Аррекс

empty-line/>

– В городе неспокойно.
– Нодди отставил в сторону пустую кружку, с вожделением поглядывая на огромный дубовый бочонок эля стоявший в углу трактирной залы.
– Солдаты оцепили императорский дворец. Почти никого не пропускают. Что-то да будет.

– Или уже произошло.
– Морн с наслаждением плюхнулся на лавку, придвигая к себе блюдо с тушеным мясом и грибами. Он только что вернулся из города где от верных людей разжился последними столичными новостями.
– На аррекса было совершено покушение. Неудачно. Все заговорщики мертвы. Уцелеть не удалось никому.

– Наши?
– выдохнул Нодди.

– Нет вроде как происки Грасса. Хотел свергнуть своего владыку. Да не вышло.

Нодди озадачено покачал головой. Более полугода прошло, с тех пор как аррекс вернулся с тайных земель. Вторжение людей имело для бессмертных земель катастрофические последствия. Народы эльфов и эльвар были сильно обескровлены и еще нескоро восполнят свою численность. Зинк и все до единого старейшины гремлинов отдали свои жизни, заплатив ими за помощь хранителя. Такова была цена, которую назначили Древние, чтобы их силой не пользовались без крайней на то нужды или во имя негодных дурных целей. Хитрые и трусоватые в обычной жизни перед лицом общей беды они сумели стать настоящими героями... Отряд Оранга тайно двинулся за императором, поклявшись на этот раз во что бы то ни стало уничтожить его. Вместе с ними в смертные земли направились и дубни, спеша как можно скорее оказаться в родных лесах. Их осталось достаточно много, чтобы заградительный заслон степняков выставленный аррексом возле прохода счел за лучшее попустить их, не ввязываясь в битву. Поражение императора сильно пошатнуло его авторитет среди поданных, и теперь приказы живого бога во плоти исполнялись уже не столь рьяно и беспрекословно. За все это время в империи произошли существенные перемены. Появилось множество недовольных как среди вернувшихся ни с чем солдат, так и среди тех, кто потерял в этом бессмысленном походе своих мужей, отцов и сыновей. К тому же в Аррексию вернулись бессмертные, из числа тех, что причастился кровью эльвар. Ныне они жаждали свой кусок пирога и тайно расшатывали и без сильно ослабленные за последние полгода скрепы, на которых держалась целостность империи Дракона.

Мудрый пилигрим и хитрые наемники быстро свели с ними дружбу и теперь тайно готовили полномасштабное восстание против тирании аррекса. Буча должна была начаться во многих местах разом, и потому в последнее время герои буквально сбивались с ног, встречаясь с нужными людьми и обмениваясь различного рода сведениями.

– Что, брат, жажда замучила?
– понимающе хмыкнул Пар-Хан, проследив за взглядом Нодди.
– Смотри, от эля брюхо вырастет. А ты и так не тростинка.

– Кто бы говорил.
– Обиженно протянул Нодди.
– Сам дрищ дрищом, а хлещешь хмельное шибче всех нас вместе взятых. Или откуда у тебя такое прозвище?

– Оттуда и есть.
– Не стал спорить Злая Вода.
– Саки, что готовят у меня на родине, крепкий напиток, в голову сильно дает. А по виду от обычной воды не отличишь. Вот потому и злая вода. Я той воды море могу выпить. Она мне что эликсир жизни...

– Покушение это плохо.
– Осадил весельчаков Морн.
– Теперь аррекс усилит охрану города. Помнится, в прошлый все начиналось похоже...

– В этот раз все будет иначе.
– Не согласился пилигрим.
– Почти вся армия на нашей стороне. Люди озлоблены и жаждут перемен. Против стихийного бунта, который поддержит регулярная армия, аррексу не выстоять.

– Все равно некстати.
– Скривился Морн.
– Эдак потерь будет гораздо больше. Гвардейцы и гимнеты то на его стороне. А взяли бы врасплох - считай малой кровью бы отделались.

– Что поделать, нельзя приготовить жаркое, не зарезав хряка.
– Ощерился Нодди.
– И в этот раз хряк будет жирный. Жирнее я, пожалуй, еще не видал...

– Все случится через неделю. Посему есть небольшой шанс, что к тому времени все уляжется.
– Мастер Оранг неподвижно глядел на колеблющееся пламя стоявшей на столе свечи.
– Будем надеяться, что так оно и будет. В противном случае большой крови не избежать.

***

Великий аррекс неподвижно восседал на малом темном троне расположенном в его покоях. У его ног разлеглась исполинская серая туша. Рассеянно потрепав по горного великана по загривку, император лениво отметил, что ему приятно ощущать тепло исходящее от тела твари к его ногам. Похоже Гых был единственным существо, к которому владыка мира испытывал чувства отдаленно похожие на любовь и привязанность. Бестии повезло. Уголь не взял ее в поход в земли Древних, оставив недовольного великана по ту сторону Моста, вверив его на попечение Дэй-Кона. И последний конечно от души постарался, чтобы с любимцем его повелителя ничего не случилось, благо слишком хорошо понимал, что бывает с теми, кто имеет глупость исполнять поручения императора ненадлежащим образом. А сам Уголь чувствовал себя гораздо лучше. Видимо виной его внезапного безумия стала проклятая земля за Проходом, и оказавшись вне ее пределов он быстро пришел в норму. Видения более почти не беспокоили императора, а что до сжигавшего его гнева... К нему кесарь за столетие жизни уже успел привыкнуть. Темная ярость давным давно уже стала частью его сути, и он не мыслил своей жизни без нее.

