный Виктор немедленно связался с отелем, и через полчаса ко мне явился врач.

Маленький, худощавый азиат совсем не говорил по русски. Но улыбался так, что появлялась вера в человечество. Посмотрев на термометр, он покачал головой, оглядел покрасневшую кожу и начал что-то эмоционально втолковывать Виктору. Тот перевел:

— Госпожа Ева, вам нужно сделать укол, а то хуже будет.

Я была согласна на все. Голова болела, глаза воспалились так что больно было смотреть.

— А еще вам придется носить повязку, иначе есть риск потерять зрение.

Отдохнула, итить.

Хотелось нецензурно ругаться. Это мне, воспитанной девочке, которая старается ничем не оскорбить собеседника даже в мыслях. Ну, не считая тех, кто до печенок достал.

Вместо приятного отдыха на таинственном курорте — укол и капли в глаза, а так же

— постельный режим. Что ни говори везет, как утопленнику.

Доктор дождался, пока температура не снизилась, оставил таблетки, дал какие-то указания Виктору и распрощался.

— Чего молчишь?

— Думаю. — Судя по звукам, Виктор уселся на пол рядом с диваном. — Паршивый из меня работник. Должен был предвидеть, что вы забудете про крем.