Атомный поезд. Том 1

Белов стер из памяти машины результаты прогона. Это запрещалось, но он и так уже нарушил все возможные запреты. И самый главный: немедленно докладывать об изменении самочувствия, препятствующем успешному выполнению боевой работы! Но он прекрасно себя чувствует! Только раз за разом промахивается…

В текущей работе ему удалось это скрывать: как только он понял свою беду, так сразу и переложил работу по ежедневным вводным на дежурного оператора. А сам предпринимал попытки в отсутствие посторонних глаз, причем положительные результаты оставлял в памяти компьютера и на контрольных распечатках, а отрицательные уничтожал. Но бесконечно так продолжаться не могло. Максимум, он сможет продержаться месяц. Один месяц, до следующего контрольного тестирования. Второй провал никак не удастся замаскировать… Что же делать?

Полковник вскочил на ноги.

– Тук, тук, тук! Тук, тук, тук! – угрожающе стучали колеса.

В крохотной каюте было негде повернуться, и внезапно он ощутил недостаток воздуха, стены словно сдвинулись, сжимая грудную клетку и не давая дышать. Хотелось бежать – в коридор, тамбур, межвагонный переход – куда угодно, но ближе к свежему воздуху! Белов резко рванул дверь в сторону и стремительно выскочил в зал группы запуска. Синий полумрак, только у аппаратуры яркий свет точечных ламп, дежурный оператор и инженер находятся на своих местах. Один контролирует состояние «изделия», другой готов принять учебную или боевую вводную из Центра. Оба попытались доложиться по форме, но он остановил их движением руки.

– Что с вами, товарищ полковник? Вам плохо? – спросил капитан Петров, свидетель той роковой ошибки при контрольном тестировании. Свидетель или очевидец? Видел ли он, что произошло на экране? Почему он так внимательно смотрит? И что он рассмотрел на лице своего непосредственного начальника? Что полковник Белов созрел для отставки? Тогда у капитана есть шансы! Конечно, звезд с неба он не хватает, но считает неплохо. Сносно. Во всяком случае, ошибок делает намного меньше! Если освободится место начальника смены, он вполне может на него претендовать! Ишь, улыбается, гаденыш… Или это не улыбка, а блики от лампы? Все равно…

– У меня все очень хорошо, товарищ капитан! – отрубил Белов. – Лучше внимательно следите за ситуацией!

– Есть! – капитан обиженно уткнулся взглядом в экран.

Белов отвлекся, и ощущение удушья прошло. По инерции он вышел в тамбур, но здесь была такая же спертая атмосфера, как и во всем поезде. Только если открыть наружную дверь, внутрь ворвется свежий степной воздух! Как хочется глотнуть свежего воздуха! Полковник положил ладонь на ручку герметизации. Что ж, он вполне сможет это сделать. Правда, за глоток свежего воздуха придется расплатиться должностью, но когда нечем дышать, о должности думать не приходится…

Реальная возможность открыть дверь успокоила его окончательно, и он вернулся к себе. По пути заглянул в открытую каюту смены запуска. В синем сумраке белели четыре будто неживых лица. Закрываясь в своем купе, Белов бросил взгляд на капитана Петрова. Тот, не отвлекаясь, смотрел на монитор.

Итак, что делать? Командир запуска не в состоянии рассчитать траекторию, в результате виртуальный учебно-боевой удар нанесен неточно. С небольшим отклонением от заданных координат.

Белов приободрился.

Действительно, по большому счету, отклонение было предельно мизерным. В реальной боевой ситуации нет никакой разницы – попадет ракета точно в цель или угодит на сто метров в сторону. Или даже на двести метров! Что такое двести, триста, пятьсот метров, и даже один-два километра для ядерного взрыва?! Ничего! Это просто повод выкинуть на пенсию неугодного командованию человека!

Сердце Евгения Романовича предательски заныло. Что, если об этом станет известно? Сейчас, когда его карьера и так висит на волоске, подобные инциденты только на руку тем, кто мечтает отправить полковника на заслуженный отдых. А он, черт возьми, получается, сам им в этом помогает! Сволочи! Никому нельзя верить, ни на кого нельзя рассчитывать!

