Атомная бомба

26 июня Берия был арестован. Процесс постепенного освобождения спецпоселенцев начался лишь с 5 июля. Теперь уже лавры «освободителей» достались другим.

По всему ГУЛАГу прокатилась волна забастовок, бунтов, митингов, протестов. Во-первых, осуществление амнистии затягивалось, а во-вторых, под нее попадали далеко не все категории заключенных. Освобождали уголовников, а политические оставались в лагерях. Власти перепугались: вместо благодарных людей, появлялась армия недовольных.

В Красногорском ИТЛ на конец 1954 года число заключенных снизилось вдвое, их осталось 6450 человек.

В 2002 году в 51-м квартале Лесного сносились старые дома. В одном из них была найдена записка. Это было послание из прошлого:

«5 апреля 1953 г. На этом доме работали заключенные из бригады 39, бригадир Кадыкин Г.И. Когда строился этот город, на этом месте был только лес, и руками заключенных здесь построен город. Заключенные получили амнистию и отбывали так последние дни своего тяжелого срока. Пройдут десятилетия или столетия и тогда вспомнят о нас и знайте, что здесь строили 1000 заключенных».

После освобождения некоторые остались в Лесном — им просто некуда и уже не к кому было ехать. Они и сейчас живут здесь: обзавелись семьями, детьми и внуками. Но вспоминать о своем лагерном прошлом не любят — постарались забыть эту страшную страничку своей биографии. Может быть, они и правы.

ПЛИТА С ДЕТОНАТОРАМИ

Все детонаторы должны срабатывать одновременно. Только в этом случае ядерная взрывчатка сжимается равномерно, а, следовательно, образуется критическая масса.

Это была одна из самых сложных проблем: как добиться «мгновения Икс», фантастической синхронности, неведомой до сих пор?

Испытания шли непрерывно. Они становились все изощренней, конструкторы и инженеры искали все новые методы, однако они по-прежнему не устраивали до конца Главного конструктора Ю.Б. Харитона. Тот постоянно требовал новый испытаний, потому что не допускал, чтобы при реальном взрыве произошел сбой.

«Плита с детонаторами» стала самым убедительным методом проверки практически всех конструкций ядерных изделий — как авиабомб, так и боеголовок ракет.

Азовское море. Крым. Идут заключительные испытания авиабомбы.

Ее полет хорошо виден: за макетом тянется шлейф дыма от горящей шашки.

Конструктор А.в. Митюков рассказывает:

«Результаты работы автоматики зафиксированы на плите-отметчике.

Я до сих пор восхищаюсь простотой решения конструкторами задачи определения равномерности срабатывания капсюлей-детонаторов для обжатия ядра заряда. Представьте себе два круглых «блина», где в центре один капсюль, а остальные 31 — по периметру. Между ними, в каналах, прутки — лапша. При взрыве от центрального к периферийным, а от них — к центральному идет детонационная волна. На месте встречи — на стальной плите — яркая отметка с точностью до миллисекунд. Просто и гениально».

Труднее всего было офицерам-поисковикам. Если макеты авиабомб всегда «были на виду» благодаря дымовым шашкам, то с ракетами обстояло все иначе. Запускались они с полигона Капустин Яр, а приземлялись в степях неподалеку от озера Балхаш. Два на два километра — таков был район поиска в том случае, если пуск ракеты проходил удачно. Даже в таких случаях разыскать небольшую плиту, ушедшую в грунт до двух метров, было нелегко. Если же шел аварийный пуск ракеты, то район поисков расширялся на много десятков километров. А Ю.Б. Харитон требовал, чтобы в любом случае «экспериментальный материал не пропал».

Кстати, сам Юлий Борисович первые годы всегда приезжал на полигон. В канун испытаний он обязательно проверял все службы, не упуская даже мелочей. Однажды он увидел, как инженер заполняет документацию карандашом. Обычно сдержанный Харитон на этот раз возмутился до предела.

— Почему карандашом? — конструктор почти перешел на крик. — Прекратить немедленно. Запомните, что, переписывая, наделаете ошибок. Заполняйте, как положено, а если ошибетесь — исправьте и распишитесь.

Дотошность и скрупулезность Юлия Борисовича Харитона, казалось, не знает предела. Это стало счастьем для всего нашего «Атомного проекта». Благодаря этим качествам Главного конструктора мы избежали аварий с ядерным оружием…

А тот эпизод с инженером завершился неожиданно. Харитон чуть позже спросил его о детях. Инженер ответил, что у него их двое. Но Харитон все же посоветовал на сидеть на контейнере, в котором находилась боеголовка.

— Можете остаться без потомства, — заметил он.

Эту встречу на полигоне инженер запомнил на всю жизнь…

Специалистам из Лесного частенько приходилось приезжать на Семипалатинский полигон.

Вспоминает один из ветеранов:

«Создалась особая каста «стариков». «Старики» — это условно, а фактически этим высококвалифицированным специалистам нет и тридцати. «Старики», приехав, сразу «четверились» — удобная цифра для столовой, преферанса, да и в гостинице четырехместные номера. К новичкам присматривались, прислушивались, «принюхивались» — не залетная ли птица? Если новичок удовлетворял их надежды, испытывали, проводили два теста: умеет ли играть в преферанс и может ли выпить залпом полстакана спирта, занюхав рукавом рубахи. На полигоне был «сухой закон», но для «стариков» это не было проблемой.

Человек, который участвовал в испытаниях термоядерного оружия, сразу поймет меня, что полигоны — это не места для отдыха, а место изнурительного труда, иногда круглосуточного. Но вот что странно, остается в памяти не это, а смешные случаи, юмористические эпизоды и все прочее, что к делу не имеет. Не странно ли?»

В общем-то, ничего необычного в этом нет. Они не имели права говорить со сторонними о своей работе, да и с товарищами — только самое необходимое, а потому память сразу же «вычеркивала» то, что «нельзя». Даже сегодня, когда секретность, казалось бы, соблюдается не столь строго, ветераны предпочитают молчать о своей работе. Наверное, они правы: случайно оброненное слово может кому-то помочь узнать тайны ядерного оружия, а чем меньше людей их знает, тем лучше, потому что мы живем в очень уж неспокойном мире.

Первая и последняя тайны «Висмута»

20 августа 1945 года создается Специальный комитет. На одном из первых своих заседаний он принимает решение:

«1. Признать необходимым организовать в провинции Саксония (районы Анаберга, Фрейберга, Шнееберга, Иоагангеоргенштадта и др.) силами НКВД СССР предварительные геолого-поисковые работы по А-9.

Поручить т. Завенягину А.П. в 5-дневный срок сформировать для этой цели, снарядить всем необходимым оборудованием и командировать сроком на 2 месяца геолого-поисковую партию в составе 5 специалистов.

О результатах поисков доложить Специальному комитету…»

Аналогичное распоряжение было принято и по Северной Маньчжурии, однако поиски там урана (то есть «а-9») были не столь эффективны, как в Германии.

Может быть, именно 14 сентября 1945 года, когда вышел этот документ, считать днем рождения «Висмута»?

Впрочем, не будем форсировать события, тем более они сами по себе развивались столь стремительно, что подчас невозможно уследить за всеми деталями.