Азиатка

— Да, она кричала не что бы уж громко, но О-О-чень сексуально… — охотно соглашаюсь с подругой, притягивая ее к себе.

Следующая неделя.

— Яммомото, немедленно к директору! — Появившейся в дверях учитель выглядел… пожалуй, сквозь показную японскую невозмутимость проглядывало беспокойство и тревога. С чего это меня срывают прямо с урока? Кидаю быстрый взгляд на часы. Перемена через двадцать минут.. Ничего не понимаю… Кивнув Саю, я быстро захлопываю тетрадь и укладываю поверх нее ручку.

Следуя за дежурным преподавателем, я мысленно искала грехи. Но ничего такого не находила. Есть пару грехов, но тащить посреди урока к директору? Пффф, да классный руководитель не сходя с места назначит взыскание и все. Ну тогда, главное не спешить и сразу не признаваться. А то скажет директор – я все знаю, что вы, Яммомото скажете в свое оправдание? И начну я каяться в грехах.

Действительность оказалась намного серьезней. В кабинете кроме самого директора оказался еще старый знакомый – инспектор по делам несовершеннолетних и с ним еще пара полицейских в форме.

* Домохозяйка у них профессия. И ее тонкости преподают целый год. Потом дают диплом. Однако…

Первая мелькнувшая мысль была логична: «Допрыгалась дура!» Второе мелькнувшее побуждение – бежать!

«Стоять, дура!» – уже в откровенной панике я дернула рукой по направлению к заколке.

И тут же остановила первый порыв. Воевать со всем государством? Не, камикадзе это не мы. Бежать? С острова? Сейчас вплавь доберемся до Курил. Тут то всего ничего… А блин, мы же в Токио. Сперва придется пересечь всю страну. Вдоль блин!

Сильно подозреваю, что переживания отразились на лице в виде испуга. Надеюсь это не слишком подозрительно – впадать в панику при виде полиции? Сделав глубокий вздох, я постаралась унять бешено стучавшее сердце, и только сейчас обратила внимание на лица собравшихся. Лица отражали… как бы точнее сказать? Дежурное сочувствие. Вроде дежурного врача, который сообщает о том, что у вашей бабушки неоперабельный рак.

Мда, с такими лицами на захват особо опасной преступницы не ходят. А я по меркам безопасной страны… Запихнув свою аналитику, я перевела взгляд на знакомого инспектора. Гэнкито, как я помню.

Теперь я видела, что он откровенно мнется, не решаясь начать разговор. А еще бросился в глаза халат школьной медсестры. Из-за полицейской формы я ее и не заметила сразу.

И какого происходит?

— Ямоммото-тян.. — на помощь полиции пришел директор школы. — У полицейских для тебя неприятная новость..

Все таки будет арестовывать? Да, ну. Такую новость полицейские не постеснялись бы сообщить лично.

— Ваш дядя… — Инспектор сделал паузу, давая мне возможность осознать его слова. — Погиб. Примите мои соболезнования.

— Ээээээ. — наверное, сейчас я была похожа на тупую овцу. Слишком часто это происходит…

— Повторите, пожалуйста, что вы сейчас сказали? — настороженно попросила я.

Оониси Гэнкито повторил. Смысл как ни странно не поменялся.

— Вас не затруднит повторить еще раз? — не веря своему везению попросила я.

Полицейские обеспокоено переглянулись. Медсестра обнаружилась за спиной, уже держа аптечку в руках. Инспектор заметно напрягся, но повторил еще раз.

— Так, — убедившись, что мне не показалось, решаюсь уточнить. — Как это произошло?

— Автомобильная авария на шоссе… — в разговор включился один из незнакомых полицейских.

Не я! Честное слово! Да я даже коснуться его машины не смогла. Может действительно сам погиб? А это точно он?

Последний вопрос я тут же адресовала полиции.

— Никаких сомнений. — развеял мои сомнения инспектор.

— А может кто-то украл его машину? — действительно, чего не бывает.

— Увы, но ошибка исключена. Найдены его документы. И его тело уже опознано.

— Может, это все же ошибка? Могу я видеть его?

— Поверьте, вам не стоит этого видеть.

Ну да, конечно. В аварии бывает в лепешку разбиваются. И хоронят в закрытом гробу. Зато состав такой делегации ясен. Все боялись, что у девушки, лежавшей в психушке, от таких сюрпризов опять замкнет и она как минимум ударится в истерику.

В задумчивости я даже пропустила несколько фраз.

— Нет, нет! Не надо! — Медсестра уже торопливо наполняла шприц.

— Мисато… — начал директор, обменявшись взглядами с медсестрой. — У полиции к тебе несколько вопросов.

— Но я ничего не знаю. — между прочим, чистая правда. Главное, как можно жалобней.

— Это не займет много времени. — заверил инспектор.

— Но занятия… — не переиграть бы.

— От занятий ты освобождена. — обрадовал директор. — Секретарь выдаст тебе разрешение.

Взгляд со стороны.

Инспектор по делам несовершеннолетних Оониси Гэкито наблюдал за допросом школьницы. Вообще – то допрашивать несовершеннолетних можно только в присутствие родителей, но тут был случай особый. Вместе с дядей девушки погибла и его жена. Так что девушка выходила круглой сиротой. Восточные демоны, еще придется извещать социальные службы!!! Девушка в такой момент не должна оставаться одна. Только самоубийства ему не хватало.

Но на первый взгляд школьницы выглядела вполне приемлемо. Немного нервничает, но на вопросы отвечает быстро. Правда, толку от ее ответов чуть.

— Нет, мы с дядей не были близко знакомы.

— Да, он мой опекун… Несколько раз выражал недовольство моим поведением..

— Нет, он никогда не говорил со мной о делах…

— Нет, я не слышала, чтобы ему угрожали.

— Отец? А он причем? Действительно, подозрительно. Сначала погибает он, а потом дядя… Нет, не знаю. Нет, не слышала. Не могу помочь. Извините, я плохо помню тот период своей жизни. Нет…

— Где я была последние время? В школе… Остальное время? Либо дома, либо в школе..

Полицейские действительно не стали затягивать допрос. Или убедились, что меня держать без толку. Ну что я им могла рассказать? Сочувственно мне покивав, они еще раз выразили мне соболезнование. На попытку отправить меня в социальный приют я запротестовала. Там все чужое, мне лучше будет дома и вообще… Полицейские, посовещавшись с врачом, все таки отправили меня домой. Но в сопровождение доброй тети из социальной службы. Их любезность распространилась на столько, что нам выделили машину, довезти до дома.