Аврора Синистра, или Звезда ты моя сумасшедшая

Все оказалось просто — Поттеру подарили «Молнию». Преподаватели, прям как дети, стали рассматривать это помело, хорошо еще, что Хуч нет, иначе тут было бы еще веселее. Флитвик проверял метлу на чары, а Северус предложил растворить пару прутьев в проявителе темных зелий, за что получил гневный взгляд Минервы, но опасение за жизнь Гарри взяло верх, и она разрешила отломить кусочек от нескольких. Зелье Снейп пообещал приготовить через неделю, и еще около месяца нужно ждать результата. Минерва вздрогнула. Флитвик разобрал метлу и посоветовал подождать Баштеду, чтобы проверить руны на древке. Ощупав веревку, я узнала волос крылатой лошади, судя по цвету гранианской(1), и ничего больше. Я предложила для защитного эффекта вплести волос с гривы единорога, получив согласный кивок от Филиуса — это чуть-чуть уменьшит скорость, но создаст дополнительный оберег от заклинаний. На этом расчленение помела закончилось, и мы все разошлись по своим делам. Пошарив по карманам, я обнаружила записку, в которой почерком Северуса было написано время и место нашего занятия.

На следующий день в пустом классе я пыталась под контролем Снейпа вызвать Патронус, вспоминая различные счастливые моменты из своей жизни, прошлой и настоящей, но выходил только дым без намека на форму. Мой учитель злился, говорил про то, что мне недостает концентрации. Я стала вспоминать более конкретные моменты: что-то из детства, как нашла волшебную палочку, свои поездки, то что было между нами с Северусом. Он внимательно на меня смотрел и его настроение стало меняться в лучшую сторону.

— По-моему, твои воспоминания слабоваты, — он внимательно смотрел мне в глаза, в голосе появились игривые нотки.

— Какие есть, других нет, — я начала нервничать.

— Нужно создать новые, — он притянул меня к себе и начал целовать. Неужто он читал мои мысли? Я хотела возмутиться, но от его ласк совсем потеряла голову…

Лежа на темной мантии, я думала, что хорошо, что этой аудиторией уже лет пятьдесят никто не пользовался, и, надеюсь, пользоваться не будет. Я внимательно смотрела на лежащего рядом мужчину. Ну вот что я в нем нашла, почему так теряю голову? Он молча перебирал мои волосы и думал о чем-то своем.

— Следующее занятие у тебя, — он погладил меня по щеке.

— Почему у меня?

— На моих комнатах следящие чары, а специально для тебя, точнее для твоего бывшего жениха, директор снял часть ограничений с комнат и Астрономической башни. Мы с Флитвиком только десятую часть восстановили. Ты против?

— У меня, так у меня, — я прижалась к нему и почему-то вспоминала гавайский пляж, океан и легкий теплый ветер. Эти воспоминания навели меня на мысли о работе — нужно было внести новые данные для коллег. Затем я вспомнила, что сегодня у меня практическое занятие, и придут несколько человек с индивидуальными проектами.

— Как интересно ты перескакиваешь с мысли на мысль, — он убрал прядь волос мне за ухо.

— Тебе никто не говорил, что вот так читать чужие мысли — неэтично?

— Если бы ты была против, то не пустила бы, — я удивленно на него посмотрела. — И не надо на меня так смотреть, ты прекрасно умеешь защищать мысли от поверхностной легилименции, у тебя на собраниях обычно простая защита стоит, если дурью не маешься. Дамблдора ты вообще не пускаешь, после встречи с твоим блоком он дня два восстанавливающие зелья пьет. А сейчас ты очень вкусно думаешь, — он довольно улыбнулся. — Эффект присутствия на пляже потрясающий, мне показалось я даже запах океана почувствовал. В твоих цифрах я мало что смыслю, а вот причем тут ученики трех факультетов я не понял.

— У них сегодня практикум. Чтобы его провести, мне надо встать и одеться.

— Хочешь, я им отработки назначу и останемся здесь?

— Тогда одеться надо тебе, а лежать на голом полу я не согласна, — он нахмурился, но согласился.

