Артефакт. Ритуал на крови

Лестница. Второй этаж. Коридор. Две комнаты с распахнутыми дверями. Ещё одна лестница, на мансарду.

— Пусто.

Алекс опустил пистолет и посмотрел вниз, на стоящего у лестницы на мансарду Игоря.

— Принято. — Игорь кивнул. — Там в комнатах чемодан и детские рюкзаки. Похоже, они действительно тут были.

— Были. — Алекс спустился и пошёл к лестнице на первый этаж. — В кухне фонарик на полу валяется. Я такие пацанам дарил на четыре года. До сих пор с собой таскают, похоже.

— Так что, второй план? — спросил Игорь, когда они спустились и остановились у кухонного стола.

— А куда деваться? До монолитов отсюда четыре километра по прямой. По лесу это примерно полтора часа с запасом. — Алекс посмотрел на часы на запястье. — У нас до десяти ещё два часа есть. Работаем. Должны успеть.

Игорь кивнул, зная, что собирается делать. И ему было всё равно, что будет с Соней и мальчишками, он не был с ними знаком, главное — спасти Марту. Остальное его не касается. Он положил руку на грудь и услышал, как громко стучит сердце, и тут же в памяти всплыли слова китайца: «Следите за биением сердец!» Он всё помнит и всё сделает так, как надо.

* * *

Но мы не успели. Не учли болота, которое внезапно оказалось на нашем пути. На то, чтобы обойти его, ушёл почти час, так что к поляне, обозначавшей место силы, мы добрались, когда на часах было без десяти минут десять.

— Твою ж дивизию! — тихо выругался я, осматривая из-за куста орешника пространство, по которому передвигались туда-сюда незнакомые мне люди в одинаковых чёрных спортивных костюмах и с капюшонами на головах. Копируя тех, из Италии, они устраивали в центре поляны алтарь. — Сборная целая!

— Двенадцать, как и должно быть, — с другой стороны куста прошептал Игорь. — А вон там, с той стороны, девчонки и пацаны. Молодцы, держатся, не ревут.

— Тс-с-с!

Я приложил палец к губам, потому что к нашему кусту как раз подошёл один «черный», и едва не выругался снова, теперь уже в голос, когда струя остро пахнущей мочи ударила в землю рядом со мной. Повернув голову в сторону Игоря, я увидел, что он беззвучно смеётся. Вот же урод! Надо будет устроить ему, когда всё закончится.

Наконец, «чёрный» закончил и ушёл, а я осторожно перебрался к другому кусту, ближе к пленникам.

— А где остальные?

Я внимательно ещё раз осмотрел поляну. Ермолова и Кряжева-младшего на ней не было. Где они, если мы сейчас по плану — их плану — должны встречаться на ней? И именно в этот момент из-за такого же куста, как и наш, вышли они оба и подошли в алтарю. Ермолов поставил на него бутылку с чем-то тёмным, и я сразу понял, что это то самое зелье, которое отнимает возможность двигаться.

— Я пошёл, — кивнул мне Игорь и, пробежав несколько шагов в сторону, тоже вышел на поляну.

Я смотрел, как он подходит к Ермолову, и все вокруг внимательно следят за каждым его шагом. А словно из ниоткуда появившийся рядом с Кряжевым-младшим Шляпа вытащил из-за пазухи глок, наставив его на Игоря.

— Я с миром, — произнёс тот, поднимая руки. — Мы же договаривались.

— Не с тобой, — ответил ему Ермолов.

— А, значит, это ты звонил. Ну извини, — я не видел лица Игоря, тот стоял ко мне спиной, но был готов поспорить, что он улыбается, — у него дела. Не смог найти окошко в расписании.

— Шутник. — Шляпа махнул глоком. — Что ты там принести должен был, принёс?

— Вот! — Игорь вынул из кармана камень. Точнее, подделку, которую сделал его знакомый. — Только будьте осторожны, загадывая желания, он своенравный. Закинет куда-нибудь на кудыкину гору, будете там одними мухоморами питаться.

Ермолов, не слушая, схватил «камень», к которому мы тоже приделали шнурок, и тут же повесил себе на шею. А потом махнул кому-то, и я почувствовал, что мне в затылок упёрлось что-то твёрдое.

— Вставай, тебя ждут, — произнёс за спиной незнакомый мне голос.

Я поднял руки, встал и хотел повернуться, но голос добавил:

— Одно лишнее движение, и мне разрешили стрелять.

— Всё, я иду. Иду.

Решив, что моё время ещё не подошло, под дулом калаша, а это оказался он, я вышел на поляну и подошёл к алтарю.

— О, а нам тут сказали, что у тебя дела, — хмыкнул Шляпа. — Наврали, получается.

— Да не, я просто успел освободиться, — ответил я в тон ему. — Без меня, надеюсь, не начинали?

Я метнул взгляд на пленников. Связанные по рукам и ногам, Марта и Соня смотрели на нас во все глаза, и я видел, что они больше, чем за себя, переживают именно за меня и мальчишек, которые лежали рядом с ними. Похоже, что без сознания. Мои любимые девочки! Я улыбнулся и услышал от Ермолова:

— Нет, но пора.

Он снова махнул. Олег и Шляпа отошли в сторону, встав у стоящей на опушке сосны, а нас с Игорем подхватили, фиксируя руки за спинами, и потащили в организованный остальными «чёрными» круг. Двое из них, чьё мы заняли, подошли к мальчишкам и подняли их на руки. Сонька и Марта забились в путах, замычали, не в силах говорить скованными клейкой лентой ртами. Дёрнувшаяся за сыновьями, Сонька упала лицом в землю, и я тоже дёрнулся, чтобы поднять её, но меня удержали.

Всё вокруг походило на страшный сон. Начало того, который я видел сегодняшней ночью. И сердце моё билось так, будто готово пробить рёбра и выскочить из груди, помчаться туда, в центр, помочь. Не знаю, как, но спасти…

Мальчишек положили на алтарь…

Я почти ничего не видел, перед глазами стояла муть от слёз и пота.

— Друзья мои, — начал Ермолов, — сегодня вы увидите настоящее чудо. То, которое не происходило вот уже тысячу лет. Сегодня, обретя бессмертие, я стану тем, кто понесёт в этот мир чудо жизни!

Он наклонился и взял зелье:

— Выпьем же за чудо! За жизнь! За бессмертную жизнь!

Ермолов подошёл к ближайшему к нему «чёрному» и подал бутылку. Тот сделал несколько глотков из неё, затем передал следующему. И следующему. Когда зелье дошло до Игоря, он замотал головой, но «чёрный», держащий его, стукнул Игоря по затылку и со словами:

— Пей, а то силком волью! — заставил проглотить зелье.

Я видел, как Игорь закашлялся, и мне показалось, что в его глазах что-то блеснуло. Но это вполне мог быть блик — я уже сказал, что видел плохо.