Авантюристы, иллюзионисты, фальсификаторы, фальшивомонетчики

Как оказалось, не совсем. Потому что во всей этой шумихе Амаяк успел одну купюру незаметно прихватить — для опознания на родине. А вдруг настоящая? Оказалось, фальшивка. «Тоже мне, горе-мастера! — рассказал Амаяк. — У нас лучше делают. Особенно когда в нашей тюрьме, например, встречаются два армянина. И один другому говорит: «Знаешь, я могу такую стодолларовую купюру нарисовать — никто от настоящей не отличит». «Так чего ж не рисуешь?» — спрашивает другой. «Да вот оригинал никак найти не могу».

Так уж устроен этот человек — шутит со всеми, кто под руку попадает. Даже с зэками. Как-то в Нефтюганске пришел к нему местный карточный король Гия и попросил показать фокус с картами — только помедленней, чтобы догадаться, что и как. Амаяку это не впервой: на всех гастролях карманники и щипачи к нему на консультацию ходят. Продемонстрировал свое мастерство, а потом Гия показал, на что способен. И на прощание подарил карты, сделанные зэками из хлебного мякиша и газеты. И сказал доверительно: «Знаете, я почти двадцать лет в совокупности сидел…» «Теперь понимаю, почему вы в совершенстве показываете карточные трюки, — нашелся Амаяк. — Ведь у вас был такой большой репетиционный период. Я вам кое-что новенькое подкинул — теперь еще на двадцать лет можно уходить репетировать».

Но, как говорится, не все коту масленица. Потому что однажды он чуть не обманул сам себя! К счастью, все закончилось хорошо, но могло быть и хуже. Случилось все в Мисхоре, на празднике Нептуна. Настроение было хорошее, да и уверенности в себе — хоть отбавляй. Поэтому и решил Амаяк повторить трюк великого американского иллюзиониста Гарри Гудини. Фокус-то, в общем, «несложный»: тебя заковывают в цепи, надевают смирительную рубашку и бросают с пирса в воду. Гудини мгновенно всплывал на поверхность. А вот у Амаяка не получилось. Хотя он так же, как и великий иллюзионист, незаметно взял у друзей отмычку и спрятал ее в плавки. А перед этим несколько дней тренировался. Но — в собственном номере, на суше, а не на воде. Роковая ошибка едва не стоила ему жизни. Вытащить Амаяка, к счастью, успели, но акции волшебника в тот день, как вы уже догадались, в Мисхоре котировались не слишком высоко.

Впрочем, когда обманываешь себя сам — это еще полбеды. А вот если другой… В жизни Амаяка был «незабываемый трюк» с галстуком. И показывал его Александр Ширвиндт. Подошел прямо перед выступлением к фокуснику и — отрезал ему полгалстука… А потом сказал: «Знаешь, старик, у одного иллюзиониста я видел потрясающий трюк. Сначала он делал так же — и показал на отрезанный галстук. — Эта часть фокуса мне понятна. Но вот как две половинки срослись прямо на глазах удивленной публики — никак не могу догадаться. Может, ты объяснишь?» И в ту же секунду конферансье объявил выход Амаяка. Что ему было делать? Вышел к публике, пересказал эту историю и пригласил Ширвиндта на поклон. А потом долго смеялся.

Непредсказуемый он человек. Только что улыбался и вдруг загрустил. И начал философствовать. О чем? О женщинах, конечно. К ним Амаяк относится очень серьезно. Но на вопрос о взаимоотношениях с ними все равно отвечает анекдотом. И снова два армянина. Один спрашивает другого: «Ты, говорят, недавно женился. Ну как жена, нравится?» «Это дело вкуса, — отвечает второй, — мне, например, нет».

Может, потому Амаяк и холостой. Пока. Но в глубине души считает, что женщина — это счастье, которое, как награду, надо заслужить. Она придет только в том случае, если ты будешь ее достоин.

Он очень любит ухаживать. Еще будучи студентом, лазал к даме сердца по водосточной трубе, дарил розы, купленные на остатки стипендии, а одну свою знакомую даже украл из-под замка — прямо с пятого этажа. Так ее родители закрыли, а сами на дачу уехали. Амаяк подговорил пожарников, чтобы подогнали к дому машину с выдвижной лестницей, и сам полез за девушкой. Забрал ее и отвез к другу на вечеринку.

