Атаман А.И. Дутов

Приведу для примера приговоры в отношении казаков. Казак пулемётной команды 19-го Оренбургского казачьего полка И.С. Челпаченков, признанный виновным «в неисполнении приказания начальника по нерадению и [в] самовольном отсутствии от команды, неоднократно замеченном пьянстве и неисправимо дурном поведении», приговорён к одиночному заключению в тюрьме Военного ведомства на два месяца, заменённому четырёхмесячным заключением в гражданской тюрьме [1778] . За брань в ответ на замечание унтер-офицеров один из нижних чинов приговорён к отправке в дисциплинарную часть на один год [1779] . Достаточно частыми были оправдательные приговоры, но есть материалы и о приведении в исполнение смертных приговоров, причём смертной казни подвергались и казаки [1780] . В ноябре 1918 г. за дезертирство, кражу и промотание казённых вещей прямо на Форштадтской площади Оренбурга был расстрелян рядовой Оренбургского добровольческого имени атамана Дутова полка А. Вейс [1781] . Там же за убийство офицера своего полка был расстрелян прапорщик Беденко [1782] .

1778

РГВА. Ф. 40213. Оп. 1. Д. 2347. Л. 54об.

1779

Там же. Л. 55.

1780

РГВА. Ф. 39742. Оп. 1. Д. 7.

1781

Оренбургский казачий вестник. 1918. № 104. 12.11. С. 4.

1782

Оренбургский казачий вестник. 1918. № 105. 13.11. С. 4.

За осень 1918 г. в Оренбурге было приведено в исполнение немногим более ста смертных приговоров — что в условиях Гражданской войны нельзя считать значительной цифрой. Сохранилась статистика деятельности военно-полевого суда при штабе Оренбургского казачьего войска за осень — начало зимы 1918 г., которую считаю необходимым опубликовать во избежание дальнейших спекуляций относительно «террористического» режима Дутова. Для удобства восприятия данные объединены в таблицу 11 [1783] .

1783

Составлено по: РГВА. Ф. 39742. Оп. 1. Д. 5. Л. 20, 43, 55, 68, 75, 84, 86.

Таблица 11

Период	Поступило	Рассмотрено	Приговорено	Оправдано
дел	чел.	дел	чел.	к смертной казни	к каторжным работам	к тюремному заключению	к телесным наказаниям	на фронт
09.1918^1	205	291	77	94	37	—	13	3	1	27
10.09—01.10.1918	17	20	22	33	11	8	—	—	—	3
01—15.10.1918	20	21	16	43	20	6	3	—	—	14
16—31.10.1918	35	46	37	64	28	5	13	—	—	18
01—16.11.1918	9	25	22	27	8	1	4	—	2	9
17.11—01.12.1918	2	3	18	33	8	4	7	—	1	З^2
01—12.12.1918	6	11	10	12	4	2	4^3	—	—	—
Итого	294	417	202	306	116	26	44	3	4	74

¹ Возможно, речь идёт о статистике до 10.09.1918 г.

² Кроме того, к выселению приговорено 8 человек и к работам — 1 человек.

³ Кроме того, 1 человек приговорён к выселению.

Из таблицы следует, что за три с лишним месяца в Оренбурге в жесточайших условиях Гражданской войны было вынесено только 116 смертных приговоров, всего же Дутов с июля 1918 г. находился в Оренбурге менее 7 месяцев, вряд ли в те месяцы, за которые статистика отсутствует, количество смертных приговоров было существенно большим. По некоторым данным, из числа заключённых Оренбургской губернской тюрьмы было расстреляно 177 человек [1784] . Таким образом, при населении Оренбурга в 1918 г. в 155.000 человек [1785] едва ли справедливо заявление Л.И. Футорянского о расстреле каждого сотого жителя. Также из таблицы видно, что военно-полевой суд не справлялся с потоком поступавших дел, отсюда и перезаполненность оренбургской тюрьмы, о которой пишут некоторые авторы. Вместе с этим бросается в глаза и немалое количество оправдательных приговоров.

