Азбука системного мышления

Фред Кофман писал в журнале, посвященном системам:

«Язык... может служить средством, благодаря которому мы создаем новые понятия, а как только мы начинаем обсуждать их, то создаем и новую действительность. На самом деле мы не говорим о том, что видим, а видим только то, о чем можем говорить. Наше представление о мире зависит от взаимодействия нашей нервной системы и языка — и то, и другое работает как фильтры, сквозь которые мы воспринимаем мир... Язык и информационные системы организаций — это не средства для описания внешней реальности, а основа всего восприятия и зсех действий, которые можно предпринять. Чтобы преобразовать измерительные и коммуникативные системы ... общества, необходимо изменить все возможные варианты взаимодействия на самом глубинном уровне. Язык... как способ выражения реальности лежит глубже, чем стратегия, структура и даже... культура».

Общество, которое постоянно говорит о производительности, но едва понимает (и еще меньше использует) понятия гибкости и устойчивости, станет производительным, но не гибким и не устойчивым. Общество, не понимающее и не использующее понятие самоподдерживающей емкости, превысит границы самоподдержания. Общество, без конца обсуждающее создание рабочих мест, словно это единственное, что способны делать компании, не сможет вдохновить основную массу людей на то, чтобы создавать эти места ни для самих себя, ни для кого-то другого. И не поощрит работников за их вклад в создание прибыли. Наконец, общество, называющее словом «Миротворец» программу производства баллистических ракет, спокойно рассуждающее о побочных разрушениях, окончательном решении и этнических чистках, говорит на языке, который Венделл Берри назвал «тиранийским».

Fred Kofman. Double-Loop Accounting: A Language for the Len.-ninK Organization // The Systems Thinker. 3. no. 1 (February 1992).

«У меня складывается впечатление, что последние сто пятьдесят лет в языке по нарастающей происходит искажение и разрушение смыслов. Мне кажется, этой возрастающей абстрактности и нереальности языка по времени точно соответствуют растущая разобщенность людей и распад сообществ...»

Затем он добавил:

«В этой вырождающейся системе учета язык почти утратил право именовать предметы и явления, поскольку его методично используют для того, чтобы не говорить ни о чем конкретном. Все внимание сосредоточено на процентах, категориях, абстрактных функциях... Такой язык вряд ли кто-то захочет защищать или развивать, потому что он ни для кого не представляет важности или ценности. Его единственное полезное применение состоит в том, чтобы поддерживать с помощью «мнения экспертов» широкое и безликое технологическое развитие, которое уже идет полным ходом... Это язык тиранов — тиранийский» *.

Первый шаг в уважении языка — беречь его конкретность, смысловое содержание и точность — это составная часть задачи по поддержанию чистоты и точности информационных потоков. Второй шаг — расширять язык, чтобы он соответствовал нашему растущему пониманию систем. У эскимосов огромное количество слов для именования снега, потому что они знают и умеют использовать снег. Он для них жизненно важен — это ресурс, система, с которой они могут двигаться в едином ритме. Промышленное общество только начинает создавать и использовать слова для именования систем, потому что их сложности и их использованию мы стали уделять внимание совсем

* Wendell Berry. Standing by Words. San Francisco: North Point Press, 1983. 24, 52.

недавно. Самоподдерживающая емкость, структура, разнообразие, и даже система — все это старые слова, но в них вложен новый смысл. Предстоит изобрести и новые слова.

Первую версию этой книги я набирала в текстовом редакторе, у которого была функция проверки орфографии. Забавно, но тогда в словаре не было ни обратной связи, ни производительности, ни выхода за пределы, ни самоорганизации, ни самоподдержания — все эти слова мне пришлось занести в словарь самой.

