Аз Фита Ижица. Часть I: Прогулка по висячему мостику. Книга 1: Золотистый свет
Шрифт:
– Абсолютно.
– А если…
– Игорь, даже когда я ехала к тебе, я не предполагала, что обвалится неплохая работа. Любой шанс надо использовать пока он есть.
– А ты не боишься, что Стас из-за твоего напора вообще предпочтёт не связываться с тобой.
– Его право. Игорь, я не собираюсь сидеть и ждать, пока кто-либо догадается предложить мне что-нибудь поинтересней визиток. Ты, лучше, скажи, что я делала, пока шёл снег, и не было света? Я имею в виду в доме Аристарха Поликарповича.
С его уст чуть было ни сорвался не вполне
– Ира, ты решила со мной встретиться для того, чтобы узнать какова ты в постели? Охотно отвечу: как всегда великолепна.
– Игорь, я, кажется, там, в постели, не всё время провела?
– Да. Не всё. Были перерывы на перекусы и беседы с Поликарпычем.
– О чём мы с ним говорили?
– Уж извини, но я не помню!
– Да, не густо. – Ира поднялась и направилась к двери.
– Ирка, ты куда?
Он остановил её, обнял и пытался приласкать.
– Игорь, – она сняла с себя его руки, – по твоему же собственному признанию, ты поимел меня на год вперёд. Пока.
– Ирка, ты – сволочь!
– Я знаю.
Дверь закрылась.
После того как Ира их покинула, Люся с Наташей наслаждались любимым занятием – мыли ей кости.
Ирку они любили. Она всегда их понимала, поддерживала и выручала, но образ её жизни не укладывался ни в какие рамки, принятые среди нормальных, с их точки зрения, людей.
Во-первых, она, давным-давно разведённая, и не пыталась вести себя, как приличная женщина. Мужики к ней валили толпами! Однако…
Наташа не раз намеренно вламывалась к Ирке без стука, но к её удивлению и недоумению очередной гость мужского пола мирно беседовал с той на кухне.
В общем, после целого ряда неудачных попыток доказать лёгкость Иркиного поведения, подруги решили, что она – лесбиянка, и, на всякий случай, стали сторониться её. Правда, вскоре пришлось признать, что тяги к женскому полу Ирка ну явно не испытывает.
Незаметно отношения восстановились, и досужие соседки попытались устраивать ей допросы, но колкие, полные сарказма ответы быстро отбили охоту.
Вторым предметом раздражения была Иркина жизнь в целом.
На работу, как все нормальные люди, она не ходила. Могла неделями не вылезать из своей квартиры, а могла внезапно уехать куда-нибудь. Притом её доходы, судя по известным соседушкам расходам, вмещали зарплаты Наташи и Люси вместе с мужьями, умноженные на два, если не на три.
А сын Лёшка?! Пока был маленький, казалось, будто горе-мамаше до него нет никакого дела. И вот нате! В шестнадцать лет с золотой медалью окончил школу и сейчас благополучно учится в институте. И не где-нибудь, а в Москве! В Бауманке!
Нет. Ирка определённо абсолютно всё в жизни делала не так, не по-людски. Но в итоге, именно у неё это абсолютно всё, абсолютно всегда получалось, и гораздо лучше, чем у нормальных добропорядочных сограждан.
И, в-третьих, Ирка часто вела себя странно. Вот и теперь с этими своими снами-явями.
– Слышь, Наташ, а может она всё-таки
травку покуривает, а?– Да нет же! Я ж тебе уже говорила. Анализы чистые. Я сама смотрела, помнишь?
– Ага.
– Это у неё, скорее всего, на почве трудоголизма.
– Ага. Она, если её из-за компьютера выдернешь, всегда чумная.
– А как ты думаешь, может у неё с этим Игорем Афанасьевичем всё же есть что-то, а, Люсь?
– Нет, не похоже. Хотя он, думаю, очень даже не прочь. Я вот боюсь, как бы у неё с Юрочкой чего не вышло.
– С каким Юрочкой?
– Да с каким, с каким? С моим, конечно!
– Люська, ты чё? Он же Лёшку её немногим старше!
– Ты это ему объясни. Как встретит, аж трусится весь.
– Не переживай, Люсик, пройдёт.
– Да уж, «пройдёт». То ему реферат по этике, то зачёт по культурологии. Аж вприпрыжку к ней бежит. Феде говорю: «Пусть сам учит». А он: «Ты что! Иришка такой специалист! Хоть какие-то мозги парню вложит».
– Во дела! А ты Феде-то говорила?
– Пока нет. Да началось-то всё не так давно.
– А-а. Люсь, ты не переживай. Я присмотрю. Я всё выясню.
– Только аккуратней.
– Не боись! Ни Ирка, ни Юра твой ни о чём не догадаются.
Содержательное общение оборвал телефонный звонок. Федя требовал жену домой.
Выходя из Наташиной квартиры, Люся нос к носу столкнулась со своим старшим сыном.
– Юра? А ты куда?
– За тобой, – невозмутимо пробасил Юра.
Однако вид сына Люсе не понравился. Уж больно он запыхался и вроде даже покраснел.
Люся с Наташей многозначительно переглянулись.
– Тёть Наташ! У Вас что-то с телефоном. Отец дозвониться не мог.
– Дозвонился, Юрочка, дозвонился.
Наташа с Люсей сверлили и испепеляли его взглядами.
– Ну, не знаю. Он меня послал.
– А что стряслось-то, а? – не прекращала допрос с пристрастием Наташа.
– Да так. Ничего, – недоумённо пробурчал Юра. – Просто мамы долго нет. Соскучились.
– Ну, раз соскучились…
Люся с Наташей вновь многозначительно переглянулись.
– Идём, сыночка.
Люся с Юрой ушли, а у Наташи аж приятно защекотало где-то внутри от предвкушения занимательной интриги.
Она ломанулась к Ире. Дверь оказалась запертой. Постучала, позвонила – глухо.
Наташе всё сразу стало ясно и понятно. Она ринулась к телефону.
– Алло! Люсик? – Наташа говорила полушёпотом. – Слушай. Ирки дома нет. Усекла?
– Ясно.
– Ну, давай. Попозже забегу.
Наташа положила трубку и занялась наведением порядка. Жизнь обрела смысл.
Ира возвращалась домой. Тайна пяти дней у Аристарха Поликарповича превращалась в изнурительно навязчивую идею, расцвеченную всё время всплывающими яркими сценами сожжения. Это выматывало.
В конце концов, Ира сказала себе: «Хватит!», – и неимоверным усилием воли заставила подумать о чём-нибудь более хорошем и менее эфемерном. Благо нашлось о чём.