Ашт. Призыв к Жатве

– Если нравится называть Аменхотепа ученым, а не фараоном, я не против. Хоть полярным исследователем.

– Не называть, - уголок губ Треи пополз в сторону, а янтарного цвета глаза сощурились.
– Он и был ученым.

– Докажи, - в глазах мужа мелькнула насмешка.

– Докажу, - задрала подбородок, и сжала костяшки пальцев Трея.
– Не сомневайся.

Алекс с обожанием посмотрел на упрямую женщину. Умеет же идти до конца, и в заведомо бредовой гипотезе. За эту стойкость и упертость уважал. Даже иногда робел. Правда, безжалостная и жесткая Трея только на работе. В редкие часы семейного досуга рядом с Алексом добрая и покладистая женщина. И видит жену такой только он.

– Если задерживаемся, я свяжусь с Надией. На Луне связь хуже.

– Хитрюга. Связь приличная. Просто окунешься с головой в заведомо ложную гипотезу и думать обо всем забудешь.

– Милый, утомляешь!

– Вот видишь, сколько сил тратится на поддерживание ложных теорий?
– Алекс по-мальчишески подмигнул, показал язык и скрылся из вида.

Трея нажала на фото Нади на экране коммуникатора.

Пока устанавливалась связь, Трея задумчиво уставилась в открытый люк.

Алекс, как и Трея, мало изменился за одиннадцать лет брака. Стал еще красивее, еще образованнее. В студенческой среде за безупречную внешность и сложение его звали Аполлоном. Причем, как женская, так и мужская половина. Первый год Трея вообще не верила, что все это взаправду. Что ей могло так повезти. А вот, скоро одиннадцатая годовщина, а их брак не знал ни одной серьезной ссоры, ни одного подобия скандала. Рядом с Треей лучший на свете мужчина, любимый... брат, друг, соратник. Одновременно отец и сын, учитель и ученик, деловой партнер - кто угодно, любая из функций, которые мужчина играет в жизни женщины, кроме одной... И эта одна-единственная, недостающая роль, Трея готова была поклясться чем угодно, запросто перевесила бы все остальное. Роль мужа.

– Эй, бэйб, мне долго ждать, пока намедитируешься на неведомые артефакты?
– Нади сидела на краю неприличного размера и цвета ложа, кутаясь в алую шелковую простыню.

– Какие артефакты?
– Трея слегка опешила.

– А я знаю, куда ты там пялишься, вместо того, чтобы порадоваться любимой сестре?

– Я помешала? Привет!

– Ты не можешь помешать. Помешала Тара. Вызывала только что с Арттдоумие, они с Ри ищут какой-то ключ. Или бабу, которая сперла этот ключ, я слабо поняла.

– Тара не на Земле?

– Она даже не с Мареком!
– восторженно воскликнула Нади.
– А я говорила...

– А с кем?

– На этот вопрос Тара злится, а Римма хихикает. Но молчат обе!

Нади загадочно подмигнула.

Темная мускулистая рука вложила в узкую кисть Нади высокую кружку с чем-то аппетитно исходящим паром. Пухлые темные губы чмокнули воздух в сторону, и Нади опять обернулась к сестре.

– Давай ближе к тексту, - настоятельно попросила Нади.
– Как у вас?

– У нас все хорошо, - поспешно ответила Трея.

– Хорошо?
– пухлые темные губы готовы были скривиться в любой момент.

– Спокойно.

– Спокойно?
– вот теперь скривились, а еще тонкие брови, подскочившие вверх, придали лицу отстраненное и понимающее выражение.

– Мне с Алексом спокойно. А то, что мы спим в разных комнатах, это нормально. Между прочим, аристократы...

– Да спали бы вы хоть на крыше и потолке, - покачала головой Надия, - только пересекались бы, хоть изредка в горизонтальном положении... Или в вертикальном... Ну, или как пойдет, - сыто промурлыкала она.