Полковник опять взмок и ухватился за свой зеленый платок. Чудовищный цвет! Правда, его купила жена, а он не избалован проявлениями заботы со стороны боевой подруги! Он вытер лоб, шею, лицо, засунул платок в карман. Надо довериться Ирине! Взять отпуск, отдохнуть вдвоем, восстановить нервы, и все встанет на свои места, он снова станет считать без ошибок! Ему положена путевка в санаторий, причем на двоих с женой, причем каждый год, – это одна из льгот службы на БЖРК. Надо ею воспользоваться. И тогда все пойдет как прежде, он, Белов – профессионал высокого класса, будет служить еще долго, а этот негодяй Петров перестанет издевательски улыбаться, он так и сгниет за пультом дежурного оператора!

Белов снял мундир, аккуратно повесил его на вешалку и лег в помятую постель. Сердце билось ровно, колеса стучали уже не грозно, а успокаивающе, полковник расслабился и стал засыпать.

«Лишь бы ничего не прознал вынюхивающий все ищейка-особист!» – мелькнула напоследок тревожная мысль.

А офицер военной контрразведки майор Сомов не спал в третьем, штабном вагоне. У него была довольно просторная каюта, которая днем выполняла функции служебного кабинета. В соседнем купе располагалась его собственная радиостанция с лейтенантом-шифровальщиком, который подчинялся только ему. Майор Сомов был третьим человеком в БЖРК, а может быть, и первым – как посмотреть. Только он, начальник БЖРК Ефимов и командир пуска Белов постоянно носили личное оружие во время всего рейса. Но пистолет Макарова, хотя и помогает принудить взбунтовавшийся экипаж к повиновению, не позволяет решать масштабные задачи. А звено «черных автоматчиков» – позволяет! Причем они подчиняются только ему одному, майору Сомову! А сам Сомов не подчинен ни начальнику БЖРК, ни командиру пуска, никому в этом поезде. Поэтому он свободен в своих решениях и если раскопает измену, от которой не поздоровится всему руководству БЖРК, а то и командованию отдельного дивизиона, то не станет ничего скрывать, – сразу отправит сигнал своему начальству!

Но измена – дело достаточно редкое. В мире существует множество угроз безопасности, которые встречаются куда более часто. В большинстве – это человеческие слабости, разного свойства и калибра. Пьянство, наркомания, внебрачный секс, всевозможные половые извращения, расстройства психики, повышенная нервная возбудимость, – вроде бы обыденные вещи, а могут погубить БЖРК так же легко, как и прямой шпионаж или диверсия! Именно поэтому майор неутомимо пропускает через свой кабинет личный состав, расспрашивает каждого, выпытывает: что видел, что слышал, о чем догадывается… Незаметно для окружающих, в общей массе, проходят и специальные человечки – доверенные лица, которые целенаправленно собирают информацию и передают своему куратору. И технические средства играют свою роль: встроенные в важных местах микрофоны, подключенный параллельно компьютер, автоматические устройства съема информации…

Два источника и поймали полковника Белова в расставленную майором сеть. Вначале попросился на прием капитан Петров: он стоял за спиной Белова во время контрольного тестирования и обратил внимание на какой-то непорядок в цифровых рядах. Значения этому вначале не придал, но когда Белов вдруг повторил тестирование, задумался: а что бы это значило? Заглянул в отчеты об испытаниях, а там вместо двух – всего один! А второй где? Непонятно… Вот и пришел капитан к офицеру особого отдела посоветоваться, как учили… Наверное, у него свой интерес есть – Белова подсидеть, но для дела это не важно.

А тут из Москвы шифровка приходит лично Сомову: на контрольный тест два отчета поступили. Один Белов прислал, положительный. А второй автоматически пришел – отрицательный! И получается, что начальник смены вначале тест завалил, а потом пытался это скрыть! Вот такой факт, тут и до измены недалеко…

Ведь ошибиться, в конце концов, всякий может. Но если честно признался и исправить старается – значит, честный человек, ему можно верить… А если начинает маскировать, фальсифицировать, выкручиваться – тогда человек гнилой, и надо к нему повнимательней присматриваться!