Авиатор: назад в СССР

— Эх, Светлана, мы шутим, шутим, но тоска раст"eт у нас. Нам вашего звонкого, девичьего смеха не хватает.

— Ха, ха, ха. Вот вам и смех. А в увольнение не ходите, чтоб развеяться?

— А мы..., — начал я говорить, но поймал суровый взгляд Ульянова. — мы в работе, красавица. Давайте поспешим, а то без нас улетит.

— Родин, ну разговорчивый! Язык укорочу, — сказал Ульянов, слегка пнув меня под зад с колена.

Самол"eт медленно, слегка покачиваясь, начинает выруливать для взл"eта на грунтовую ВПП. Пилот выводит обороты и, наш биплан, взревев своим двигателем, начинает разбег.

А трясёт неплохо так! Приходится держаться за скамью, чтоб не свалиться.

И вот он отрыв, тряска прекращается, а двигатель продолжает натужно гудеть, пока Ан-2 набирает высоту. Нужные нам 1000 метров достигнуть получится не так уж и быстро. В это время прист"eгиваем карабины вытяжного фала за трос, что проходит под потолком грузовой кабины. Павел Павлович, осмотрев каждого, поставил нам лайк, поднимая большой палец вверх на правой руке.

Я решил посмотреть на Белогорск. Вид шикарный — в иллюминаторе аэродром, территория училища, поля, окраина города, центральный парк и береговая линия. Море кажется таким бескрайним, уходя за горизонт и сливаясь с ним воедино.

— Сейчас бы искупаться, да? — крикнул я на ухо Арт"eму. Он даже не шелохнулся, а только продолжал нервно стучать ногой по полу кабины.

И вот самол"eт переш"eл в горизонтальный пол"eт, начав разворот на боевой курс. Загорелась ж"eлтая сигнальная лампа и раздался противный сигнал.

— Приготовились! — прочитал я по губам Ульянова.

Встали и начали продвигаться ко двери. Первым пойд"eт Макс, а я замыкающий. Краем глаза заметил, что Майорова пристально следит за нашими передвижениями, а мой товарищ постоянно поглядывает на не"e. Хоть улыбнулся бы ей!

Пал Палыч открывает дверь и в кабину врывается гул двигателя и свист потока воздуха. Ну вот совсем чуть-чуть меня перед"eрнуло! Всё-таки, не боятся дураки и вруны.

Карабины ещё раз проверены и все в ожидании загорания зел"eной лампы. И вот он долгожданный сигнал.

— Первый! — крикнул Ульянов и Макс, подойдя ближе, ставит ногу на обрез дверного про"eма. Руки на груди, чтоб не было соблазна упереться и не прыгнуть. — Пош"eл!

Макс легко шагнул вперёд и вылетел из кабины. Вот бы его лицо увидеть! Вчера наотрез отказывался прыгать. Ай, да Елена Петровна!

— Пош"eл! — и Виталя проследовал тем же маршрутом за борт. Молодец! Преодолел себя.

Остались в первом заходе Арт"eм и я. Девушки будут прыгать с более высокой отметки. Они ж спортсменки.

— Пош... Пош"eл говорю!

Вот не было печали! Арт"eм запаниковал, да так что уп"eрся руками и не вытолкнуть его. Кричит, что не будет!

— Рыжов, живее говорю! — кричал Пал Палыч, пытаясь вытолкнуть Арт"eма, но всё тщетно.

— Давайте я. Рыжов ну всё, успокоились, — со своего места встала Елена Петровна и подошла успокоить Арт"eма. — Руки опускай.

Т"eма тряс"eтся, но вроде начал успокаиваться. Ульянов нырнул в кабину экипажа и самол"eт начал выполнять разворот.

— Успокоился. Это хорошо, — сказала Майорова. И в этот момент самол"eт вновь выровнялся. — Пош"eл! — крикнула она и мощным пинком вытолкнула Рыжова из самол"eта. Вот это женщина!

— Четв"eртый! — крикнул Ульянов, занимая место Майоровой.

— Меня не надо толкать! Я сам! — крикнул я и, дождавшись хлопка по плечу, шагнул впер"eд, провалившись в пустоту.

Сначала напряж"eн, буквально скручен в какой-то клубок, и не убираешь рук от «запаски». И вот сильный рывок назад, громкий хлопок и состояние эйфории, которое не передать словами.

Называешь три тр"eхзначных числа и убеждаешься, что купол раскрылся. Где-то далеко уже пыхтит Ан-2, который я только что покинул. Под ногами аэродром, город и вс"e то, что видел из иллюминатора самол"eта.

Арт"eм что-то ор"eт. Да так громко! Слышно, как он надрывается, но слов не разобрать. Осмотрев купол, стропы, лямки подвесной системы, удостоверился, что всё в норме и сработало штатно. После поудобнее устроился в подвесной и продолжил наслаждаться красивыми видами.

Лётное поле вижу под собой, а на н"eм перемещаются, словно муравьи, людишки. Уже первые двое приземлились, и можно разглядеть их белые купола на земле. И она теперь, что называется, «набегает»!

— Четв"eртый! Ноги вместе! — кричат с земли в рупор.

Всё по заветам советских парашютистов — ноги слегка согнуть, сдвинуть вместе, напрячь ступни, и выровнять параллельно земли.

Касание! На ногах не надо пытаться устоять и аккуратно падаю на землю. Не то, чтобы совсем, но аккуратно это сложно назвать, да и земля встретила больно.

Эмоции ребят бьют через край. Сам себя помню после первых прыжков. Это было невероятное чувство. Хочется ещё и ещё! Но всё хорошо в меру.

Арт"eм, как оказалось, и не помнит совершенно о произошедшем. Настолько был в состоянии аффекта, что не верит мне.

Девчонки не смеялись и не переш"eптывались между собой по этому поводу. Видимо, профессиональная этика у них присутствует.

— Как ваш друг, ну рыженький? — спросила Света, когда мы собирали парашюты и грузили их в машину.

— А что ему будет. Здоров, как бык! — ответил я, подмигнув Арт"eму.

— Как его зовут? — спросила она, чуть тише. Видимо, чтобы никто не слышал.

— А вы Светлана, заинтересовались моим другом? Очень хороший выбор кстати. Не женат, умный, хорош собой...

— Да ну вас, Сергей, — усмехнулась она. — Так как зовут?

— Арт"eм. Давайте, я познакомлю. Он..., — начал говорить я, но получил подзатыльник. Ульянов совсем не да"eт личную жизнь устроить ребятам.

Света посмеялась и убежала к своей сестре. Близняшки, и как вот с ними встречаться Арт"eму? Откуда он будет знать, что перед ним Света, а не... даже как зовут вторую милашку не знаю.

— Сергей, а вы когда в увольнение пойд"eте? — спросила Света, вновь подошедшая ко мне.

— А с какой целью интересуетесь? — улыбнулся я.

— Мы с Наташкой по субботам поём на сцене в парке. Приходите к 17.00.

Удачно мы на прыжки съездили! Ещё и на свидание наработали.

— Строиться! — услышал я команду от Макса. — В три шеренги становись.

— Так вас ждать в парке в субботу? — спросила Света, а Макс в это время ещё раз объявил построение. — Зовут тебя, Родин. Чего стоишь? — сказала она, а я даже не д"eрнулся с места. Смотрю на не"e и смотрю. Она тебя с друзьями на свидание позвала, а ты молчишь. А ну быстро сказал, что прид"eте с цветами, а в руке газета «Правда», чтоб вас не спутали ни с кем.