Атаман А.И. Дутов
Шрифт:
Через несколько дней съезд кончился, и в последний день произошла разительная перемена. Дутов явился на съезд в изящном штатском костюме, выбритый и гладко остриженный. Румяные щёки его пылали здоровьем, и на вид ему нельзя было дать более 35 лет. В то время ему было года 42–43 [664] , но с бородой он выглядел лет на 50. Дутов не забыл порисоваться штатским костюмом, объяснив его тем, что ему приходится переодеваться, так как простые люди кидаются в сторону, когда он идёт с булавой по улице в сопровождении своей охраны, и высказал надежду, что скоро, вероятно, ему не придётся переодеваться и маскироваться и жизнь, особенно казачья, быстро наладится. (Вероятно, это обстоятельство послужило позднее к рассказам о нём как [об] оборотне.) При громких аплодисментах и криках «ура» он покинул трибуну» [665] . Вскоре Дутов решил отказаться от личной охраны. «От судьбы не уйдёшь», — говорил он, стремясь к большей свободе (на самом деле речь шла о возможности более спокойно ухаживать за дамами) [666] . Для государственного деятеля такое поведение было крайне легкомысленным. Что же касается судьбы семьи Дутова, то в июне 1918 г. Н.Д. Каширин, узнав, что в Оренбурге остался отец Дутова, распорядился приставить к дому престарелого генерала охрану [667] . Вряд ли этот шаг можно поставить в заслугу красному командиру —
664
На самом деле на тот момент Дутову было 39 лет. — А.Г.
665
Полосин М.[П.] Указ. соч. С. 236–237.
666
Там же. С. 240.
667
Апрелков А.В., Попов Л.А. Судьбы казацкие. С. 213.
Денег у Дутова на организацию борьбы с большевиками не было. Касса верхнеуральского казначейства, в течение нескольких месяцев не получавшая денег из центра, была пуста. М.П. Полосину удалось провести через Верхнеуральскую городскую думу постановление об обложении местных богачей налогом в 100.000 руб., однако на добровольной основе удалось собрать лишь порядка 18.000 руб. Причём многие богатые верхнеуральцы скрыли свои сбережения от белых, красным же позднее отдали всё, в том числе и жизнь.
5 марта 1918 г. Дутов из Верхнеуральска отправил с двумя партизанами письмо М.П. Богаевскому на Дон. Сам Богаевский был расстрелян большевиками 14 апреля 1918 г. в Новочеркасске, однако письмо, попав в мае на Дон с одним из партизан, не только не затерялось, но даже было в октябре 1918 г. опубликовано на страницах журнала «Донская волна», дойдя до нас в таком виде. Моральное значение получения этого известия из далёкого Оренбуржья на Дону весной 1918 г., думаю, трудно переоценить. Дутов писал: «Податели сего письма партизаны Червь и ваш донец Дмитриев командированы к Вам изложить всё. Писать и некогда, и лучше они на словах передадут всё. Войсковое правительство просит оказать им доверие и наладить к нам доставку оружия. У нас мало пушек и особенно снарядов. Пулемёты есть и тоже маловато. Хотелось бы иметь всего, но как — сказать не умею. Силы последние выматываю, но борюсь до конца. Пережил три круга и всё ещё на посту. Очень и очень нужны офицеры и главное — деньги знаками прежними. Если вы сумеете послать нам деньги, посылайте со своим доверенным, это будет лучше. Вам всё податели сего передадут — где мы и что мы. Привет Вам и всему Пр[авительст]ву. Ваш преданный и глубокоуважающий Вас атаман А. Дутов» [668] .
668
Письмо А.И. Дутова к М.П. Богаевскому // Донская волна. 1918. № 17. 07.10. С. 15–16.
3 марта 1918 г. оренбургские большевики с целью упреждения возможных вооружённых выступлений против советской власти объявили о том, что за каждого убитого красноармейца или представителя советской власти будет расстреляно десять представителей оренбургской буржуазии, станицы, оказывающие содействие контрреволюционерам, будут расстреливаться артиллерией, та же участь ожидает все станицы, которые не сдадут оружие в течение трёх дней. По имеющимся сведениям, инициатором подобного ультиматума в ответ на требования подполковника Корчакова был председатель Оренбургского губисполкома С.М. Цвилинг [669] . Небезынтересно, что в эти дни (12 марта) в Оренбурге открылся 1-й Оренбургский губернский съезд Советов рабочих, крестьянских и казачьих депутатов. Всего присутствовало 1200 человек, включая около 1000 большевиков и только 130 казаков (и это в казачьем регионе!). Неудивительно, что практически все казаки, осознав невозможность отстаивать свои интересы при таком соотношении сил, покинули съезд. Осталось лишь 13 казаков, образовавших казачью секцию. Со съезда также ушли меньшевики и эсеры [670] . На съезде был избран Оренбургский губисполком, в состав которого вошли 74 человека, в том числе 9 представителей казачества (А.А. Галин, К.П. Лызлов (в 1919 г. — председатель войсковой ЧК Оренбургского казачьего войска!), Н. Захаров (избран войсковым комиссаром), Х.Г. Абузяров, В.Л. Кутелев, Г. Лыков, Журавлёв, А. Пименов и А.С. Шереметьев (избран военным комиссаром войска), которые, по одному из свидетельств, представляли собой «подлинную революционную казачью бедноту» [671] .
