Ателла - школа магии и колдовства

– Да, отец, прости.

– Так, что тебя привело ко мне? В прошлый раз это была просьба перевоплотить ваши безделушки в кольца.

Мы присели на небольшой диван.

– Папа, напомни мне про гибель Фелицаты.

– Флорисия, столько лет прошло, - он напрягся, на его лбу сразу проступила морщина, - её убил Волк, кинжалом в сердце.

– И его не взяли под стражу.

– Потому что он на территории оборотней, под их защитой, для магического правления это табу, война никому не нужна. Нам не нужны жертвы, ни колдунов, ни смертных.

– Я понимаю. Скажи, Домонт просил тебя помочь в защите Фелицаты?

– Да, и я был готов её оказать, но не успел.

– А у них был сын? Помимо Альфарелла.

– Не помню, кажется, да, но его тоже убили.

– И тело было?

– Флорисия, что за вопросы? Конечно, было тело, как иначе, мальчик годика три.

– Странно, очень странно...
– я задумалась.
– А ведь с помощью Фомаиндос можно создать не себя, а кого-то другого?

– Что за вопросы?
– повторился отец.
– Оно строжайше запрещено, уже как лет двадцать, мы уже обсуждали Гемеи, ты же не собираешься...

– Нет, просто ответь, можно ли кого-то другого создать?

– Насколько мне известно можно создать только себя, двойника способно лишь Гемеи.

– Но это лишь телесная оболочка, и после смерти сразу исчезает, а вот Фомаиндос...

– Ну, думаю есть лазейка, - отец встал и нервно заходил по комнате.

– Папа!

– Я не имею права сказать.

– Даже своему любимому цветочку?..

– Флорисия, это нечестно... Ладно, если перенести души, например, если моя душа вселится в твоё тело, а твоя в моё, то я смогу создать ещё одну тебя, и ты не сможешь на это повлиять, а потом души вновь вернуть на места, альтернативное же "Я" останется, но, разумеется, с моей сущностью внутри. Но это крайне сложные квинтессенциальные заклинания.

– Так вот как он это провернул. Какая сволочь!

– Дочка, ты меня пугаешь, не желаешь объясниться.

– Потом, пап, - я чмокнула его в щеку.
– Сделай пару звонков, чтобы меня допустили к электронному архиву Брашова, ты справишься, пусть пришлют данные обо всех родившихся семнадцать-восемнадцать лет назад в местный архив, я буду там. И привет маме.

Я выбежала из здания и, сев в машину, помчалась к архиву. Мне пришлось перебрать массу ячеек прежде, чем я обнаружила данные на погибшего Герберта Рубинресса, в документах значилось, что мальчика и его мать убили ворвавшиеся в дом грабители, на тот момент ребёнку было два с половиной года, и родился он, как и Герберт Толгский 29 марта, год также совпадал. Неужели, это правда?.. Щёлкнул сигнал от входящего сообщения на электронный ящик, оно было от отца, открыв его, я увидела сводку из родильного дома Брашова, где говорилось, что Элла Струлёва родила мальчика, лишь не в марте, а апреле и звали его Стефан. Ещё одно письмо. Газетная заметка: двухлетнего ребёнка загрызло дикое животное. Пробежав глазами по строкам, я прочла про Стефана Толгского, убитого, судя по выводам криминалистами, волком. Я в шоковом состоянии отпрянула от монитора. Волк убил собственного сына, а после обставил всё так, что его ребёнком является Герберт. Это ужасало. Как Домонт не распознал, что Герберт его... Или распознал... Вопросов накапливалось. А Элла... Она не меньшее чудовище, чем её муж.

Меня настолько поразило открытие, что я не сразу услышала звонок на телефон. Номер был неизвестен.

– Слушаю.

– Флорисия Ростиславовна, - послышался на другом конце голос Герберта, - простите, что вот так звоню Вам, просто уже как двадцать минут началось занятие, а Вас нет.

– Да...
– растерянно вымолвила я и взглянула на часы, они показывали двадцать минут первого.
– О, ужас, Берт, я потеряла счёт времени. Занятия не будет, до мифологии и растениеводства можете отдыхать. И, будь так любезен, найди Клёц Бернарду Карловну, преподавательницу по нумерологии, передай ей, что меня не будет, и она может пятиклассников отпускать после своего урока.

– Конечно. И, профессор, у вас всё хорошо?

– Не волнуйся, Берт, увидимся в субботу на алхимии.

– Но...

– Меня не будет до этого в школе.

– Просто знайте, что если Вам понадобится моя помощь, то только попросите.

– Мне есть, что тебе рассказать, Берт, но прежде я должна быть полностью уверена во всём, - я отключилась прежде, чем он успел что-либо сказать.

Я чётко видела свою цель. Пятое февраля очередная годовщина со смерти Стефана. Ни одна мать не пропустит это, даже такая как Элла. Но прежде, как говорят французы, cherchez la femme1.

