Атлантида

Масти пил до тех пор, пока ему позволяла рука, подносившая небольшой холодный сосуд с бодрящей влагой к его рту. Потом эта влага исчезла, и он ощутил это. И это даже помогло ему открыть глаза. Он открыл глаза и увидел пустоту. Пустоту знакомой ему комнаты, в которой недавно находились он и трое его друзей. Один из которых, признаться, был уже мёртв. И Масти вспомнил это внезапно, как в кошмарном сне. Ему даже хотелось признать, что это всё-таки был кошмарный сон. На деле его память диктовала ему другие условия. Она говорила ему, что это реальность, и что его друг его действительно умер. Просто умер от того, что ему выстрелили в голову. Он погиб от этого. Но в то же время Масти понимал, что тот момент который был, прошёл, и сейчас он находится в той же комнате, но в совсем другом отрезке времени, относительно того, в котором умер его друг. И сейчас именно он, тот кто напротив него, является главным в этой ситуации.

Масти пребывал в сумеречном состоянии ещё некоторое время. Сознание возвращалось неохотно, а главарь террористов продолжал шлёпать его по щекам.

– Очнись!
– говорил он.

Масти открыл глаза, огляделся и понял вдруг что на нём аккуратно разрезаны толстовка и футболка от живота до шеи. Он сидит облокотившись на стену холодной пустой комнаты, а над ним склонился тот крепкий илианец-северянин.

– Что вам от меня нужно?
– спросил Масти, пытаясь закрыться, потому что ему было очень холодно.

– Мне стало интересно. Что у тебя на груди?

Масти потрогал свою грудь и понял, что илианец имеет ввиду ту деревянную звёздочку, которую он купил вчера в северном порту.

– Это просто сувенир.

– Это просто сувенир? Но почему ты выбрал именно его?

– Не знаю. Просто выбрал, - неохотно отвечал Масти.

– Хорошо. Ты помнишь, что здесь произошло?

У Масти в голове сразу всплыла картина смерти Вика. Он вздрогнул и молча покивал.

– Ты знаешь, почему это произошло?

– Нет, - покачал головой Масти.

– У него были стигмы. Стигмы илианской язвы.

– Ну и что?

– Илианской язвой болеют только те, кто опорочивает илианских женщин. Может быть и ты этим занимался? А?

– Я нет, - покачал головой Масти, и слегка порадовался тому, что не отвирается, а это действительно правда.

В первый раз он порадовался событиям той ночи по-настоящему. Он подумал, что было бы, если бы у него тоже были бы эти стигмы, что он тоже бы сейчас был мёртв и безвольно лежал где-нибудь в углу, куда его бросили бы илианцы. Но к счастью стигм у него не было.

– Если я узнаю, что ты тоже участвовал в чём-то таком, ты присоединишься к своему другу, Масти.

Масти просто покивал. Ему даже не хотелось отвечать ни на что такое.

– Скоро ты мне понадобишься, Масти, и я позову тебя.

– Для чего?

– Узнаешь. Узнаешь. А пока отдыхай. Делай то, что ты делал бы, если бы ничего не произошло.

Ноги ещё плохо держали Масти. Главарь взял его под руку, и через несколько секунд Масти уже был в коридоре. Ему было очень холодно, он был весь мокрый. Он побрёл к своей каюте, несколько раз сбивался с пути, потому что не знал все эти коридоры, но в конце концов всё-таки вышел туда, куда было нужно.

Глава десятая. Адаптация.

Его друзья были в каюте. Царило молчание.

– О, Масти!
– к нему подбежали, едва он вошёл, и опёрся на стену около двери.

– Что с тобой было? Что он сделал с тобой?

– спросил его Крис, указывая на разрезанную одежду.

– Я хрен знает, что он хотел. Что вообще им всем надо.

– Зачем они так с Виком, а?

– Он сказал, что Вик опорочил илианку, и поэтому его убили.

– Бред какой-то!
– воскликнул Макс, - и чего?

– Он сказал, что эти стигмы появляются у тех, кто занимался сексом с илианками. Тех, у кого есть эти стигмы, они сразу убивают.

– Это бред.

– Я ничего не знаю. Это он мне так сказал.

– Этот главный?

– Да, - покивал Масти.

– Какого хрена им вообще нужно?

– Он об этом ничего не говорил.

– Всё равно это всё чушь. Это всё бред. Это, - причитал Макс.

– Просто признай, что мы по уши в дерьме.

– Да мы даже больше, чем по уши.

Масти полез за своими вещами, чтобы переодеться. Сначала он вытерся полотенцем, а потом надел на себя свежую рубашку.

– Он спрашивал меня про эту звезду.

– И чего? Звезда как звезда, - сказал Крис.

– Я сам не знаю. Но он спрашивал.

– Может посмотрим, что она значит?

Макс сел за стол и попытался найти информацию, но всё было заблокирована.

– Чёрт. Долбанные придурки вырубили сеть.

– Ещё бы они тебе его оставили. Чтобы ты написал куда-нибудь о том, что случилось? На Земле, небось, ещё не знают, что вообще здесь творится.

– Здесь творится полное дерьмо, - покачал головой Макс, - Вик... Вообще, я не верю. Просто не верю.

Он бросил взгляд на кровать Вика, которая ещё сегодня утром была занята.

– Да. Полное дерьмо.

– Я предлагаю взять чего-нибудь. Вы жрать не хотите?

– Да не охота что-то, - сказал Масти, устало ложась на кровать.

– Вик, Вик, Вик...
– сказал Крис, садясь на кровати, - интересно, кто-нибудь здесь вообще планирует что-нибудь делать с этими придурками?

– Если они под орех разделали охрану лайнера, то кто тут вообще что-то может сделать?

– Не знаю. Но должно же быть что-то.

– Ну, например?

– Не знаю я никаких "например".

– Вот и я не знаю. И никто не знает.

– Пойдёмте, попробуем пожрать. Нечего здесь киснуть, может что узнаем.

Некоторые земляне вели себя так, будто бы обстановка на лайнере не изменилась. Что они по-прежнему такие же беззаботные пассажиры. А у некоторых наоборот, были весьма и весьма скорбные лица. Они о чём-то говорили, нервничали. Ведь на этом лайнере стигмы илианской язвы были не у одного Вика. И если у них уж такое правило убивать всех, у кого есть эти стигмы, то некоторые из землян сегодня тоже не вернулись в свои каюты.

Некоторые заведения были закрыты. Земного персонала попросту не хватало для того, чтобы обслужить их все. Но главный большой ресторан был открыт. Именно туда пошли Макс, Масти и Крис.

– Можно нам водки и секунду...

Макс быстро пролистал меню и заказал первые попавшиеся блюда, которые хотел бы поесть. Говоря про напитки, он по привычке попросил четыре стопки, но потом оговорился. Выслушав заказ, официант удалился.

– Херовая телега, скажу я вам. Непонятно мне, что они задумывают. Непонятно, - Макс закрыл лицо руками и поставил локти на стол.