Артефактор

Выносливость — запас жизненных сил;

Сила — потенциал физического воздействия;

Ловкость — степень проворства и координации;

Интеллект — совокупность когнитивных способностей;

Мана — потенциал нематериального воздействия.

Негусто, и слегонца отдает капитанством — но лучше такая инструкция, чем никакой. Как к классу, например — получить дополнительную информацию о классе и навыках не получилось, равно как и о достижениях. Скорее всего, не хватает интеллекта, но начало положено. Путь в тысячу ли и всякое такое.

Жаль, что свободное очко уже отправилось в интеллект - теперь виртуальные руки чесались разобраться с «нематериальным воздействием». Успокаивало подозрение, что с единички толку особо не будет, а интеллект себя уже показал. А еще очень уж не понравились мне приколы с памятью, какие-то не смешные они.

Новых способностей не подвезли - Необычное интуитивное созидание да Обычные улучшения и оптимизации, которым в этот раз повезло быть выбранным. Казалось бы, способность более высокого грейда лучше по умолчанию, но вот нет. Того, что дает обычное интуитивное созидание мне пока хватает, более — для полного раскрытия способности как раз не хватает синергичных способностей, вроде полученной. И второй, внезапный аргумент — способность более высокого ранга не заменяет предыдущую, а занимает отдельное место в статусе. Зря я все же был недоволен гандикапом в рангах — это же не только дополнительные усилия по прокачке. Пусть и не некоторые, а значительные. Но это же и минимум девять ячеек под способности, которые и есть ценность класса. Которые, собственно, класс и есть. И если артефактор-абориген, получив на десятом уровне свой класс третьего ранга, вынужден каждый левелап мучительно выбирать между универсальностью и специализацией, то я...я тоже вынужден, но уже не так мучительно. Иногда даже с некоторым удовольствием.

Все же с троечкой ловкости задумываться в на пересеченной местности не стоит — уже второй раз я не увидел торчащий из сырой травы корень, кувыркнувшись на эту самую траву. И пропустил над головой копье. С грубым, но острым наконечником из камня и еще более отвратительным уродцем на противоположной стороне кривого древка. Как ни странно, первой мыслью была профессиональная гордость — даже мое первое поделие выглядело получше этой сумрачной отрыжки копьестроения.

Пока разум пытался понять, что тут вообще происходит, тело не подвело. Рывок в сторону брызжущего вонючей — и хорошо, если не ядовитой слюной задохлика , раскрывшегося в неуклюжем замахе. Выпад непонятно когда скинутого с плеча собственного копья, с неприятным чавкающим звуком пропоровший бок противника, и доставший до сердца. Все. А нет, не все. Как оказалось, отмахиваться от троих сразу гораздо, гораздо сложнее. Может, и тупые, но крепкие, явно привыкшие действовать вместе, они теснили меня к деревьям, лишая маневра и выжидая ошибки. Спасало отсутствие у противника копий — эта партия была вооружена примитивными дубинками. Примитивными, но тоже опасными, в чем я убедился получив удар по левому предплечью, чудом не перебивший кость.

Какие-то переапанные для меня эти мобы. И где, мать его, Рон?

Рон, как оказалось отнюдь не прохлаждался, а сцепился врукопашную с парой собратьев, напавших на меня. И тоже успел одного прирезать, сам получив от второго копье под ребро. Хреново, но вроде жив, цел и местами орел.

Упав перекатом троице в ноги, привстал в районе левой подмышки крайнего, воткнул лезвие в мягкую плоть. Теперь чавкающий звук радовал гораздо больше - портит меня это мир, как есть портит. Вторая сволочь неожиданным рывком оказался у меня за спиной, но за долю секунды до того, как его дубинка должна была встретится с моим черепом, Салдорн, справившись со своими, все же соизволил всадить ему болт в спину. Заколов моего несостоявшегося убийцу, чиркнул по удачно подставившейся кисти третьего и сшиб его на землю пяткой копья.

– Мы круты!
– меня явно перло от выброса адреналина.

Склонился осмотреть пленного — и эта сука двинула мне ногой в пах, цапнула зубами за кисть руки держащую копье, боднула макушкой в подбородок и потянулась своими гнилыми зубами к горлу. То ли чувства от повышенного интеллекта обострились, то ли от испуга — но положение этих зубов я ощущал очень четко. Для восприятия запаха же даже привычного человеческого обоняния хватало, даже с избытком. Боднув урода в ответ, смог перекрутится и оказаться сверху. Не в этом смысле, не. Хотя, как оказалось, пол урода был женский — обвисшая волосатая сиська призывно выкатилась из-под засаленной шкуры. Фублянах, надеюсь, до такой степени не изголодаться.