Конечно, он и сегодня мог бы решиться на что-то романтическое: мальчишеский задор не угас. Но мешает популярность. Заговоришь с какой-нибудь красавицей на улице, но, как только снимешь черные очки, сразу узнает. И уже придумывать ничего не надо — известность срабатывает. А ему это неинтересно. Потому что романтик…

(Светлана Мариничева. Обманывать надо весело. — «Мошенники»)

РАЗДЕЛ III. ФАЛЬСИФИКАТОРЫ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ИСКУССТВА

«Шайка фальсификаторов наводнила подделками Италию и Швейцарию!», «Раскрыта гигантская афера с фальшивыми картинами!», «75 миллионов фальшивых картин циркулируют по Европе!»…

Такими и схожими заголовками в течение ряда лет пестрят газеты многих стран мира, сея панику среди коллекционеров, торговцев картинами и музейных работников.

Фальсификация произведений искусства превратилась в последнее время в тяжкий недуг. Кажется, что уже никто не может быть уверенным: ни турист, покупающий за бесценок «настоящий» египетский скарабей у подножия пирамид в Гизехе, ни коллекционер, случайно нашедший «несомненный» рисунок Коро в одном из многочисленных маленьких антиквариатов Парижа, ни даже специалист-искусствовед, приобретающий для крупнейшего музея удостоверенную множеством экспертиз картину Рембрандта на аукционе всемирно известной лондонской фирмы Сотби. Недаром, начиная со второй половины прошлого века, стало выходить множество книг и пособий для коллекционеров и любителей искусства с предостережениями, советами и рецептами, как уберечься от фальсификаторов. Эта литература принесла, несомненно, большую пользу, ведь авторами книг зачастую были крупные специалисты. Но вместе с тем она внесла большую долю неясности в понятие «фальсификация произведений искусства».

Итак, что такое фальсификация произведений искусства? Давно ли вообще существует это явление? Чем оно вызвано? Всегда ли подделка представляет собой преступный акт?

На заре нового времени личность художника начинает приобретать все большее значение. Если в средние века произведение искусства было созданием безымянного автора, начиная с эпохи Возрождения множатся сведения о художниках, появляются подписи и надписи, восхваляющие мастера. Возникает интерес со стороны потребителей к творцу художественных ценностей, заказчик в договоре ставит условие собственноручного исполнения произведения искусства мастером, а не его помощниками или подмастерьями. Вот тут-то и возникает возможность фальсификации. Но пока что это только возможность, ибо нет еще рынка, где художественное изделие котировалось бы как товар, нет посредника-торговца, который был бы не столько связующим звеном между художником и любителем искусства, как лицом, разъединяющим их, отдаляющим творца от заказчика или покупателя.

Несколько примеров для ясности. Многие выдающиеся мастера прошлого имели большие мастерские, чья продукция шла под именем хозяина. Так, немецкий художник XVI века Лукас Кранах широко пользовался услугами подмастерьев и учеников. Однако на картинах, вышедших из его мастерской, будь то работы самого хозяина или его помощников, красуется герб Лукаса Кранаха — крылатый дракон. И никому не приходит в голову обвинять мастера в присвоении славы его безымянных помощников. Иногда Кранах находил, как мы сейчас говорим, «ходовой сюжет»: портрет прославленного деятеля Реформации Мартина Лютера или обнаженную женщину в виде Венеры, и на него сыпались заказы на повторения. Кранах, человек практичный, не хотел выпускать из рук выгодные заказы; он и его мастерская без устали делали повторения и копии своих же «изобретений», снабжая их, конечно же, «фабричной маркой» — крылатым драконом.

Так мы приходим к важным для нас понятиям. Оригинал — это произведение художника, легшее в основу возможных повторений и копий. Что такое «реплика»? Чаще всего под этим понимают более или менее измененное повторение оригинала. Копия же передает эту композицию во всех частностях. Обычно подразумевается, что реплика или копия делается не творцом оригинала, а другим художником. Является ли копия или реплика подделкой? Отнюдь нет, ибо в их основе нет преступного намерения обмануть заказчика или покупателя.