Baba Doca

Дед проворно заскочил в хату и через пару минут вышел с ведром, до краев полным бело-серой жидкостью. Засемянил к бочке, но, не доходя полшага, наступил на банановую кору, подскользнулся и вместе с ведром рухнул на бочку.

Бочка дрогнула, покатилась на круглых катках, перевернулась, и молоко хлынуло на землю. Широким белым ручьем молоко разлилось по всему двору.

Доярки с криком разбежались во все стороны. Баба Доца с простертыми руками кинулась навстречу молочному потоку, вероятно собираясь собственным телом остановить убегающее молоко, но подскользнулась и села в молочную лужу. А когда поняла, что ничего сделать не может, ибо молоко уже вылилось за ворота, подняла руки в небу и надрывно простонала:

– Бо-оже! За что, Боже? За что одной мне посылаешь такие страшные страдания? Неужели я самая грешная женщина на белом свете?

Дед Дечо понял, что самая большая вина за случившееся падает на него, чертыхнулся и смачно выругался.

– Б-бананы, бананы, мать вашу так! Нате вам и бананы и брынза по пять долларов за кило. Будете теперь камни кушать, а не бананы.

– 27-

Загрустила баба Доца, заболела... Крошки хлеба в рот не берет. День деньский лежит в кровати, смотрит в потолок мутными глазами и слова не скажет.

Через день дед Дечо запряг осла и отвез больную в больницу. Хорошо, что очереди не было. "В прошлые годы толпы больных стояли в больнице, а теперь пусто - хоть футбол гоняй: больных не стало из-за дороговизны медикаментов. У кого денег нет, умирай первым" - с такими мыслями баба Доца подошла к женщине, одиноко стоящей у двери терапевтического кабинета, и спросила:

– Не праздник ли сегодня, что-то больных не видно?

– Какой там праздник, - удивилась женщина,- С тех пор, как лечение стало платным и больных не стало. Люди либо дома лечатся, либо без лечения умирают.

В это время открылась дверь кабинета, и изнутри послышался мужской голос:

– Заходите!

Женщина вошла. Вошла и через минут пять вышла. Баба Доца участливо спросила:

– Почему плачете? Много взятки требует?

– Взятку я уже дала, а он еще и мочу требует на анализ, и рентген... За все надо платить, а у меня денег нет. Теперь все платно делается. Глаз вырвут - и за это надо платить.

Женщина направилась к выходу, а баба Доца выругалась:

– Я им дам такую взятку, что и мочится перестанут!

С этими словами она вломилась в кабинет. Но как увидела, что за столом стоит тот же врач, который в прошлом году выписал ей белые и синие таблетки и сказал, какие пить раньше, а какие позже, от неожиданности опустила руки. Весь энтузиазм, все стремление помогать бедным людям исчезли, как дым.

Лекарь узнал прошлогоднюю пациентку:

– О-о, баба Доца! Вы еще не выздоровели?

– Еще. Как лечите, так и выздоравливаем, - эхом отозвалась баба.
– Только что от вас вышла женщина в слезах. Почему заставляете сдать мочу и кал, если у нее денег нет?

– Потому, что больница приватизирована, и за все надо платить. Я тоже немалые деньги вложил за приватизацию. Все это должно окупиться.

– И я, старая женщина, должна платить?

– Исключений быть не может.

– И сколько должна?

– Ну, скажем, сотен пять-шесть...

– Вы что, белины объелись? Откуда у меня такие деньги? Полная хата детей, никто не работает, все живем на одной моей пенсии. А тут еще и молоко ушло в землю.

– Какое молоко?

Баба Доца рассказала, какое горе свалилось на ее семью. Врач посмеялся, но и посочувствовал:

– Да, это несчастье. Не несчастье, а целый катаклизм.

– Какая там клизма?
– огрызнулась баба.
– Мне, сынок, уже клизма не поможет. Я уже старая развалина.

– Ничего, подлечим, подмолодим...
– пообещал лекарь.
– Говорите, что вас беспокоит, на что жалуетесь?

– Э, сынок, легче сказать, что не болит, чем... Все болит? И все из-за проклятого молока.

– Ничего страшного. У вас, вероятно, нервный срыв. Это излечимо.

Врач взял ручку со стола и что-то написал на листочке бумаги:

– Вот вам рецепт. Купите себе лекарства и ложитесь в шестую палату.

– Ой, нет!
– напугалась баба Доца.
– В шестую не хочу...

– Почему?

– Наш Ванчо читал какую-то книгу, как доктор Чехов в шестой палате лечил сумасшедших.

Лекарь усмехнулся:

– Не бойтесь. У нас все одинаковы. Ложитесь и будьте здоровы.

– И сколько это будет стоить?

– Я же вам сказал..- врач подумал и уступил: - Ладно, с вас, старой женщины, достаточно и двести...

– Без тех пять сотен?

– Без. Ну, а если хотите отблагодарить больницу, от поллитры не откажемся.

– А если не выздоровлю? За свидетельство о смерти тоже надо платить?

– Если успеете, - пошутил врач.

– 28-

Добродушное настроение доктора благотворно повлияло на бабино здоровье... Как только покинула кабинет сердце у бабы Доцы заработало как мотор, задышка исчезла, дыхание уравновесилось. Она шла в сторону аптеки за лекарствами и вслух думала:

– Старые люди говорят: хороший доктор хорошими словами лечит. Да отсохнет язык, если плохое слово скажу про него.

Аптекарь тоже оказался человек неплохой. Прочитал рецепт и сказал:

– Будет стоить тысячу двести гривен.

– Да вы что?..
– чуть не прикусила баба язык - Откуда у меня такие деньги?

– От верблюда, - сухо пошутил аптекарь.
– Если нет - займите.

– У кого?

– У друга моего. Или потерпите, авось и выздоровеете сами.

Ничего бабе Доце не оставалось, как начать поиски денег. Долго бродила то селу, пока достала сотню гривен. В конце концов решила заглянуть в лечебный корпус, хоть краем глаза взглянуть на шестую палату. Но открыла дверь и ахнула, увидев соседку бабу Раду.

– Ах, Боженце! Соседушка, и тебя ли посадили в помешанную палату?

– Как помешанная? Кто тебе сказал?
– забеспокоилась баба Рада.
– Мы не помешались. Я гриппом заболела, а эта женщина, - указала баба Рада на койку, где лежала женщина с целлофановой накидкой на голове.
– У нее прыщ на шее выскочил, а её взяли и постригли налысо. Тут действительно можно помешаться. Одни говорят: "ложись", другие - "вставай", то кровь им сдай, то мочу...

Женщина с накидкой на голове приподнялась и спросила: