Асмодей

Остановившись у дверей демоницы, он сделал глубокий вдох, со стороны походя на юного любовника, ожидающего первого свидания, правда он ожидал от этой встречи не трепетных чувств, а пытался наступить на горло собственной гордости и принципам, никак не связанным с амурными делами.

Не утруждая себя стуком в дверь, Асмодей вошел в покои. Дэлеб сидела у небольшой купели, размером не превышающей письменный стол, омывая тело. На руках ее расцвели темные синяки, а в глазах застыла невысказанная злость, грозившая перерасти в настоящую бурю.

– Дэлеб, – спокойно проговорил он, усаживаясь на угол кровати. Пожалуй, это было единственным, на что хватило его решимости. Гордость никак не желала отступать перед необходимостью, а потому он замолчал, надеясь на то, что демоница начнет разговор первой, но и она, вопреки обыкновению, хранила тишину. Выходит, первое слово за ним, но что можно сказать в такой ситуации? В подобные моменты он действительно жалел, что не способен проявлять человеческого участия в подобных случаях, ибо по его собственному убеждению оправдания этому поступку не было. Нарушение приказа карается казнью в военное время, и хоть фактическая бойня еще не началась, ее очаги то и дело вспыхивали в разных концах Преисподней. Сейчас не время проявлять слабость. – Ты же понимаешь, что случившееся не должно повториться? – почти шепотом прохрипел он.

– Владыка, – демоница обратила на него свои печальные глаза, – Вы сейчас говорите о том, что уничтожили мой авторитет в присутствии рабыни или…

– Я говорю о том, что правила, писанные для нас – не случайны. Они помогают поддерживать равновесие между нами. Ты не должна была нарушать приказ, ведь это нарушает и мой авторитет в присутствии рабынь и низших бесов. Раз уж мы с тобой радеем об одном и том же, ты, как никто другой, должна понять причины моего поступка.

– Этого не должно было случиться! – прошипела она, пытаясь по крупицам собрать разбитую на мелкие осколки гордость.

– Дэлеб, это вопрос политический, а в политике справедливости быть не может, потому что правда у каждого своя. Тебе должно быть известно, что в скором времени вверх взметнутся знамена, мы должны быть вооружены и готовы дать бой недоброжелателям, которые затаились за личиной коварства.

– А эта девчонка…

– Помогает мне в очень важном деле, не более того. Те документы, с которыми она имеет дело, не должны покидать пределов моей опочивальни.

– Но когда придет время, Вы же посвятите меня в эту тайну? – сжав руками его ладонь, проговорила она, возвращая себе способность здраво рассуждать. Пламя ревности было погашено терпением, которого демон даже не мог от себя ожидать, но вот горький осадок собственной подавленной гордости встал у него поперек горла. Ох, как должно быть веселится сейчас демон, обитающий в нем.

– Не сомневайся в этом, – вставая, произнес он, подходя к двери. Больше всего ему сейчас не хотелось, чтобы демоница надумала себе ложную симпатию, которой Асмодей воспылал по отношению к ее персоне. Повторение недавней близости с Дэлеб, демон уж точно не желал.

– А как же Аврора? – взволнованно произнесла она, чуть ли не силой возвращая его на место.

Раздраженно дернув головой, демон злобно взглянул на демоницу, сидящую возле него. Впрочем, та в темноте едва ли смогла разглядеть злость в разноцветных глазах. А рассмотреть творившийся в его душе беспредел… Это было неподвластно и самому Асмодею. Слишком многие стали замечать его привязанность к этой чистой душе, а ему все сложнее становилось отрицать оное. Это заставляло негодовать его еще сильнее и постоянно искушать судьбу, лишь для того, чтобы убедить себя в обратном.

– А что Аврора? – будто не понимая смысла вопроса, скривился Асмодей. – Закончит свою работу и вернется к привычным обязанностям. Не думаешь же ты, что она останется в моих покоях навсегда.

Поднявшись с кровати, демон направился к выходу. Он поймал себя на мысли, что превосходно разыграл эту партию, хотя чувство отвращения к себе все еще не покидало. Находиться в собственной резиденции подле склочной Дэлеб и смиренной Авроры, заставляющей его душу утопать в противоречиях собственных чувств, он больше не мог, а потому вышел к воротам, полной грудью вдыхая вечерний воздух.

– Аластор, – проговорил он, подзывая к себе демона.

– Что изволите, Владыка? – отозвался он, слегка склонив голову. Сказать по правде, Аластор был скорее другом, чем слугой, зачастую помогая Асмодею выбираться из таких передряг, о которых история умалчивала. Он был не только доверенным лицом Владыки Похоти, но и ближайшим боевым соратником, в преданности которого последний не сомневался.

– Выясни все по этому делу, – произнес демон, протягивая товарищу небольшой сверток пергамента.

– Какой срок даете?

– Все сроки давно вышли. Это дело жизни и смерти, – проговорил Асмодей, раздраженно тряхнув головой.

– Будет исполнено, – отозвался Аластор, провожая взглядом своего повелителя.

Полет… сейчас он был необходим, как никогда, а потому призывно свистнув, Асмодей подозвал к себе дракона, который радостно тряхнул головой в предвкушении предстоящего полета. Вскочив к нему на спину, мужчина взмыл ввысь, оставляя груз собственных проблем на земле, ведь впереди была столь желанная свобода.

Как жаль, что высочайшим распоряжением Люцифера, всем крылатым тварям было запрещено покидать пределы Преисподней. С каким бы удовольствием сейчас Асмодей бороздил небесные просторы мира людей. Ах, как он тосковал по тем временам, когда восседая на спине Нифелима, он пролетал над заснеженными горными вершинами, над заливными лугами и реками, вьющимися серебряными змейками при лунном свете. Тогда, тысячелетия назад, люди считали подобных ему богами или смелейшими из воинов, ибо они сумели оседлать столь могучих существ. Про них слагали саги, героические эпосы, легенды.

А потом… страшась новой войны с небесами, Люцифер закрыл темные врата и из мира людей исчезли и драконы, и исполины, и химеры. Осталась только память о былых временах, которая со временем рассыплется прахом и унесется на стремительных крыльях ветра в пугающее небытие. Такова судьба всего сущего! Возможно, когда-нибудь в эту неизвестность канет и Преисподняя со всеми ее обитателями. Но сейчас думать об этом совершенно не хотелось. Хотелось отдохнуть, скинуть с себя груз проблем, хотя бы ненадолго забыть о грядущей бойне, а кто как не женщина может лучше помочь снять напряжение, к тому же, разве мог Асмодей отказать себе в небольших шалостях?!

Стеганув дракона по спине, демон направился к южной границе центральных земель, за которыми находились наделы чертей, суккубов и прочей мелкой нечисти, несущей службу на бескрайних просторах Преисподней. Меж ними находился Оазис Жизни, ставший местом падения Люцифера. Из пролитой им крови проросли огромные деревья с алыми кронами, стройные, как осины и высокие, как секвойи; оттуда брала свое начала Великая лавовая река, оплетавшая гору Падших. По сути, с этого места начался Ад, а потому демоны почитали ее, как святыню, раз в год устраивая ритуальные жертвоприношения, чтобы отдать дань памяти минувшим событиям. Именно туда и направлялся Асмодей.