АтакА & Исключительная
Шрифт:
Рагнар
Мне сказали, что с нами хотят сделать: принесут в жертву двух Неуязвимых вместо одного Исключительного, во имя своей псевдорелигии и безумной веры в то, что Атаки “смилостивятся” над участниками ритуала, если наши предсмертные крики будут достаточно громкими, чтобы долететь до самых небес – а они будут именно таковыми, потому как гореть заживо не то же самое, что замерзать до смерти. Заодно чокнутые фанатики надеятся на то, что это кощунственное жертвоприношение поможет им с дождями: как оказалось, в этой местности всё очень туго с осадками – скудный снег сошёл ещё в феврале, и с тех пор здешняя земля не знала влаги, поэтому… Они решили разжечь костёр. И подкинуть в него вместо дров людей. Дровами они выбрали нас, так как местных они, увы, не жгут. Зря, конечно. Начали бы жечь местное население сразу после Первой Атаки, к этому времени уже справились бы со всеми своими проблемами:
Меня заперли в странном помещении, напоминающем землянку: пол, стены, потолок – всё земляное, и только одна-единственная дверь под самым потолком сколочена из неотесанных досок. Выбраться нереально – на выходе выставлена охрана в виде трёх амбалов, у меня нет оружия, выход из темницы прямо на площадь, к уже заложенной основе для розжига костра…
Как её спасти? Ведь они сказали, что планируют жечь её первой…
Я долго думал. И ни к чему толковому не пришёл, но всё же кое-что было… Я привлёк внимание своих стражей и попросил их, чтобы вечером, когда на костёр поведут Томирис, меня тоже вывели… Посмотреть. Имбецилы захохотали и пообещали предоставить мне место в первом ряду. Хорошо… У одного из них продвинутое оружие на поясе – его-то я и возьму. Да, их много, похоже, целая деревня отморозков, но если уж убьют, так не посредством сжигания заживо…
Я сосредоточился только на одной цели: спасти Томирис во что бы то ни стало. Я уже всё продумал, уже наметил мишени, через дверную щель изучил все постройки на деревенской площади, ближайшие входы и выходы… Но все мои сомнительные расчёты по итогу оказались бессмысленными.
Спустя примерно час после того, как ночь сгустилась до состояния беспросветной темноты, на улице начали включаться факелы с живым огнём. Голосов снаружи с каждой минутой становилось всё больше – люди стягивались к площади, они что-то пели… Прильнув к двери, я прислушался и понял, что они поют вовсе не слова – они просто тянут один-единственный звук, повторяя его с разной длиной: “Оммм-омммммм-оооммм”.
Спустя примерно десять минут после зажжения первого факела, за мной пришли.
Меня вывели на улицу сразу четверо мужчин. Они подвели меня к основе костра, и в этот момент я увидел то, что разрушило всё… Весь мой мир. На площадь, на деревянных носилках, выносили тело Томирис… Быть может, они накачали её каким-нибудь хлороформом, а может, уже лишили жизни… Я не знаю.
Увидев её мёртвой, у меня сорвало крышу… Не осознавая происходящего, я разорвал стяжки, которыми были связаны мои запястья спереди, и бросился в её сторону, забыв о всякой необходимости попробовать раздобыть оружие… В этот момент на меня смотрели десятки, а быть может и сотни человеческих глаз – все чёрные, отражающие огонь от факелов их владельцев… Я не успел сделать и трёх шагов, когда меня оглушили сзади. Прежде чем я завалился на колени, в мой живот врезался острый приклад охотничьего ружья – бил мужчина, внешне походящий на крестьянина начала прошлого века…
– Чтоб больше не смог бегать, – раздался у меня за спиной женский голос, и в следующую секунду я ощутил жгучую боль. В двух местах – выше и ниже правого колена, – меня пронзили лазером продвинутого оружия. Подобную боль невозможно забыть: твоё мясо на протяжении полуминуты после вхождения в него лазера запекается внутри тебя, и ты ничего не можешь с этим сделать! Я не видел стрелявшую, знал только, что это точно была женщина – она басовито засмеялась и выстрелила в меня ещё один раз – в спину…
Последнее, что я запомнил: мои пальцы, рвущие сухую землю, и безжизненное тело Томирис, уже привязанное к столбу, установленному в центре кострища, к которому безжалостные сектанты уже начали подносить свои плюющиеся огнём факелы… В момент, когда пламя схватилось за сухие дрова и солому, и вспыхнуло прямо перед моими глазами, я провалился в бездонную черноту.
