Арзюри. Книга 2. Данк
Шрифт:
— К берегу прибьет.
— Давай во вторую засунем камешек.
— Утонет.
— А мы небольшой…
К тому времени, как солнце начало садиться, все пять бутылок отправились в плавание. Одна, самая первая, с белой крышечкой уже скрылась из виду.
— Зеленую вряд ли углядят, надо было ее оставить ее.
— Но шансы, что остальные заметят с плота достаточно велики, — оптимистично ответила Магда.
После долгих споров о том, что лучше — вернуться в лагерь и запастись провиантом, или продолжить путь, они решили догнать плот с Соровым. Им казалось, что это будет гораздо быстрее, чем вести плот на шестах вверх по реке. Маленький плотик не был приспособлен для перетаскивания на веревках — даже руля у него не было. Шестов
Едва солнце зашло, они кинулись собирать валежник. Быстро развели костер, вскипятили воду и смогли, наконец, напиться. Затем наполнили водой миски, и кувшин, которые нашли на плоту, и двинулись в путь, толкая шестами плот, чтобы он шел побыстрее.
За трое суток им не удалось догнать не только большой плот, но и свои бутылки с посланием. Четвертую ночь пришлось провести на берегу — путешественники совсем вымотались.
* * *
В одной из коробок Вадим обнаружил несколько портативных солнечных батарей и поначалу удивился: зачем ему столько? Но там же были крошечные многофункциональные сейсмодатчики. Он заказал такие на Землю и, наверное, их доставили пока он «отсиживался» в погребе.
Они с Соровым хотели провести помощью геологоразведку. И отслеживать колебания арзюринской коры, чтобы хоть как-то подготовиться к возможным землетрясениям.
Всего в коробке оказалось полсотни датчиков и два фиксирующих синхронизатора. Для каждого датчика достаточно было крошечной солнечной батарейки, дюймового квадратика. Синхронизатору энергии нужно будет больше, не меньше двух десятков таких плат.
Этим датчикам Вадим искренне обрадовался. У него появилось реальное дело — не только добыча еды и борьба за жизнь, а настоящее, важное дело! Нужное всей колонии! Как же это здорово!
Одна из коробок оказалась довольно тяжелой. В ней было сложено снаряжение скалолаза — кошки, небольшой ледоруб, два рулона репшнуров — тонкий и толстый, ролики, карабины, страховочные восьмерка и шайба, крючья и пробойник с ручкой, мешочек с магнезией и прочие мелочи. Не хватало разве что каски, но ее вполне мог заменить шлем из скорлупы холли — более объемный, но легкий и прочный. Его он прихватил из гардеробной, когда собирался в изгнание.
Тем Вадим и развлекался днем на досуге, пока солнце не заходило за вершины. Ему удалось сшить очень удобный подшлемник, а, распилив одну из кошек, он смастерил удобные шипы на упругих лентах для ботинок — закрепить или снять их было делом секунд. Хорошо, хоть до ледников было очень далеко, да и не там, где он собирался ходить, а гораздо восточнее. Но если подниматься выше, ночью скалы вполне могут обледенеть.
Первые две недели ушли у него на разведку и установку пятнадцати сейсмодатчиков. Анализ поступающих на синхронизатор данных показал низкую сейсмоактивность. Для нужд геологоразведки этих данных было недостаточно, нужно было бы установить остальные датчики на дальних подступах к его жилищу. А потом изменять их расположение, нащупывая закономерности — работы хватит надолго.
Карабкаться ночью по горам, да еще и в одиночку, было делом довольно авантюрным и освоение окружающего пространство происходило медленно. Вадиму не хотелось уходить слишком далеко от палатки. А дневать, не обезвредив территорию, опасно. Но для обработки дымилками нужно будет брать дополнительный груз… Но не сидеть же всю жизнь на трех десятках очищенных Телигом метрах!
Отправляясь на вылазки вверх по ущелью, Вадим брал небольшой 45-литровый рюкзачок, к которому крепил малую палатку — ту, что принес с собой. Собираясь в изгнание, он и не думал, что у него будет такая отличная база. Теплая одежда и продовольствие были гораздо важнее. Поэтому, предполагая, что придется долго путешествовать, Вадим выбрал маленькую одноместную палатку. Это оказалось правильным решением.