Уделяйте внимание всему, что важно, а не только тому, что можно подсчитать

Наша механистическая культура буквально помешана на цифрах. Создается впечатление, что всё, что поддается исчислению, гораздо важнее для нас, чем то, что подсчитать нельзя. Задумайтесь над этим. Это означает, что для нас количество важнее, чем качество. Если мы задаем обратным связям цели в численной форме, если в центре внимания всегда количество, если язык и все организации оперируют количественными показателями, если для мотивации и оценки достижений используются числа, если мы вознаграждаем себя за достигнутые количества, то именно количество и будет результатом. Оглядитесь вокруг, и вы сами увидите, чем характеризуется современный мир: качеством или количеством.

Наши коллеги-ученые не раз высмеивали нас за то, ЧТО при моделировании мы использовали такие переменные как «предубеждение», «самооценка», «качество жизни» Поскольку компьютеры требуют от нас цифр, нам пришлось разработать количественные шкалы для измерения таких качественных понятий. Делалось это так: «Пусть диапазон значений предвзятости и предубеждения будет от -10 до +10, где 0 означает, что предубеждение отсутствует и вас оценивают объективно, -10 означает максимальное убеждение против вас, а +10 — максимальную предвзя-

тость в вашу пользу, когда все уверены в вашей непогрешимости. Теперь представим себе, что вы сталкиваетесь с предубеждением со значением -2, или +5, или -8. Как это повлияет на вашу работу и производительность труда?»

Однажды нам действительно пришлось моделировать взаимосвязь между предубеждением и производительностью труда.* Исследование проводилось для частной компании, которая хотела выяснить, как лучше организовывать ТРУД работников из числа различных меньшинств, чтобы они могли продвигаться по корпоративной лестнице. Все опрошенные сотрудники согласились, что между предвзятостью и производительностью труда действительно существует зависимость. Шкала для измерения при этом особого значения не имеет — она может быть от 1 до 5 или от 0 до 100. Вы считаете, это ненаучно? На самом деле с научной точки зрения было бы огромной ошибкой исключить предвзятость из рассмотрения только потому, что этот параметр раньше никто не пытался оценить численно. Когда сотрудников компании попросили описать зависимость между предубеждением и производительностью труда, мы получили не просто нелинейную функцию, а самую сильную нелинейность из всех, какие только встречались нам в моделях.

Если притворяться, что явления не существует только потому, что его сложно численно оценить, то модели будут полностью ошибочными. Вы уже познакомились с системными ловушками, возникающими из-за неверных целей, когда в качестве желаемого значения задается то, что легко измерить, а не то, что на самом деле важно. Не попадайте в эту ловушку! Люди наделены не только даром математического счета, но и умением оценивать качество. Станьте детектором качества — этаким ходячим счетчикои Гейгера, регистрирующим наличие или отсутствие качества. Причем счетчиком, способным говорить.

* Эту историю автору рассказал Эд Робертс из компании Pugh-Roberts Associates.

Если что-то плохо, не молчите. Если что-то неприемлемо, безобразно, несоразмерно, неустойчиво, разрушительно для окружающей среды, способствует моральной деградации или попирает человеческое достоинство, не проходите мимо. И пусть вас не останавливает отговорка, что «если вы не можете определить и измерить это, значит, оно не заслуживает вашего внимания». Никто не может дать определение и измерить справедливость, демократию, безопасность, свободу, правду, любовь... Никто не может определить и измерить моральные ценности. Но если в системе про них не будут говорить, если система не предназначена для того, чтобы к ним стремиться, если мы не будем заявлять о том, что они есть или их нет, то они просто перестанут существовать.

Используйте стратегию обратных связей в системах, где они есть

Президент Джимми Картер обладал редкой способностью мыслить в терминах обратных связей и разрабатывать стратегии на их основе. К сожалению, ему не удавалось доходчиво объяснить это прессе и широкой публике — они не понимали сути обратной связи.

Во времена, когда объемы импорта нефти в США были очень велики, Картер предложил ввести налог на топливо, пропорциональный доле импортированной нефти в общем количестве потребленного топлива. Если импорт продолжил бы расти, налог увеличивался бы до тех пор, пока не ограничил спрос и не сделал бы выгодным поиск заменителей и сокращение импорта. Если бы импорт упал до нуля, то и налог стал бы нулевым.