1784

ЦДНИОО. Ф. 7924. Оп. 1. Д. 128. Л. 1об.

1785

Оренбургский казачий вестник. 1918. № 86. 20.10. С. 3.

Белое правосудие в целом старалось действовать в рамках существовавших законов. Показательно, что Генштаба полковник И.Г. Акулинин на прошении жены приговорённого к смертной казни за службу у красных рабочего П.Т. Горшкова — А.Е. Горшковой о смягчении приговора как якобы насильно мобилизованному 7 сентября 1918 г. наложил резолюцию: «Будет поступлено по закону» [1786] .

Статистическими данными о внесудебных расправах я не располагаю, хотя, скорее всего, они имели место как на фронте, так и в тылу [1787] . Подобные расправы, как и самосуды, не имеют непосредственного отношения к правоохранительной политике Дутова, — едва ли сам атаман мог одобрять такие действия некоторых своих подчинённых, однако в результате ожесточения, вызванного большевистским произволом, эти случаи становились неизбежными.

1786

ГАОО. Ф. Р-1912. Оп. 2. Д. 23. Л. 57.

1787

Например, некий высокопоставленный представитель красных Бронштейн, прибывший в Орск вместе с известными оренбургскими большевиками Г.А. Коростелевым и А.З. Здобновым, впоследствии попал в плен к белым, ведя агитацию в сельской местности. По непроверенным данным, перед повешением ему в пятки вбили гвозди и гоняли без одежды по сугробам (ЦДНИОО. Ф. 7924. Оп. 1. Д. 134. Л. 77).

По мнению поручика Л. Бобрикова, «атаман Дутов, с которым мы также соприкасались, был сторонником крутых и репрессивных мер. Иногда нашему отряду приходилось соприкасаться с казачьими отрядами атамана Дутова и видеть, как действуют казаки; приходилось нашему отряду быть также в подчинении у казачьих атаманов. Это знакомство с казаками так подействовало на нас, что и мы стали применять шомпола и даже расстрелы, правда, в редких и исключительных случаях. Крестьяне жаловались главнокомандующему Народной армией, генералу Болдыреву [1788] , и он запрашивал начальника нашего отряда по поводу его действий, на что тот ответил, что исполнял приказания казачьего начальства» [1789] . Таким образом ответственность за любой произвол перекидывалась на казаков, и в итоге подчас совершенно необоснованно как у населения, так и у военного руководства складывался их отрицательный образ.

1788

Автор ошибается. В.Г. Болдырев являлся Верховным главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами Временного Всероссийского правительства (Директории). — А.Г.

1789

ГА РФ. Ф. Р-5881. Оп. 2. Д. 253. Л. 3–4.

Однако даже при подавлении антиправительственных выступлений власти старались соблюдать установленный порядок судопроизводства. В частности, 1 апреля 1919 г. военно-полевой суд при штабе I Оренбургского казачьего корпуса рассмотрел дело о 74 крестьянах, захваченных с оружием в руках при оказании сопротивления правительственным войскам. Из числа задержанных расстреляно было лишь 11 человек. 24 человека получили различные сроки (от 12 до 20 лет) ссылки в каторжные работы. Остальные 39 человек были оправданы [1790] . Как видно, приговор, учитывая обстоятельства, не только не был суров, но задержанных даже распределили по категориям с учётом степени вины каждого.

1790

ГАОО. Ф. Р-1912. Оп. 1. Д. 32. Л. 18–19.

3 апреля 1919 г. датируется приказ Дутова о взятии заложников в неблагонадёжных в политическом смысле населённых пунктах. По всей видимости, перед своим отъездом в Омск атаман закручивал гайки. Предписывалось брать заложников «из кандидатов в будущие комитеты бедноты и [в] комиссары, в числе от десяти до пятидесяти человек, в зависимости от величины посёлка. Заложников этих под конвоем направлять в г. Троицк, в распоряжение начальника штаба Оренбургского военного округа, предупредив население посёлка, в которых (так в документе. — А.Г.) взяты заложники, что последние немедленно ответят головой в случае малейшего признака неблагонадёжности и попыток к беспорядкам в посёлках, в которых они взяты» [1791] . Впрочем, данных о применении этой меры на практике обнаружить не удалось.