669
Гражданская война в Оренбургском крае. По воспоминаниям участников Гражданской войны и документам. Сост. А. Борисов. Чкалов, 1939. С. 286.
670
Пожидаева Г.В. Организация Советской власти весной 1918 г. в Оренбургском казачьем войске // Из истории партийных организаций Урала: Сб. ст. Свердловск, 1971. С. 49–50.
671
Шереметьев А.С. В борьбе за трудовое казачество // За счастье народное: Воспоминания участников Гражданской войны в Оренбуржье. Челябинск, 1969. С. 72.
Между тем Дутов распространял по войску приказ о мобилизации «для защиты станиц и имущества от грабителей» [672] . Для подобного призыва имелись все основания, поскольку даже сами большевики в своих военных сводках признавали, что посылаемые под Оренбург отряды деморализованы и занимаются мародёрством [673] . Вместе с тем Дутов вроде и не хотел формировать казачьи отряды, не доверяя казакам [674] . Аналогичная ситуация складывалась и с офицерскими формированиями. Дутов бездействовал. По свидетельству очевидца, он «никого не принуждал, сидел в Верхнеуральске и, как мне казалось, ничего не делал. Ходил в клуб, ухаживал за дамами, танцевал, ходил по гостям, играл в карты; пил он немного. Рассказывал много о себе, сам себя называл исторической личностью, охотно притом ругал Керенского и вообще социалистов и, несомненно, мечтал о лаврах Наполеона… он отвечал мне:
672
Пожидаева Г.В. Организация Советской власти весной 1918 г. в Оренбургском казачьем войске // Из истории партийных организаций Урала: Сб. ст. Свердловск, 1971. С. 50.
673
Какурин Н.Е. Как сражалась революция. Т. 1. М., 1990. С. 187.
674
Полосин М.[П.] Указ. соч. С. 238.
— Ну, что, по-вашему, надо делать? Отряд формируется, до весны боёв никаких не будет! Вы думаете, большевики пойдут сюда, в Верхнеуральск? Да никогда! Они, дорогой мой, привыкли воевать с комфортом: штаб их в международных вагонах, а солдатня, матросня — в классных. Пойдут они вам сюда, за 150 вёрст от железной дороги, да ещё в такие морозы!» [675] .
В этот период Дутов предпринял попытку получить оружие у казаков 15-го Оренбургского казачьего полка, вернувшихся в войско (станица Карагайская) со всем вооружением. Первая попытка закончилась перестрелкой между казаками и посланцами Дутова, однако затем Дутов всё же получил оружие (в том числе 4 пулемёта).675
Там же. С. 238–239.
Тем не менее в период пребывания в Верхнеуральске мобилизовать казаков на борьбу Дутову не удалось. Казаки поднялись сами, но несколько позже. Положение же Дутова в Верхнеуральске тем временем начинало ухудшаться. Местное население всё меньше считалось с его властью, подняли голову сторонники красных и просто хулиганы. Доходило до откровенного унижения. Например, пьяный хулиган разбил окно квартиры Дутова, ругал атамана прямо рядом с его домом, а затем уехал [676] . Правда, горячие головы из партизанского отряда Дутова во главе с поручиком Гончаренко, которого за его красную фуражку прозвали «красной шапочкой» (в Оренбурге Гончаренко служил комендантом железнодорожной станции), догнали наглеца и ранили его. Но при этом стрельба на улицах города средь бела дня пошла явно не на пользу авторитету Дутова. Задержанные позднее активисты местного совдепа умоляли о пощаде, ссылаясь на собственную темноту. Дутов решил поиграть перед арестованными демократизмом и заявил в ответ на обращение к нему: «Здесь нет высокоблагородий, я такой же человек, как и вы, и если вы думаете по-своему, то позвольте и мне думать и делать так, как мне кажется лучше!» [677]
676
Там же. С. 241.
677
Там же. С. 242.
После этого Дутов вновь забросил государственные вопросы. В газете «Уральский маяк» он под псевдонимом «Гражданин» стал публиковать свои статьи. Кроме того, как писал очевидец, «ухаживания его за дамой сердца приняли систематический характер. Муж этой дамы поспешил уехать из города, даже со скандалом: партизаны не хотели его выпустить, посчитав его за шкурника. Дутов не вылезал из квартиры дамы, или она от него. Часть членов правительства куда-то выехала, часть сидела, ругала Дутова и ничего не делала» [678] . Почта и телеграф прекратили свою работу, в городе начались аресты. Тогда же Дутов предпринял попытку захватить соседний Троицк, причём лично возглавил операцию, обратил красных в бегство под станицей Сухтелинской и преследовал их до самого Троицка, 26 марта атаковал город, но овладеть им не смог. По имеющимся сведениям, атаману удалось отрезать город от окружающего мира [679] , однако дальнейшие события вынудили его свернуть операции на этом направлении.
678
Там же. С. 243.
679
Ликвидация Дутовщины // Рабочее утро (Оренбург). 1918. № 10. 18 (05).04. С. 2.
В отсутствие Дутова в Верхнеуральске был застрелен комендант города поручик Гончаренко. Воспользовавшись слабостью Дутова, 25–26 марта его противники подняли восстание и взяли власть в Верхнеуральске. Войсковое правительство успело уехать, однако вещи Дутова остались на его квартире и были захвачены восставшими. Активную роль в восстании и в последовавших за ним погромах и терроре сыграли женщины-солдатки. Восставшим достался городской арсенал, однако патронов было мало. В качестве подкрепления после восстания в город из Белорецка прибыл отряд красных. Небезынтересно, что дама, за которой ухаживал Дутов в Верхнеуральске, по занятии города большевиками уехала с каким-то красным прапорщиком.
28 марта партизаны Дутова предприняли безуспешную попытку отбить город. Казаки наступали с двух сторон: основная группа под командованием Генерального штаба полковника И.Г. Акулинина — со стороны станиц Урлядинской (родная станица Акулинина) и Карагайской. По свидетельству участника событий, «была дурная погода, сильная метель. Большие расстояния, пройденные бойцами, прежде чем дойти до Верхнеуральска, утомили их. Бой длился до вечера под самым Верхнеуральском, но городом овладеть не смогли и отошли — партизаны в район ст. ст. Краснинской и Кассельской, а дружины — в свои станицы» [680] .
680
Воротовов М.[Ф.] Атаман А.И. Дутов и начало борьбы оренбургских казаков с большевиками // Оренбургский казак: Сб. Харбин, 1937. С. 39.
В занятом красными Верхнеуральске на службу к большевикам поступили сыновья атамана станицы Верхнеуральской и бывшие подъесаулы Н.Д. и И.Д. Каширины, возглавившие сторонников большевиков в Оренбургском казачьем войске. Каширины пользовались авторитетом в Верхнеуральской станице, однако, как вспоминал В.К. Блюхер, «я бы не сказал, что они в то время (речь идёт уже об июле 1918 г. — А.Г.) были вполне политически сложившимися и полностью понимали свою роль. И.Д. Каширин был беспартийный. Одевался он немного помпезно, обычно носил красную рубашку. Н.Д. Каширин представлял собой резкую противоположность своему брату. Он уже в то время был членом партии. Это был скромный, сдержанный и умный командир» [681] . По оценке председателя Верхнеуральской городской думы М.П. Полосина, Каширины — «типичная казачья семья-подхалимов. До революции отчаянные монархисты… Отец, станичный атаман Верхнеуральской станицы, до пупа увешанный большими серебряными и золотыми медалями, урядник, за выслугу лет и подхалимство перед начальством произведённый потом в хорунжие. Три сына, офицеры, с юнкерским образованием. Младший сходил с ума. Мать их — алкоголичка. После свержения большевиками Временного Правительства все они сделались большевизанами» [682] . Похожую оценку привёл Г.В. Енборисов: «Я уверен, что Каширин[ы], особенно Иван, — люди совсем не идейные, а просто они привыкли смотреть на своего отца — атамана станицы — в течение 27 лет как на человека, занимающего должность «Божественного происхождения», и они, как наследники его, должны быть тоже атаманы, тоже власть, а большевикам это всё равно… Раз человек из ярого монархиста легко перелетел в революционеры, то ещё легче он способен явиться обратно, как и вообще все перелёты-трусишки-шкурники идут за шкуру» [683] . И.Д. Каширин отличался жестокостью. Например, есть данные о том, что он лично застрелил 11 казаков посёлка Куропаткинского, в станице Арсинской им же было сожжено 90 домов [684] . Сложно сказать, достоверны ли эти сведения. Тем не менее финал жизненного пути братьев Кашириных был закономерен — в 1937–1938 гг. они получили от советской власти вполне заслуженную ими благодарность.
681
Блюхер В.К. Статьи и речи. М., 1963. С. 50.
682
Полосин М.[П.] Указ. соч. С. 271.
683
Енборисов Г.В. От Урала до Харбина. Памятка о пережитом. Шанхай, 1932. С. 24–25.
684
Там же. С. 69, 76.