Рон успел перезарядится и выстрелить. Но, мой косяк — все, что можно было перекрыто моей тушкой, болт вошел наискосок вверх от бедра. К счастью, народная мудрость, что «далеко не убежит в жопу раненый джигит» не подвела, и болевой шок сделал свое дело. Пользуясь разницей в весе, смог прижать сучку к земле и придушить, после чего для верности проткнул горло подобранным копьем, пнул ногой и плюнул. Копье, кстати опять треснуло — повод проверить возможности нового ранга класса.

Болели руки — прокушеная и отбитая. Болели потроха, после удара и спина после падения. Хуже всего было с головой — головокружение после нокдауна и моральные терзания от осознания собственного идиотизма.

– Бегунки, - Рон был удивлен до степени офигевания, - да их тут лет сто не видели, что вообще тут происходит?!

Никакого дискомфорта от, казалось, опасной раны он не испытывал — видимо каменный наконечник прошел вскользь.

Как пояснил орденец, перевязывая мою прокушенную кисть, странное название им дали из-за любимого способа перемещения, своеобразной трусцой. Местные племена пигмеев, мутировавшие и окончательно одичавшие.в ходе чужой для них войны, когда обе стороны уже отчаялись победить и решили хотя бы испортить жизнь противнику, вываливая на несчастный регион все стратегическое дерьмо из своих запасов. Можно было бы пожалеть несчастных, если бы не дикость, крайняя агрессивность и пристрастие к каннибализму — наставник Салдорна служил когда-то на небольшой заставе южнее, и не упускал возможности потроллить новобранцев особо тошнотворными воспоминаниями молодости. По его же словам, выходило что передвигаются они парами-тройками, три пары — предел, что внушало оптимизм.

Уровня за великую победу над четырьмя оборванцами не дали, титулов тоже, зато открылось умение рукопашного боя (еще бы, такой то ценой), да к владению копьем прибавилась единичка.

Поправил здоровье внеплановым привалом и парой порций эликсира Трау — есть и в моей странной забывчивости плюсы, я его так и оставил валятся в сумке. Весь дальнейший путь мы постоянно ожидали новых проблем. Ожидали идя по летнему лесу, ожидали на привалах и ночевках — когда спали по очереди, но видимо лимит неприятностей исчерпался. Или моя способность была на кулдауне.

На подходе к уже знакомой полянке я ощутимо расслабился, поэтому рывок за шиворот, сваливший меня на землю был совершенно неожиданным, как и рука Рона, зажавшая мне рот, не дав спросить вполне логичное в такой ситуации «Ты че, охренел?». Своими выпученными глазами он явно пытался что-то мне сообщить, но я никогда не понимал намеки. Хотя, вполне возможно что прижатый ко рту палец и палец же, куда-то указывающий — вполне себе межмировые жесты, а значит стоит помолчать и посмотреть.

Просмотреть было на что — тройка крепких мужичков в броне (это летом-то) и с непонятными... приборами, что-ли, бодро обыскивали место моей эпической битвы с имперцами. Руководил процессом высокий и какой-то высушеный тип, немолодой и всем недовольный.

– Да хули вы копаетесь, макаки тупые? Аурные метки сняли, теперь следы фиксируйте. Хотя я и так скажу, нихера вы тут не найдете. Во-первых, потому что розыск вести — не мудями трясти, а во-вторых - потому что трупам неделя минимум. А раз падальщики не растащили — значит что-то им не понравилось, например некротические эманации, возможно еще и с форсированным отбором праны.

Салдорн, казалось перестал дышать, отчаянно намекая мне поступить так же. Видимо, с этими товарищами он был знаком, и они ему были совсем не товарищи. Паника спутника понемногу передавалась и мне, но все же больше было скучно и неудобно. У меня то претензий к незнакомцам не было, кроме лексики их командира. К счастью, престарелый матерщинник вскоре обрадовал и нас, и своих подчиненных фразой «Нехуй тут больше ловить», и первым ушел в направлении моего лагеря. От брошенного в нашу сторону пронзительного взгляда удивительно молодых, совершенно неуместных на таком лице ясных голубых глаз Рон, казалось, обделался. Или не казалось, но будем снисходительны к небольшим человеческим слабостям.

Через пару дюжин минут после того, как за последним спутником старика сомкнулись ветви, орденец очень медленно и аккуратно начал отползать в противоположную сторону, жестом указав следовать за собой. Еще через время его начало отпускать, а когда и через час на нас никто не вышел, даже заговорил.

– Твари Арна.

Я сочувственно кивнул на это, все объясняющее утверждение, и поинтересовался в ответ: «И шо?»

– Инквизиторы самозваные, - от моего голоса Рон дернулся, но быстро совладал с собой, и уже спокойно ответил, - когда над Ан' Арк распылили кровь Риордата, погибли не все...и не все окончательно. Да, многих, кто утратил разум, сменив статус, или изначально его не имел, спасать было поздно Но эти фанатики провозгласили необходимость полного очищения всего, на что пролилась кровь мертвого бога. Вряд ли мы сумели бы с ними разойтись миром, а шансов справиться было еще меньше.