* * *

4 февраля (вторник)

– Флорисия, признать честно, я была крайне удивлена твоему звонку, тем более, когда ты попросила меня о встрече.

Анастасия Грацевич была высокой красивой женщиной с длинными тёмными волосами, большими зелёными глазами и милой улыбкой, всегда удивлялась, как она может быть матерью чопорной огненно-рыжей Инги. Мы с ней сидели в уютной садовой беседке поместья Грацевич в Тулузе, и она разливала по чашкам освежающий мятный чай, при этом не переставая ни на мгновение рассказывать об их великолепной виноградной плантации, о её престарелой знакомой, собравшейся замуж в седьмой раз, о парикмахере, подстригающем её йоркширских терьеров и многом другом, но ни слова о магии. Меня это поразило и заставило призадуматься, как лучше перейти к нужной для меня теме.

– Честно признать, меня интересуют события пятнадцатилетней давности.

Анастасия встала и выглянула на улицу, её радостный вид сменился некой озабоченностью и угнетённостью.

– Флорисия, ты очень хорошая девочка, во многом помогаешь Инге, но это слишком тяжело, я и Веня ушли из Последователей шесть лет назад, больше война с Волком не должна нас касаться, как и всех вас, - она обернулась на меня, её глаза были влажными от слёз и наполнены такой болью, что мне стало не по себе, - неужели, гибель Альфарелла ничего вам не дала, скольких мы ещё должны похоронить, прежде чем поймём, что это не наша война. А я ведь предупреждала Домонта, но он не слушал, и теперь род Рубинрессов прерван. И знаешь, - она приблизилась и провела рукой по моей щеке, - всегда думала, что ты и Альфарелл сможете быть счастливы, не повторите судьбу Ателлы и Бекназара, однако, увы, - непроизвольно волна слёз захватила и меня, но я смогла взять себя в руки.

– Герберт Толгский сын Домонта и Фелицаты, - выпалила я, - и я думаю, что он заслуживает жить в мире!

– Сын... Но как...
– Анастасия присела, она схватилась руками за голову.
– Расскажи мне всё, что знаешь.

Я быстро пересказала, что мне удалось выяснить и про астральное путешествие в прошлое, опуская момент про неизвестный объект, передаваемый лишь женщинам.

– Похоже, это правда. Ты рассказывала кому-нибудь?

– Нет, - покачала я головой, - но вечерним рейсом я лечу в Брашов.

– Флорисия, не смей!
– вскрикнула мама Инги.
– Это самоубийство, оборотни тебя растерзают, не хотелось бы напоминать про загадочную гибель Домонта в Румынии, а уж он был более сильным и опытным магом.

– Я обязана. Ради Рубина...
– почему-то называть его по имени было слишком тяжело для меня.
– Но я прибыла к Вам не за этим, - Анастасия напряглась, а я продолжила.
– Меня интересует, что вы передали Фелицате незадолго до её смерти, и что она в итоге отдала Алевтине, в скором времени также погибшей, что это было?

Анастасия в неком сумасшествии замотала головой, её глаза округлились.

– Это касалось Последователей, теперь их возглавляю я и имею право знать! Это ключ ко всему! Что это было?!

Она взглянула на меня и в некой нерешительности начала рассказ.

– Ты ведь знаешь историю создания школы. Её основал в семьсот третьем году Бекназар Рубинресс и назвал в честь своей безвременно ушедшей возлюбленной Ателлы Мёлдерс, ему помогали брат Ателлы Михаэль, Альфред Мёртон и Пандора Грацевич. Но мало кому известно, что случилось с самой Ателлой. То были времена великой магии, сейчас совсем не то, никто не создаёт новые заклинания, артефакты и эссенции. И в те годы жил один безумец, имя его было Тимербай, он славился своим чёрным колдовством, он не был чернокнижником, он был гораздо ужасней. Была у него лишь одна слабость -- Ателла, юная ведьма с блестящими, словно алмазы волосами, и невероятно добрым сердцем. И в один прекрасный день Тимербай создал нечто, часть была взята из греческой амброзии, часть из индийской амриту и иранской хаому, и давало нечто полную неуязвимость, он поделился своим шедевром с Ателлой, а уж она с братом и возлюбленным. Они понимали, сколько бед может принести этот эликсир в руках безумца и решили его победить. Но не ведали, насколько он силён и хитёр. Михаэль и Бекназар были почти побеждены, когда прибежала Ателла и приняла удар на себя, умирая на руках Бекназара, она просила уничтожить эликсир, однако, они этого не сделали и передали на хранение Пандоре, дальше другим. Мужчин он сводил с ума. Потом про это прознал Волк, не удивлюсь, что от Эллы, вообще была плохая идея принимать её в Последователи, я и Закхей предупреждали Домонта, но разве Рубинрессы слушают кого-нибудь. А Волк искал, он шёл по следам, Фелицата, Алевтина, Адель, Анекта...