Я призвала свою одежду и шпильки, одевшись с помощью магии. Моя предыдущая попытка собраться обычным способом закончилась на этом полу в различных позах. Причем этого черноглазого мужчину возбуждал процесс одевания. Он дожидался, когда я полностью оденусь, и раздевал, оставив только чулки. Странные у нас отношения, непонятные: нас тянет к друг другу, от страсти мы теряем голову, по крайней мере, я-то точно теряю. Любовь-ли? Это сложно понять. Умом я понимаю, что уже здесь и сейчас я создаю кучу проблем себе и ему, а о том, что будет дальше, даже страшно представить, особенно если не удастся ничего изменить.

Я осмотрела свою мантию — видок был еще тот, нужно было срочно привести все в порядок. Я трансфигурировала из стула чан, наполнила водой, нагрела и левитировала над ним одежду — пусть отпаривается, заклинания глажки у меня выходили плохо. Мантию, на которой было так мягко и тепло лежать, очистила щеткой и также заставила парить над чаном. У Северуса ситуация была сложней, на его знаменитом сюртуке отсутствовали все пуговицы. Я коварно улыбнулась: в таком виде выходить нельзя. Из щепки трансфигурировав иголку, а из своего волоса специальными чарами создав нить, я пришила пуговицы магией. На любовника мои манипуляции произвели впечатление. Осталось только прическа.

— Зачем ты их закалываешь? — осведомился Северус, наблюдая за мной.

— Минерва меня съест за неподобающий вид, — я воткнула очередную шпильку. — Она меня и так за мантии регулярно критикует.

— Знала бы она, что ты носишь под мантиями, — он игриво обнял меня и поцеловал в шею.

— Я надеюсь, ты этого ей не скажешь? — он рассмеялся.

— Аврора, как ты можешь! Даже подумать страшно, чтобы я вел такие разговоры, да и с кем, — он возмущался сквозь смех.

— Идем уже, у меня занятия скоро. И не смей придраться к детям, они ни в чем не виноваты, — мы чинно вышли и направились каждый в свою строну.

После Нового Года Снейп притащил моего вылеченного кота и остался вместе с ним у меня. Чтобы не разглашать наши отношения, он раздобыл артефакт наподобие моего блокиратора. Это были два одинаковых браслета: один из них скрывал магический след, а другой создавал фантомный отпечаток. То есть если директор решит проверить, где находится зельевар, он будет видеть место, где находится фантом. Один браслет лежал в комнатах декана Слизерина, а второй надевался на руку. Как только браслет оказывался на руке, автоматически создавался дубль отпечатка. Думаю, карту Мародеров тоже так можно обмануть.

Не то, чтобы Северус не доверял директору, просто о разрыве помолвки с Голдом еще не было известно, а беседовать с Дамблдором о моральном облике ни ему, ни мне не хотелось. Мою репутацию он поберечь хотел, но от удовольствий отказываться не собирался. Дело было не только в сексе, он действительно не мог спать в подземельях — днем он чувствовал себя нормально, а ночью его душили кошмары. Мне это не нравилось. Я дала ему свои книги по основам медитации и показала некоторые упражнения из йоги. Правда, часть этих поз настроили его совсем на другое, но пользу от данных занятий он был вынужден признать. Он сам практиковал другие методики очищения сознания. Медитацию в позе лотоса мы практиковали вместе, как правило, перед моими ночными практическими занятиями. Потом он шел спать или патрулировать коридоры, а я преподавать и наблюдать.

Самым поразительным было застать Северуса за чтением учебника клингонского языка, причем он не только читал, а делал какие-то пометки. Меня добило то, что он начал писать в моем блокноте передачи данных. Присмотревшись, я поняла что он играет в ту самую клингонскую балду и, судя по счету, выигрывает.

— Северус, ты же говорил, что это дурь! — я ткнула в учебник и блокнот.

— Говорил, но потом почитал, оказалось интересно. Тут у тебя все книги либо по астрономии, либо художественная литература, а ее я после твоего боггарта опасаюсь.