Говорят, что перед первым пробуждением Металлом, бывшая версия тебя, человеческая, вспоминает всю свою прожитую жизнь. Со мной так не было. Не было долгих дней и ночей перед пробуждением в новом естестве, не было цветных снов о своей прошлой жизни, и я рада этому, потому что я не хочу видеть таких снов: Джером, Бриджит, Тормуд, чета Агилера, случайные люди, трапперы и снова трапперы, Маршал, Диандра, Кайя – все эти смерти, я не хотела бы их видеть вообще, тем более в повторе и в более ярких красках, более чётких деталях – их последние взгляды, их последние слова, их последние вздохи и их крики…
Крики… Я начала пробуждаться, услышав крики… Когда я открыла глаза, передо мной уже стеной полыхал огонь, через который я увидела Рагнара – он лежал без сознания чуть левее,
по другую сторону пламени… Я сразу осознала, что происходит. Огонь был высоким, но что-то с ним было не так. Он уже подобрался к моим ногам и начал охватывать и плавить мою обувь и штаны, но… Он не обжигал. Я чувствовала лишь приятное тепло, и только… Когда мне надоело наблюдать за этой странностью, я снова вспомнила о лежащем без сознания, а быть может уже и убитом Рагнаре. И вдруг ощутила такую силу… Такую страшную, безграничную силу, какую может понять только тот, кто был человеком и кто перестал им быть!Я без труда, одним своим желанием разорвала веревки, которыми, казалось, была накрепко привязана к столбу – как будто и не рвала их вовсе, а просто отошла от столба, отделилась от него… Послышались человеческие крики: реакция людей на мои действия – на моё противодействие толпе. Идти напрямую через огонь не хотелось, хотя я откуда-то знала, что могла себе это позволить… Феноменальная сила лилась из моего тела через край – я просто взяла столб, к которому только что была привязана, и одной правой рукой переломила его напополам, после чего им же, всего при помощи одного размаха расчистила для себя проход через пламя. Люди завопили и бросились убегать, кто-то обронил факел во что-то жгучее, что сразу же полыхнуло за пределами костра… В меня выстрелили. И попали… Но… Огнестрельное ранение прочувствовалось моим телом, как укус мелкого насекомого – странно и совсем не действенно… Я спрыгнула с уже пылающего во всю мощь костра через образовавшийся проход, организованный сломленным и уже выброшенным вперёд столбом. На мне уже горела вся одежда, но я совсем не чувствовала дискомфорта от этой неприятности… Снова выстрелили… И попали. В плечо… Аррр… На сей раз больнее… Продвинутое оружие. Я заметила, кто это сделал – крупная, пожилая женщина, стоявшая рядом с телом Рагнара. Я не знаю как, ведь я, как любой новообращенный Металл, в начале своего существования не сознавала всех возможностей своего нового тела, но я в одну секунду оказалась перед стрелявшей стервой и одним лишь движением левой руки сломала ей шею.
Я оттолкнула в сторону оставшееся в моих руках тело с такой силой, что оно завалилось прямо в костёр… И в этот момент я впервые услышала о том, что я – порождение зла, и меня нужно уничтожить. С этих пор я уничтожала любого фанатика, с языка которого срывалась подобного рода ересь. Выхватив взглядом сказавшее эти слова существо, я повторила фокус: одна секунда – одно движение – ещё один труп со сломанной шеей летит в костёр.
Я осознавала, что делаю, но не знала, откуда у меня знание о том, что отныне огонь мне не страшен: я прямо из костра, голыми руками доставала пылающую во всю силу древесину и разбрасывала её в разные стороны! Разбрасываемый мной огонь влетал в окна домов, падал на соломенные крыши, залетал в кучи сухих дров, поджигал растущие рядом деревья – к рассвету близлежащий лес был спален дотла! – огонь врывался в сараи и в итоге влетел в какое-то странное здание, мгновенно ответившее взрывом: огненный столб, вместо того, чтобы подняться вверх, вырвался вбок и охватил собой сразу с десяток домов!
Когда я закончила бросаться огнём, пожар уже было не остановить, не обуздать – он вошёл в свою полную мощь! Человеческие крики звучали отовсюду, все бежали, и больше никто не пробовал остановить меня – меня устрашились больше, чем Атак! Я стала для них настоящей карой – за всех тех безвинных Исключительных и Неуязвимых, которых они сожгли на этой площади, за их псевдорелигию, за то, что они не смогли объединиться во имя спасения, за то, что они объединились во имя убийства! Наверняка я перебила не всех, но в эту ночь представители секты Новой эры потеряли очень большое число своих приверженных последователей. А я стояла и просто смотрела… Пламя было таким красочным, что мне не хотелось отводить взгляда, запахи жжёной плоти удалось выключить, стоило мне только сказать себе не воспринимать их, но звуки… Звуки меня ошеломляли! Такие громкие, такие отчётливые, такие многогранные – крики, треск, шипение, взрывы… Здесь всё было таким сухим, что мне могло хватить и одной спички, чтобы поднять всё это осиное гнездо к небесам – как они до сих пор не боялись жечь здесь костры и носиться с открытыми факелами?! Беспечность порождает поражение. Я поразила их. И теперь наблюдала за тем, что сотворила, и не чувствовала сожаления…
Я переродилась в иную Томирис.
Когда огонь стал переходить во вторую фазу, медленно теряя свою силу, и в воздухе начал кружить первый пепел, я вышла из сладостного ступора и обратила взор на себя: одежда истлела почти полностью, но густые волосы совсем не тронуты и тело цело.
Наконец заметив тело Рагнара, лежащее у моих ног, я обратилась к нему слухом и, сосредоточившись, как и говорила Кайя, услышала биение человеческого сердца.