Аврора. Заря сгорает дотла

— Не принимайте на свой счет. Вы не отвалите, даже если я захочу, Фаррел, так с чего бы переживать? Или у вас с самооценкой проблемы? Вот по своему опыту скажу…

Но Фаррел сорвался с допросного табурета и схватил ее за воротник этого самого свитера, почти поднимая над столом и полом. Полиэстр жалобно затрещал.

Весьма некстати Аврора почувствовала, что Фаррел пахнет не кровью и потом, а только немного дымом, а еще — едва уловимым дорогим парфюмом и хозяйственным крахмалом. Сцена из любовного романа. Потому она фыркнула и сложила руки на груди.

— Странник — не только я и он. Возможно, и вы, и каждый второй на земле. Почему ваш такой особенный — объяснили бы сначала, а уж потом обвинениями кидаться…

Фаррел шумно втянул воздух носом. То ли в попытке успокоиться, то ли тоже ощущая аромат цветов апельсина, которым она давеча надушила волосы. И во второй раз передумал убивать.

— Аврора Бореалис, ты ходишь по тонкому льду, — выдохнул он резко, отставляя ее в сторону, присаживаясь на корточки и запуская руки в бумаги.

Сдвинул брови, сосредоточился. Будто она вдруг исчезла.

— Давно уже, — хмыкнула Ро. — Не поверите, как порой хочется, чтоб он в конце концов треснул. Что искать будем?

Фаррел поднял удивленный взгляд. Он уже нарыл карту с пометками и крутил ее так и эдак. Ро развела руками.

— Мне ведь тоже надо чем-то заняться.

— Тогда найди мне мешок. Для бумаг.

— Вы собираетесь сложить бумаги в мешок?

— А что тебя смущает?

— Что вы обращаетесь ко мне на «ты».

Фаррел шумно ухмыльнулся и продолжил свои бумажные занятия.

— Ну, а вообще — вы тут все развалили, а если какая мелочь на столе была и теперь по углам закатилась?. Вот склянки разбились, видите — а вдруг что важное?

Только одна и уцелела.

— Если ты не знакома со Странником и ты — не он, то почему здесь его бумаги и лаборатория, почему Йорген стучал в твою дверь и кричал «господин»?

— Об этом надо было спрашивать Йоргена. Но уже поздно — вы же у нас головой не думаете. А знакома я много с какими странниками, я же сказала. Вам не достает конкретики.

— Аврора, ты испытываешь судьбу!

— Постоянно этим занимаюсь. Вы что же, даже не знаете, как ваш мятежник выглядит?

— Никто не знает — Странник меняет личины. Но твоя не подходит, определенно. Как ты оказалась на судне?

— Э-э… случайно. Кстати, я тоже могу взять и начать тебе тыкать, а не выкать. Так и не объяснил, в чем дело, а шуму…

— Скажешь, что и кто такой Видящий не знаешь?..

Аврора задумалась, прикусив язык. Если все так, как выглядит, лучше не демонстрировать своего незнания. Тем более, что Фаррел — пусть и единственный, чье имя она тут пока знает — в друзья явно не годится.

— Не скажу. Ладно. Иду искать мешок.

А между тем, если некто Странник исчез из этой каюты (еще упоминали каких-то беглецов), а она сюда попала на его место… Ну, и тут, и там был некто с лицом Нелло… Если… Да нет, это ведь смешно! Ро на автомате копалась в рюкзаке — там у нее была холщовая сумка-шоппер, должна подойти для бумаг. Красная, с провокационной надписью «читать в воскресенье — законно!». Раз она попала на место Странника, то, вероятно, он теперь на «Аузонии». Не то, чтоб в этом была какая-либо логика, но… слишком многие вещи под небом лишены логики.

И, выходит, раз на судне «беглецов» нет, то и они там. Только гребцы, которые сражаются. Еще и перекодированные какие-то. Крыша едет не спеша, звонко шифером шурша… Аврора, надо было усмирить гордыню и зайти к психиатру. Теперь слишком поздно.

— Держи, Фаррел, — ткнула она дознавателю искомый инвентарь. — Думаю… Странник ушел туда, где тебе его не достать.

— Так и знал, что ты врешь, будто с ним незнакома, — прищурился Фаррел.

Снова уперся взглядом в «отвали» на свитере и нахмурился сердито. Покрутил сумку, брови его снова полезли на лоб. Надписи всюду — прерогатива нашего мира, непонятная иным… Иным.

Аврора пожала плечами.

— Не вру. Незнакома. Ни под какой личиной, хм. Я всего лишь странник с опытом. В смысле — путешественник. Говорю ведь — расскажи! Я из… заморских краев, не слышала ваших легенд местных.

— Странник сеет смуту. Если он до вас не добрался — вам повезло, — сказал Фаррел, сгребая в Аврорину сумку бумаги. — В первую очередь мне нужен похищенный им золотой далекозор, но вряд ли Странник его здесь оставил.

Фаррел взъерошил черные волосы на затылке через повязку с мрачным отчаянием.

Далекозор. Аврора хлопнула глазами. Подобрала с пола трубу — одно стеклышко из него, как мы помним, выпало и рассыпалось в золотистый прах, на корпусе еле заметная широкая вмятина от встречи с черепом Фаррела, а в остальном — артефакт артефактом.

Ей даже удалось испытать нечто вроде благоговения.

— Этот?

На лице Фаррела сверкнуло облегчение вперемешку с радостью, он тут же отобрал трубу и торопливо завертел в руках, разглядывая. И тут же взорвался ужасом:

— Где стекло?!

— Вот… — ткнула Ро в золотую трескучую пыль на полу, поблескивающую из-под бумаг.

— Что ты наделала?! Это же королевский артефакт!

— Это не я, а ты кости такие крепкие нарасти…

Что-то где-то взорвалось. И корабль ухнул всем корпусом, треща, заходил ходуном.

— Олухи.

Фаррел присел и начал сгребать в сумку оставшиеся бумаги с пола, пачками, неаккуратно и без должного прилежания. Зато быстро. Встал, оглянулся вокруг, цокнул и сунул следом и несчастную трубу. Сумку закинул на плечо, направился к выходу быстрым шагом.

— Ты… куда?

Ро хваталась за стену, испуганно вдыхая подползающий аромат пожара.

— «Аузония» сейчас взлетит на воздух. Приятно было познакомиться, Аврора Бореалис.

«Аузония»?.. Это… тоже «Аузония»?..

— Стой! Ты что же, бросишь меня здесь?!

— Да, конечно.

И Фаррел захлопнул за собой дверь.

Глава 2. О забытых уликах, сумасшедших сиренах и свечах чистых душ

В неизвестном море, в неизвестном пространстве и времени, предвечерний час.