Аванхальм. Чужая кровь

Положив ладонь на поверхность здания, он почувствовал его, как чувствуют сердцебиение, приложив ладонь к левой стороне груди. Он чувствовал каждого деффренка, ходившего в четырёх стенах своей комнаты, сидевшего в кресле и смотревшего телевизор или лежавшего на мягкой кровати, полностью погрузившись в иной — виртуальный мир. Впервые небоскрёб показался ему улем или же муравейником. Единым жилищем тысячи маленьких существ, барахтающихся в его теле.

Для того чтобы почувствовать это, он приложил не много сил. Совсем чуть-чуть. И оно того стоило.

Ещё он отчётливо почувствовал, что его рука будто прилипла к зданию. Совсем как железо к магниту.

Спустя минуту Равем преодолел четвёртый этаж, стараясь облезать окна и не попадаться на глаза пролетающим мимо капсулам. Получалось плохо. На улице внизу давно заметили взбирающуюся по зданию тень и разбежались. Капсулы облетали за сто метров жуткого лазутчика. Кто-то даже сигналил, но монстру было на это плевать.

Сайя осторожно карабкалась вслед, отставая примерно на этаж. В отличие от него у химеры не было никакой мутации, и она могла упасть в любой момент.

Найдя квартиру, в которой было то, что ему нужно, он превратил руку в железную кувалду. Разбив окно, проник внутрь.

Внутри обычной на вид квартиры царило безумие. За окном не было слышно, но внутри играла громкая и очень неприятная музыка. Почти в каждой комнате импульсивно колбасилась разукрашенная молодежь, обвешанная пластмассой и металлом. То, в каком состоянии находился быт квартиры — нельзя назвать бардаком. Бардак, это когда вещи лежат не на своих местах. Тут же царил просто хаос. Огрызки незнам чего, упаковки незнам от чего, пакеты от того же, предметы личного пользование и прочее и прочее… всё это валялось на полу, как осенние листья под старым клёном. На столах (В том числе и кухонных) лежали кучи компьютерного хлама, одежда и даже грязная посуда. Всё это создавало дивный аромат. Был он столь дивный, что Равему захотелось обратно в канализацию.

Через окно он проник на кухню, где не было никого. На плите стояла сковорода с остатками пережаренной роскоши. Верхние полочки почти все раскрыты. Предметы готовки валялись на столах. Все пачки открыты, но так и не убраны обратно в полочки.

Прежде, чем Равем успел удивиться кошмарной обстановке, в проёме двери, ведущей в одну из комнат, показалась голова пацанёнка лет двадцати на вид. От увиденного его чуть не хватил удар. Он закричал. Пискляво так и противно, что Усум ели сдержал сильное желание убить писклю.

Своим криком пацан перекричал музыку, и вот уже целая толпа молодёжи таращится на незваного гостя. Едва увидев его, почти все подёрнулись синей пеленой, вздрогнули, будто изображение на экране телевизора при помехах, и исчезли с глухим «Биип-вижжж».

Остались четверо. Крикун и три девушки. Две из них спасались бегством, поспешив покинуть квартиру. Оставшаяся девушка с чёрными длинными волосами и татуировкой бабочки на лице с ужасом смотрела на него. Одета она была в чёрную объемную юбку чуть выше колен и серую майку с чёрными узорами. Равем вдруг понял, что заворожен её зрачками, крашенными в белый цвет.

«Ну, чего не бежишь? Убью ведь»

Усум шагнул к проёму. Парень пришёл в себя и попытался кинуться прочь. Едва показав монстру спину, он был пробит насквозь длинным куском плоти с «жалом» на конце. К сожалению для жертвы — не насмерть. Патроны тратить на подобное отребья гархак не желал.

Девушка тоже предприняла попытку бегства, при этом начав орать как резанная, но и её он пресек.

Сделав резкий рывок в сторону девушки, он схватил её за шею и приложил о стену. Не настолько сильно, чтобы размазать мозг по ярким обоям, но достаточно, чтобы та потеряла сознание. Позже он задавал себе вопрос — «Почему не убил?», и сам же отвечал — «Потому что похожа на ту, которая просила убить. В этот раз я не…»

Обоих пленных он уложил на двуспальную кровать, а сам подошёл к злосчастным колонкам и разбил их вдребезги.

В спальне был выключен свет, но она всё же освещалась. Свет исходил от разноцветных фонариков и каких-то животных, вроде мотыльков, созданных программой и кружащих под потолком в количестве целого роя. Преобладал зелёный цвет, исходящий от работающего телевизора. Там, под спокойную и мелодичную музыку танцевала полуголая мулатка в ярко освещённом лесу. Иногда она просто кружила над полем влажной зелени, при этом улыбаясь зрителю и что-то сексуально нашёптывая.

Приблизившись к экрану, он коснулся его рукой. Экран погас, показав Равему его отражение.

«Интересно…» — трогая собственное отражение, подумал он.

Медленно, как обычно надевали корону на голову избранника при церемонии коронации, он снял шлем.

На него из отражения смотрело «Оно». Голова клона напоминала человеческую лишь формой черепа. Ито у него она чуть более вытянута, а подбородок немного овальней. Вместо привычного носа — две ели заметные в полутьме дырочки. Глаза скрыты под прямоугольной чёрной плазмой, которая была частью головы, поскольку намертво вшита. Уши отсутствовали, как и рот.

«И чем, интересно, питаются эти твари. И чем слышат? Странное тело. Слава богу, что оно было у меня не долго»

Отбросив бесполезный шлем в сторону, Равем подошёл к лежащим на кровати. Парень ели дышал, жадно хватая воздух и бешено распахнув глаза. Ещё минуты две и помрёт. Вон — вся кровать уже в крови.

«Вниз. Ты должен спуститься в Нишу. Там тебя будут ждать»

— Сам знаю! — рявкнул Равем.

На кухне раздались чавкающие звуки. Похоже, что химера всё-таки доползла и решила перекусить.

Перед ним стоял довольно не простой выбор — кого спасти. Кто хозяин дома и заведёт для него капсулу, расположенную в «гараже» квартиры, а кто послужит новым телом для его разума?

30 глава

Он попытался открыть глаза и осмотреться. Получилось.

Болезненно щурясь, Игарм уставился в ели освещённый угол потолка миниатюрной комнаты. Кровать, занимающая аж целую треть от всего помещения, была уютной и очень тёплой. Чуть больше трети занимал продолговатый рабочий стол, на котором царствовал порядок. Все бытовые вещи разложены по тумбам, полки протёрты, одежда аккуратно сложена в ящики, расположенные рядом с кроватью. Сама кровать, на которой он и лежал, укрытый тёплым пледом, аккуратно заправлена. Пахло порошком.

Приподнявшись, он уставился на выключенный монитор. Никого в скудно освещённой комнатушке не было. Голова противно загудела.

— Чёртов старикан. Хотя я и сам виноват. Алкаш блин. Нельзя было просто «Нет» сказать? Ну и где я теперь? — пытаясь вылезти из-под пледа, бубнил он под нос. Настроение — паршивее некуда. Одежду снять не догадались, поэтому она неприятно прилипала к телу. Воспоминания о вчерашнем дне имелись в виде информации. Ни одного эпизода. Да и информации не так уж и много.