Айн, цвай, драй, полицай!

— Именно! Следуйте за нами!

— Переоденусь и сразу подойду, — согласилась вполне миролюбиво.

Деканы чопорно вышли, тело выносили какие-то парни, целительница задержалась и тихонько спросила:

— А что случилось?

Быстро ей рассказала, она фыркнула, и я спросила:

— Скажите, что с деканами? Мне показалось, у них лица как-то перекошены.

— Заметно?

— Заметно. Мне точно. Это еще последствия участия в боях без правил?

— Нет, только не говори никому, похоже на проклятие. Странно только, что сразу обоим повесили, и не снимаются. Они двоюродные братья, скорее всего, гонения на их род. В мрачные времена живем…

Она убежала, я привела себя в порядок, взяла сумку с тетрадями, подумала и пошла на завтрак.

Должна же узнать, наконец, как кормят в столовой магической академии?

Кормили скудно, но организовано удобно.

Подходишь к стойке, а их несколько, сообщаешь курс и фамилию, и тебе выдают тарелку с кашей, булочку и стакан морса. Посуду относишь самостоятельно к столам в дальнем углу. Без всяких неожиданностей, просто и понятно. Но оказалось, эта столовая только для первого курса, старшие курсы умеют предметы левитировать, и у них все иначе.

День продолжался под девизом «открой для себя непознанное» — я впервые попала и в кабинет ректора.

Это не кабинет, а спортзал какой-то. Гигантский! Даже не могу понять, сколько комнат для курсантов можно нарезать, точные размеры тут совсем не понятны, а углы затянуты мраком.

— Добрый день, магистры!

— Не знаю, насколько он добрый, курсантка. Что вы опять натворили?

— Я натворила?! Вы знаете, магистр ректор, боюсь, что руководству следует подумать о педагогическом составе академии. Вероятно, вам передали заведомо ложную информацию. Я защищала свою жизнь.

— Выбитой челюстью и опухшей щекой курсантов уже занимаются целители, а где ваши травмы?

Пришлось снять гольф и ткнуть красное пятнышко на пальце от ожога ректору под нос:

— Мне подожгли кровать, и просто чудо, что я сумела проснуться.

— И как же вы сумели?

— А, вам известна все-таки правдивая информация? У меня есть амулет магической защиты, приз, полученный на соревнованиях. Я могу одеться?

— Можете!

— Благодарю.

Надела гольф, обулась, присела.

— Хотелось бы знать, какое наказание вынесут курсантам, напавшим на меня, и когда смогу идти на свои занятия.

Ректор аж взвизгнул.

— А вы, первокурсница, не много ли на себя берете?

Я прикинула, много или нет, и призналась:

— Мне кажется, недостаточно для академии следственных органов, — хотела еще добавить пару слов, но и на лекции попасть желательно, первый день все-таки, — вы меня отпускаете?

— А скажите нам, курсантка, — послышался вкрадчивый голос из угла, особенно сильно прикрытым черным туманом, — каким образом вы попали на закрытые соревнования боев без правил?

Вот тут я изумилась совершенно искренне:

— А почему вы решили, что официальные, межрасовые, по сути, соревнования, причем с участием магистров и ректора академии, в которую я зачислена, должны вызывать у меня сомнения?! Кроме того, призовые места оплачиваются, а я крайне нуждалась в деньгах, и мне как раз хватило на питание, тетради и минимальный набор одежды. С момента моей выписки до занятий насчитывалось больше двух месяца, надо было их как-то прожить!

— А почему вы не обратились в столовую академии?

— Я обратилась. В столовую преподавателей меня не пускали, мне приходилось ежедневно проверять, вдруг распоряжение ректора все-таки доведут до сведения дежурных, к сожалению, этого не произошло. Судя по всему, здесь странные правила, слышат то, что удобно. А столовая для курсантов в каникулы не работает. И, простите, я готова отвечать на любые ваши вопросы, но боюсь, что за прогулы в первый день учебы меня еще раз вызовут к ректору, и мне объясняться будет так же… трудно.

— Свободны! — сказали хором три голоса. Чей третий, не поняла, но вежливо склонила голову, вышла и понеслась на занятия.

На основы бытовой магии, вводную лекцию, я не попала, но успела на этикет, и тихо порадовалась, что перечисляя, как правильно обращаться к высокопоставленным лицам, говорили о титулах лордов в том числе. Отдельно этой информации мне еще не попадалось. Ректор оказался графом, а наши деканы — маркизами, и за пределами академии курсанты не имеют права путаться, кто из них светлость, а кто сиятельство. Я-то просто не знаю, кто за кем идет, графы после маркизов, или наоборот, надо разобраться. Правда, по движению губ я поняла, что произносится все иначе, но мироздание, переселив меня, оставило и мои знания, больше основанные на учебниках истории, фильмах и сказках. Ассоциативная память подбирала наиболее близкий вариант.

И сразу видна оборотная сторона медали: так и не узнаю, как на самом деле звучат те или иные слова.

Следующая лекция обещала быть особенно интересной — «магия и магический потенциал», но эти нехорошие люди и нелюди вызвали меня опять к ректору.

Ругалась я от души до самой приемной ректора, причем вслух, а что именно услышал молодой парнишка-секретарь, в переводе мироздания, осталось для меня тайной.

К приемной спешили курсанты, в кабинет заходили магистры. Дверь приоткрылась, меня увидели и сразу пригласили.

Овощной ряд, четыре места по центру, занят полностью: оба декана вспомнили, что они спелые помидорки, физручка-гномка была ближе к померанцу. А вот четвертый овощ бледноват, но с зеленым отливом, и я судорожно подбирала подходящее растение, совершенно не желая разглядывать магистра Региса, моего бывшего напарника.

Ректор занимал стул ближе к собственному столу, а само кресло главы академии украшал маленький господин, лысый, с широко расставленными глазами, прикрытыми набрякшими веками.

— Курсантка, — сказал он бесцветным голосом и посмотрел на меня, — вам оказана высокая честь и возможность применить свои знания, не дожидаясь окончания академии.

— Простите, как к вам обращаться?

Как удачно нас просветили на этикете, если я не представлена, то допустимо такое уточнение. Это гораздо лучше, чем ошибиться.

Лысый посмотрел совершенно озадаченно. Перевел взгляд на ректора, тот сразу вспомнил, что он тоже относится к ярко выраженным томатам.

Господинчик вздохнул: