Айзек: Коалиция. Часть 1

На глазах у нее появились крупные капли.

– Айзек, у меня мама осталась. Ушла в четверг в больницу на смену и не вернулась. Я не могу ей дозвониться... Надо ее забрать. Разверните машину!

– Нет, Мари. Уже не сейчас, - ответил водитель, слегка надавив на педаль газа.

Девушка посмотрела на попутчика, и тот почувствовал, как начали проявляться первые нотки истерики в ее голосе:

– Вы что, не понимаете?! Мне нужно забрать маму!

Он молчал. Мари начала рыдать, что-то говорить, стучать Айзека по плечу и требовать вернуться и забрать близкого человека. Он терпел это и понимал, что она чувствует, но останавливаться не собирался. К сожалению, здраво рассуждать сейчас мог только он. Возвращаться уже не было нельзя, а говорить что-то - бессмысленно. Поэтому просто пытался молчать и терпеть. Но истерика усилилась.

– Останови машину, я сказала!!!
– кричала она, пытаясь освободиться от ремней безопасности, - Останови, урод!!! Я пешком пойду!!!

Несчастному клерку оставалось только сдерживать себя, и он заблокировал двери. Мари впала в безрассудное бешенство. Начала хлестать его по голове и рукам, орала матом, обзывая такими словами, что порой хотелось открыть дверь и выкинуть девушку на ходу.

– Мари, успокойтесь! Я не могу так вести машину!
– отбиваясь, начал кричать и он.
– Завтра заедем!

Это все, что он мог ей сказать. Дать хоть какую-то надежду и попытаться все-таки хоть немного успокоить. Айзек понимал, что ее матери, скорее всего, уже нет среди живых, но сказать это - только усугубить ситуацию. Правда, усугублять уже было нечего - та орала как одержимая, вся залитая слезами ярости и горя. И когда девушка стала хвататься за руль, ему ничего не оставалось, как нажать на педаль тормоза и заглушить мотор. Та принялась яростно дергать ручку двери. Но та не открывалась.

– Выпусти меня, придурок!!! Открой машину!
– кричала спутница, толкая плечом в дверь.
– Открой, я сказала! Да чтоб ты сдох!!!

Внутренняя обшивка двери похрустывала, принимая удары девушки. Слезы ручьями стекали по щекам, глаза покраснели, и в них отчетливо читалось безумие. Истерика приобретала черты сумасшествия. Мари принялась судорожно нажимать кнопки на панели в попытках разблокировать авто и уже потянулась к двери Айзека, как он схватил ее за плечи и откинул в кресло.

– Хватит уже! Возьмите себя в руки!
– крикнул он, отвернулся и повернул ключ зажигания.

– Куда ты меня везешь, ублюдок?!! Выпусти меня!!!
– продолжала она и попыталась выхватить ключ.

Айзек сопротивлялся как мог, стараясь не причинить вреда. И в очередной раз, когда та бросилась на него с криками брани и угроз, то тут же отскочила обратно, упала в свое кресло и выпучила зеленые глаза. Как-будто разряд электрического тока прошел по телу. Она взялась рукой за щеку и стала ощущать, как та горит.

Мари смотрела на Айзек бешеным взглядом, и вся тряслась от ненависти. Дрожащими губами прошипела:

– Я тебя ненавижу!.. Открой дверь!

Водитель выдохнул, поколебался пару секунд и молча разблокировал замок. Пленница буквально вырвалась наружу, как птица из клетки, напоследок с яростью хлопнув дверью. Затем быстрым шагом направилась в сторону автобусной остановки.

"За что мне все это?" - иронично прошептал себе под нос Айзек и приподнял брови. Потом повернулся и стал наблюдать за ней.

Девушка зашла на остановку, повернулась пару раз в разные стороны, посмотрела на свои часы и на расписание движения автобусов. Постояла еще несколько секунд и быстрым шагом, широко размахивая руками, пошла обратно в сторону города. Видно, пощечина все-таки оказала влияние. Мари начала понимать, что автобуса не будет, а еще через несколько шагов поняла все. Она остановилась, закрыла лицо руками и с ревом опустилась на колени.

– Мамочка!.. Ма-ма...м-м-ма...
– сбивчиво разносился плач по пустынной улице.

Айзек вышел из машины и направился к ней. Когда подошел, та уже лежала на боку и продолжала реветь. Постояв минуты три и дав ей немного выплакаться, присел и коснулся плеча.

– Пойдемте, Мари, - прошептал он.

– Не трогайте меня, - тихо, сквозь плачь, выговорила она.
– Я никуда не пойду.

То обстоятельство, что она снова перешла на "Вы" и не бросилась на него, внушило Айзеку уверенность, что истерика постепенно уходит. Ему было действительно жаль несчастную. Только что весь мир для нее рухнул в одну секунду. Она поверила в то, во что отказывалась верить и это просто убивало ее. Он вспомнил себя в первую ночь. Тоже едва не расплакался, но удержался. Промолчал минуту, справляясь со своими чувствами и сказал:

– Поймите, Мари, я не смогу уйти без вас.

– Я не хочу... Я останусь здесь... Идите без меня, - плача прошептала спутница.

– Нет, Мари, - Айзек сел на асфальт и закурил сигарету, вспомнил о Нике и добавил: - я не могу... Значит оба останемся здесь.

Он курил, медленно втягивая дым в легкие, а когда бычок стал обжигать пальцы, встал, взял девчонку за руку и помог подняться. На удивление, она поддалась и медленно встала на ноги.

– Я думаю, ваша мама не хотела бы, чтоб вы остались. Пойдемте. У нас мало времени.

Он помог ей сесть в машину и пристегнуть ремень. Огненный шар краем коснулся небосвода, обжигая оранжевым заревом редкие строения окраины города. Но даже с заходом Светила Тьма не смогла бы сразу начать распоряжаться улицами. Рассеянный свет нашей звезды какое-то время еще освещал бы умеренные широты, закрывая одержимых в своих норах. Но совсем недолго.

Машина уже выезжала из объятий урбана. Дорога становилась более пустынной, и им уже практически не приходилось сбавлять скорость. Мари не рыдала. Она молча сидела, уставившись в одну точку, но иногда редкая слеза все-таки скатывалась по щеке. Айзек искренне сочувствовал и понимал ее. Но слова не лезли в голову. Он и сам не знал, что случилось с его родными. Наконец, собравшись с мыслями все же сказал:

– Мари, вы меня простите. Просто вы были не в себе и... И у меня не было другого выхода. Это первый раз в моей жизни. Простите, я больше не посмею.

– Ничего. Вы меня тоже простите. Я не понимала, что делаю, - прошептала та.

Затем подняла глаза, посмотрела на Айзека, и добавила:

– Можно вас попросить?

– Конечно.

– Отвезите меня утром к больнице.

Он взглянул на нее. Бедняжка уже не кричала и не ругалась. Она умоляла взглядом. Слезы снова потекли ручьями, но Мари пыталась взять себя в руки и изо всех сил сдерживаясь, добавила:

– Я вас очень прошу.

Айзек не смог ей отказать. Он понимал, что это нужно было сделать. И сам поступил бы также, если бы мог. Пусть это будет для нее невыносимо больно, но уж лучше так, чем всю жизнь потом жалеть, думать и гадать.

– Хорошо. Но только завтра. Сейчас уже мы не...

– Я все понимаю, - прервала она.
– Обещайте завтра помочь.

– Обещаю, - ответил Айз.
– Но вы тоже пообещайте, что чем бы все не закончилось, вы будете слушать меня и постараетесь держать себя в руках. Обещаете?