1791

Гражданская война в Оренбуржье… С. 164.

Однако было бы неверно считать карательные органы Дутова полностью неэффективными. Определённых результатов им всё же удалось добиться. Показателем эффективности является значительное число ликвидированных большевистских вожаков и активистов, среди которых наиболее известны губернский комиссар юстиции М.Н. Бурзянцев, член оренбургского губисполкома башкирский большевик Б. Шафеев, занимавшаяся шпионажем в пользу красных большевичка М. Корецкая. В январе 1919 г. в Оренбурге белыми был расстрелян некто Гоштов, являвшийся секретарём подпольного революционного штаба (выдан своими же) [1792] . Председатель оренбургского губернского комитета РКП(б) С.А. Кичигин был уничтожен в результате самосуда. Всего же в списке уничтоженных белыми на Южном Урале вне боевых действий большевиков, активистов и подпольщиков десятки фамилий [1793] .

1792

ЦДНИОО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 108. Л. 13.

1793

Сайгин Н.И. В тылу у Дутова (Борьба подпольщиков и партизан Оренбуржья против дутовщины в 1918 году). Оренбург, 2001. С. 16–22.

В середине апреля 1919 г. мощный удар был нанесён контрразведкой Отдельной Оренбургской армии по большевистской организации Троицка. Однако крупнейшим успехом белых на Южном Урале (впрочем, успехом контрразведки Западной армии вне связи с правоохранительными органами Дутова) стала ликвидация в конце марта 1919 г. ядра челябинской подпольной организации большевиков, при которой были задержаны сразу 66 человек во главе с З.И. Лобковым (Б.Я. Голубь), С.А. Кривой и В.И. Гершбергом, небезынтересно, что 9 задержанных были впоследствии полностью оправданы белыми [1794] . Добавлю, что в ликвидации большевистского подполья на Южном Урале важную роль сыграли органы контрразведки, а также местное антибольшевистски настроенное население, содействовавшее властям в этом вопросе.

1794

РГВА. Ф. 39624. Оп. 1. Д. 137. Л. 393–394; Гражданская война на Южном Урале 1918–1919: Сборник документов и материалов. Челябинск, 1962. С. 251, 266–267.

Нельзя сказать, что заключённые при Дутове содержались в каких-то нечеловеческих условиях. Как уже говорилось, в конце 1917 г. большая группа арестованных оренбургских большевиков, достаточно вольготно содержавшихся в тюрьме, совершила побег. В период тюремного заключения они могли свободно вести переписку, всегда разрешались свидания, камеры даже не запирались. Заключённым Оренбургской губернской тюрьмы разрешались свидания, причём делалось это «в целях обеспечения интересов правосудия и облегчения участи заключённым» [1795] . Заключённые имели право, находясь в тюрьме, писать письма на волю. В частности, в Государственном архиве Оренбургской области сохранилось подобное письмо находившегося в одиночном заключении Р.А. Марсакова, датированное 6 ноября 1918 г. Автор, приговорённый к смертной казни, считал себя мучеником и писал родственникам: «Вы должны гордиться тем, что ваш сын и брат и товарищ пал жертвою революции» [1796] . Едва ли у красных заключённым дозволялось писать на волю что-либо подобное. Добавлю, что, как это ни парадоксально, при белых в Оренбурге работала весьма сомнительного характера организация — Оренбургский Социалистический Красный Крест, помогавшая легально — заключённым-меньшевикам, а нелегально — большевикам [1797] .

1795

РГВА. Ф. 39477. Оп. 1. Д. 1. Л. 61.

1796

ГАОО. Ф. 2837. Оп. 1. Д. 65. Л. 2об.

1797

ЦДНИОО. Ф. 7924. Оп. 1. Д. 141. Л. 80.