Автобайки
Шрифт:
– Эх, Петрович! Ну и простофиля же ты!
Как-то зимним вечером Петровичу даже пришлось от милиции убегать. Задумался за рулем и пролетел мимо поста ДПС, не сбавляя скорости. Только в последний момент и заметил, как инспектор палкой ему махал, требуя остановиться. Через две минуты глядит Петрович в зеркало заднего вида, а за ним уже патрульная машина мчится. "А была не была!" присвистнул Петрович и прибавил газу.
Уже потом, довольный, что удалось перехитрить и оторваться от погони, рассказывал приятелям:
– Свернул я на грунтовую дорогу к озеру. На лед не выезжаю, несусь
Сотню всяких историй ещё рассказал товарищам бывший летчик. Все заметили, что каждая вторая заканчивалась словами: "Я по тормозам..." В конце концов во дворе за Петровичем новое имя прилепилось. Стали называть его не иначе как "По тормозам".
– Эх, - говорили одни, - да ты нашего Петровича не знаешь! Душа человек. Мастер на все руки!
– Это как же не знаю? Это тот, что "По тормозам"?
Два дня в году торжественными были для Петровича. День военно-воздушных сил и праздник победы. Пусть и не воевал Петрович в Великую Отечественную, но ведь пришлось защищать интересы Родины в других боевых конфликтах. С вечера жена наглаживала подполковничью форму, а утром Петрович выходил на улицу. При всех своих боевых наградах. Гулял. Сам других угощал, но не отказывался и от поднесенного стаканчика.
– Слушай, Петрович, расскажи, за что получил орден Боевого Красного Знамени, - попросил его как-то сосед по гаражу.
– Было дело во Вьетнаме. Но вспоминать не хочется.
– Ну, расскажи Петрович!
– упрашивала уже вся компания и кто-то подливал беленькой в его пластмассовый стаканчик.
Летчик уступил.
– Возвращаюсь я как-то с задания. Обычно парами вылетали, а в этот раз одному пришлось. Разведывательный полет, понимаете? Ну, вот, вдруг замечаю, что мне в хвост два вражеских истребителя пристраиваются. К атаке готовятся. Я, понятное дело, по газам, стараюсь оторваться. Делаю петлю, затем вираж, за ним бочку. В общем, показываю, на что способен советский истребитель, кручу высший пилотаж. А они не отстают. Матерые попались. Гляжу на приборы, а у меня уже горючка на исходе. Направляю свой самолет к лесу Все ниже, ниже. А они за мной. До земли метров двести осталось. Я по тормозам и заднюю. А они не успели... Кое-как до аэродрома дотянул. Садился уже почти без керосина.
Компания слушателей несколько секунд молчит, а потом взрывается раскатом громкого хохота:
– Петрович, ты не исправим!
2000 г.
БАР НА КОЛЕСАХ
Один мужик, ещё совсем молодой пенсионер, "Запорожец" купил за десять долларов. Впрочем, машина и того не стоила. "Запор" - самой старой модели. Ну, тот, что с "ушами". К тому же изрядно помятый, в рыжих ржавчинках по всему кузову. Заводиться-то автомобиль заводился, но с места трогаться ни в какую не желал. Продавец получил свои деньги и посоветовал покопаться в сцеплении. В нем, мол, вся беда.
Новый хозяин с оптимизмом взялся за дело. Всю неделю пролежал под кузовом. Купил новую корзину сцепления (еще 20
баксов), перебрал коробку передач, заменив и в ней кое-какие детали (еще 10 баксов), что-то там в двигателе довернул, масло залил (еще 5 баксов), и машина стала двигаться. Не бог весть, как резво, но запыхтела и поехала.– Ты что ж на ней извозом заниматься начнешь?
– улыбались приятели.
– А хотя бы!
– Да кто ж сядет в такой драндулет?
– А увидите.
Еще 30 долларов ушло на тонировку окон и обустройство салона. Подтянул пружины в провалившихся сиденьях, сам чехлы на них пошил. На панель управления полочку прикрепил. Чтобы можно было и стаканчики поставить и бутылочку. Подлокотник поставил, петли на дверях смазал, старый радиоприемник починил.
Уютно стало в салоне "Запорожца". Снаружи - холодная осень, а в кабине - сухо, тепло, музыка играет. Единственное, на что не стал тратиться новый владелец "Запорожца", так это на краску. Как была машина облезлой и ржавой, так и осталась.
– Ты что это, интим-салон мастеришь?
– А хотя бы. Читали в автожурнале исследования социологов?
– И что же там?
– А то, что автомобиль нынче не роскошь и даже не средство передвижения. А своеобразный уголок, где может быть и столовая, и рабочий кабинет, и библиотека и даже спальня.
Мужик показал журнал и ткнул в него пальцем.
– Вот, 90 процентов итальянцев, например, в своих автомобилях щупают подруг, 64 процента принимают пищу, 21 - читает, а 7 процентов даже ухитряются писать письма в пробках.
– А у тебя что будет? Распивочная?
– А хотя бы!
– Ну-ну.
– Сказали приятели и пошли в магазин за водкой.
И мужик следом за ними поехал.
Около входа в винный отдел толпа летучими тройками передвигается, с опаской поглядывая на двух парней в милицейской форме. Да и транспорт в виде "канарейки" не зря неподалеку стоит. Для тех, кому совсем невтерпеж, кто бдительность потерял, кто ещё в помещении магазина начинает к горлышку прикладываться. Таких - сразу за решетку и в вытрезвитель. Потом попробуй докажи, что был в легкой стадии опьянения.
У тех, у кого нервы покрепче, топчутся около магазина, ждут отъезда милиции. Не идти же под дождь!
А мужик свой "Запор" рядом с милицейской машиной поставил и смело к самой грустной троице направился.
– Что, ребята, бутылочку раздавить негде?
– Да вон, мазахисты стоят. Где тут раздавишь?
– Так садитесь в мою машину и пейте себе на здоровье. Никто и слова не скажет.
– А что?
– обрадовалась троица, - Разве за услугу жалко полстакана беленькой? Не жалко!
Забрались в салон. Мужик услужливо стаканчики вытаскивает, только сам пить наотрез отказался: за рулем, дескать. А вот два червонца в благодарность за предоставленное помещеньице заработал. Ни руль не крутил, ни бензин не жег. Полчаса провел в спокойной дружеской обстановке - и двадцать рублей положил в карман.
Не успели первые посетители из машины выйти, как в окно ещё парочка страждущих стучит:
– Командир, приюти на пятнадцать минут, в долгу не останемся.
– Да о чем разговор, ребята! Милости прошу.