Исследовав склоны левее своего «дома» и расставив там десяток датчиков, Вадим
передохнул пару дней, а затем направился вправо. Часа через три он внезапно вышел к небольшому ущелью, пересекавшему основное. Довольно приличный, больше трех метров шириной, горный ручей красивым водопадом устремлялся в реку. С удовольствием искупавшись и отчаянно промерзнув в этом ручье, Вадим поднялся чуть выше по течению и перебрался на другую сторону, решив оставить это ущелье для своих будущих вылазок. Сейчас же ему хотелось пройти дальше, двигаясь параллельно реке.Бивак он разбил уже под утро, выбрав чистый скалистый уступ, чтобы не возиться с дымилками и не жариться на солнце. К вечеру, если не наползут облака, солнце все же достигнет его палатки, но днем можно успеть выспаться.
Следующей ночью он добрался до цели своего путешествия — очень привлекательной вершины, с которой хорошо просматривались окрестности. В бинокль Вадим даже разглядел небольшое ярко-оранжевое пятнышко — вероятно, дальнюю палатку одного из лентяев. Жаль, что сам лагерь скрывался за скалами…
При взгляде в другую сторону Вадиму померещился призрачный свет. Он долго вглядывался, пока сообразил, что там, по-видимому, собралась вода и мерцающие всполохи, удивившие его — всего лишь отражение луны. Нужно будет оглядеться днем.
На довольно пологой вершине, куда он добрался, к трем часам ночи, можно было бы без проблем установить палатку и разжечь костер, но днем на солнце он просто поджарился бы. Поэтому пришлось спускаться и искать место для ночлега.
Он оказался в той части, где скал почти не было. Зато была растительность. Хорошо, что ни холли, ни кобринок видно не было, но и небольшие кустики, и трава могли доставить много неудобств. Так что до утра он обрабатывал растительность дымом и место для палатки, и дорогу к той точке, откуда увидел отражение лун. В отличие от обрадовавшего Вадима ручья, призрачное мерцание неподвижной воды его почему-то встревожило. Перед сном он расставил датчики и настроил их на центральный синхронизатор, оставленный на базе.
Проснулся Вадим уже после полудня. Неторопливо позавтракал и внезапно понял, что среди скал ему было намного спокойнее. Почему? Наверное серые, коричневатые, черные и белые скалы стали ему привычными, почти родными. В отличие от зарослей местной фиолетовой растительности под лиловым небом. Мысль о том, что уже этим вечером он сможет вернуться в скалы успокоила. Он поднялся и отправился на вершину.
Увы, дневное наблюдение не слишком помогло. Там, вдалеке, действительно виднелось маленькое озеро. Но почему же так тяжело на душе? Что не давало покоя, мешало просто повернуться и уйти?
Продовольствие подходило к концу и нужно было возвращаться. Но, неожиданно для самого себя, Вадим решил задержаться еще на сутки — чтобы попробовать подобраться к озеру.
Путь оказался сложным. Он спешил, а передвигаться по горам ночью, пусть даже лунной и звездной, труднее, чем днем. Уже под утро он понял, что не успевает, хотя озеро было совсем близко. К тому же путь преградила глубокая расщелина. Обходной путь займет не меньше суток.
Вадим поставил палатку и уснул. Проснувшись и выбравшись наружу, он не поверил своим глазам. Озеро лежало прямо перед ним, он не дошел до него совсем чуть-чуть, меньше километра. Но теперь стало понятным, что его встревожило — расположение озера.
Представьте себе небольшое боковое ущелье, перегороженное естественной плотиной. Ручьи и атмосферные осадки собрались перед этой плотиной, по-видимому, очень давно. Эта масса воды наваливалась на плотину и постепенно начала ее продавливать.
Тело плотины сейчас нависало над рекой. Если она прорвется, тысячи, миллионы тонн воды устремятся вниз. По течению реки. К самому лагерю. Поток снесет его с лица Арзюри одним махом.
Сколько времени выдержит эта, начинающая разрушаться, плотина? Можно ли ее как-то укрепить? Есть ли шанс отвести воду в другую сторону, снизив напор на плотину?