– Пошлячка, - буркнула Трея, покачав головой.

– Правда жизни, бэйб, - усмехнулась Нади, и, не прощаясь, отключилась.

– Ты готова, милая?
– Алекс с роботом поднялись в катер.

Хорошо, что они встретили Нела на Венере.

Целый день плавать, загорать, играть в пляжный волейбол, пить коктейли под зонтиками... А по вечерам лежать на отвратительной кровати сердечком, повернувшись друг к другу спинами, под разными одеялами... Это выше ее сил!

Нельзя сказать, что близость вовсе отсутствовала в супружеской жизни Бёрд, но эти редкие, непродолжительные и практически безэмоциональные моменты контакта давали еще более редкую разрядку. И происходило все как-то неправильно, словно через стыд. Ведь это стыдно - ложиться в постель с другом, братом или даже коллегой? Хотя Трее нередко казалось, что в их случае чувство стыда исходит скорее от Алекса.

– Кстати, по поводу Аменхотепа! Хотите анекдот?

Трея и Трон хотели.

– Звонит Аменхотеп в службу поддержки, и просит предоставить данные по гробнице Нефертити. Ему говорят: продиктуйте, пожалуйста, имя по буквам? Аменхотеп диктует: - Птичка, два треугольника, волна, солнце, опять птичка, голова собаки и скарабей.

Трон обернулся к Трее, словно ждал нужной реакции. Алекс, довольный, как слон, хихикая, набирал на панели курс.

То ли он меня боготворит, - грустно думала Трея, - то ли просто не хочет. А может, ему просто не надо... И неизвестно еще, что хуже.

Чувство чего-то огромного, страшного, навалилось откуда-то сверху душной волной, вызывающей легкую судорогу в бедрах и дрожь в пальцах. Это что-то подмяло под себя, поглотило и взорвалось в висках знакомым приступом паники.

– Это состояние, - пробормотала Трея.
– Это просто некомфортное состояние, сейчас, сейчас, сейчас оно пройдет. Черная дыра меня дери, оно никогда не пройдет! Вдох, выдох, вдох, выдох. Алекс!
– не выдержала, наконец, она.

Алекс и робот синхронно обернулись.

Алекс встревожено, Трон недоумевая - что это с всегда спокойной и рассудительной миссис Бёрд?

Но Трее уже легче. Приступ на этот раз оказался коротким, и только теплая волна, омывающая затылок и скользящая по поверхности кожи крохотными пузырьками напоминает о том, что приступ вообще был.

Трея осторожно тронула лоб - весь в испарине.

– Что это? Кто там? Моторная лодка? Катер?

Алекс и Трон проследили направление ее взгляда. По лазурной глади океана приближался катер с одним человеком.

– Отдыхающий, - буркнул себе под нос робот и пожал металлическими плечами.

– Не волнуйся так, милая, - Алекс тепло посмотрел на жену и поднял катер в воздух.

***

Раки

Йор, луна Сьерра-Алквиста

Луна Сьерра-Алквиста, спутник ближайшей к Соул планете, в маленьком, неприметном, если смотреть с Луны, зодиакальном созвездии Рака, была колонизирована в 2188 году, в самом начале Эпохи Взлета. Каких-нибудь двести лет назад.

Сьерра-Алквиста, названая в честь известного в свое время доктора философии, Карла Августа Энгельберкта Альквиста, самый крупный спутник планеты под совершенно непоэтичным названием Клешня, вращающейся вокруг звезды Рака, самой яркой в созвездии.

К сожалению, ничем выдающимся, кроме звучного названия и собственной атмосферы, Сьерра-Алквиста похвастаться не может. Казалось бы, с таким именем, львиную долю населения Сьерры-Алквисты должны были бы составить люди, как минимум грамотные, прогрессивные, если не сплошь профессора, то хотя бы поэты и лингвисты.