Да бессмертные земли оказались крепким орешком, но это не значило, что он примирится с поражением. Год максимум два и у него будет новая армия ничуть не слабее первой. Только на этот раз он не повторит своих ошибок, не даст своей неистовой жажде силы и исцеления взять контроль над разумом. Нет, он продумает все до мелочей, наладит поставки продовольствия, привезет или на худой конец построит на месте смертоносные механизмы губительные даже для того водяного монстра и кошмарного золотого голема. К тому же он дарует бессмертие многим из отличившихся воинов и тем самым еще более усилит свою власть. Но лишь из числа мечей. Все остальные, как показала практика, ненадежны. Грасс послужил для этого вполне наглядным уроком, но аррекс и так давно подозревал, что легат ведет двойную игру, и даже не решись тот на открытый заговор, дни его все равно были бы сочтены.

Император задумчиво провел рукой по щеке, ощущая неровный бугристый шрам оставленный ему на память одни из заговорщиков. Интересно он рассосется, или подобно ожогам останется с ним на всю оставшуюся жизнь... Впрочем это мало волновал его. По понятным причина аррекс был не из тех мужчин, что излишне щепетильно относятся к собственной внешности. Совсем иное ныне омрачало его мысли. Земли бессмертных преподнесли ему немало неприятных сюрпризов, и далеко не факт что они на этом исчерпали себя. А что если там скрываются твари еще более могучие нежели те, что он уже видел? Не окажется ли тогда его следующий поход последним? Уголь, поморщившись, отогнал дурные мысли. Он воин и рожден для риска и сражений. Без них жизнь стала бы пресной и унылой. А значит, как бы там не сложилось, он не отступит. Победа или смерть. Третьего не дано. Этот древний девиз аррексийских легионов был и его собственным девизом. А ведь надо еще посчитаться с предателями дубнями. Они трижды плюнули ему в лицо, и четвертого раза не будет. Все их племя так или иначе ждет гибель. Вопрос лишь когда... Тщательно взвесив все за и против, кесарь решил все же оставить пока воинов древ в покое. Его армия и так сильно пострадала в битвах с тварями иных земель, и народу нужно было дать время чтобы выпустить пар и забыть об этом досадном поражении. Оставались еще проблемы с лишившимися земель воинами. Перед аррексом встала дилемма, встать ли ему на сторону черни или потрафить аристократии, еще более укрепив перед ней свои позиции. В итоге он решил выбрать второй вариант. Владеющий землей держится за нее и крайне неохотно идет воевать на чужбину. Пусть воины поголодают и помыкаются с годик другой, с них не убудет, а когда настанет час сбора, начало похода станет для них сущим праздником, и ряды его армии вновь возрастут десятикратно. Аррекс потянулся к серебряному кувшину и наполнил украшенный черепами массивный стальной кубок изысканным красным вином. Он пил за свою грядущую победу.

***

Он со стоном разлепил тяжелые веки, тщетно пытаясь унять дикий приступ головной боли. Сознание возвращалось медленно. Перед глазами все плыло, отчего окружающее тонуло в зыбком мареве, пробиться через которое было совершенно невозможно.

– Он очнулся...
– Голос был женским и довольно приятным.

– Легат, вы меня слышите?
– озабоченно спросил другой голос гораздо более грубый.

– Цина...
– С трудом выдавил из себя Девиний Цест, медленно приходя в себя. Несмотря на крайне неважнецкое стояние, он узнал своего верного центуриона.
– Что... что произошло...

– Вы упали с большой высоты.
– Участливо отозвался мужской голос.
– Вас бросили к мертвым, но дворцовая служанка нашла вас еле живого, и мы принесли вас сюда. Промедли мы хоть немного, и вас расчленили бы на части подобно прочим. Теперь все будет хорошо. Аррекс сполна получит свое.

– Что... мне делать...

– Ничего. Вы все уже сделали. Дальше уже наша забота. Отдыхайте и набирайтесь сил. Вы понадобитесь нам, когда все закончится.

***

Как это и обычно бывает в подобных случаях, все началось спонтанно. Лидеры восстания до последнего пытались оттянуть неизбежное и просчитать все до верного, но не вышло. Чаша терпения народа давным давно переполнилась, а слухи о покушении на императора еще больше подлили масла в огонь, и все закрутилось раньше чем планировалось. В столице вспыхнули стихийные бунты. Регулярные войска (и даже знаменитый девятый легион в полном составе) большей частью перешли на сторону восставших, но у аррекса осталось вполне достаточно сил чтобы удерживать под контролем центральные кварталы и императорский дворец. На рубежах обороны то и дело вспыхивали жестокие схватки, шедшие с переменным успехом. Гвардии и гимнетам пока удавалось отбивать штурмы восставших, но не хватало сил на то чтобы перейти в контратаку. Впрочем мало мальски опытному стратегу было очевидно, что аррекс обречен. Численность восставших превышала его войска минимум впятеро, а подмога вряд ли прибудет, учитывая то, что столичные отряды мятежников должны были поддержать их товарищи в самых разных уголках империи.