Baba Doca

Отец Пантелей посмотрел бабе в глаза, и когда понял, что она

не шутит, ответил:

– К сожаление, лишней рясы у меня нет. Bсe новые и...

– И вам жалко отдавать, - подсказала грешница, - Нельзя так, батюшко. Вы же на то и призваны, чтоб помогать страждущим. Кто же вам поверит, что вы божий наместник?

– Кто ж кого причащает: я - вас или ты меня?- пристыжено заговорил священник, - Сказал же: нет у меня лишней рясы! Нельзя принуждать благодетелей. В Священном писании ясно сказано...

– Э, - перебила баба Доца, - В священном писании много чего сказано, но никто его не исполняет. Даже вы пожадничали рясу дать, чтоб человека спасти.

Отец Пантелей резко встал и спешно зашагал к алтарю. Через

минуту вернулся, сунул за кофту бабе Доце, замотанную в газету,

рясу и строго предупредил:

– Не дай бог, чтоб до матушки дошло!

Баба Доца поплотней прижала сверток и под любопытными взглядами прихожан покинула церковь.

– 5 -

Соседский мальчишка подбежал к калитке и во весь голос крикнул: "Баба Доца! Был посыльной и сказал, чтоб вы шли на собрание!

– На какое, к черту, собрание?
– Нового депутата будут показывать!

– Вчера цирк приезжал, медведя показывали, сегодня депутата привезли! Каждый день собрание! От собраний и поработать некогда. Не пойду.

– Идите, бо очень строго сказали.

~ А что именно?
– осторожно поинтересовалась баба.

– Сказали так: кто не пойдет, тому зарплату задержат или пенсию урежут.

– Чего еще! Нашу пенсию только урезать не придумали. Что с ней,

что без неё. Не пойду/

– Лучше пойдите. Зачем вам лишние неприятности?

– Не могу: прыщ на пятке выскочил. Пока не лопнет - никаких собраний.

– Прыщей будет много, а депутат у нас один, - мудро высказался мальчуган.
– Идите, посмотрите на него, потому что больше не увидите. Не будет же он специально приезжать и показываться вам одной.

Баба Доца подумала и уступила:

– А и верно говоришь. Придется пойти. Может, доведется о помощи просить. Пойду уж!

В клубе, за столом президиума, сидело несколько человек: голова сельского совета, председатель колхоза, директор школы. И среди них был один незнакомец. Пройдя весь зрительный зал, баба Доца подошла к незнакомцу и угодливо поклонилась:

– Здравствуйте! Не вы ли будете новый депутат?

– Нет, бабушка, еще не депутат, - улыбнулся незнакомец, - Я пока кандидат в депутаты.

– А не все ли равно? Что кандидат в депутаты, что депутат в кандидаты - одного семени фрукты. Главное, хотела познакомиться лично, запомнить в лицо. Знаю, больше не увидимся.

– Что так печально, мать? Не собрались ли Богу душу отдавать? - Мне сейчас не до смерти. Но с вашей работой и не захочешь, - а умрешь.

– Зря так настраиваетесь, - успокоил кандидат, - Все будет хорошо. Только надо проголосовать за нашу партию.

– Он, прошлый депутат, то же самое говорил, а что вышло? Ничего не изменилось.

– Изменится, мать, все будет по-другому. Именно потому и идем в

правительство.

Баба Доца хитро покосилась на кандидата и заметила:

– Ну, скажем, не только за тем идете ... Есть у вас и другие интересы... Но да простит вас Господь-Бог. Живите сами, давайте и другим жить. А сказала я, что больше не увидимся, потому что многие кандидаты обе-щают улучшить жизнь, а как изберем их - так больше и не показываются.

– Я не из тех, мать. Обещаю только то, что смогу сделать. Баба покосилась на сидящего рядом голову сельсовета и заявила:

– Наш сельский голова тоже так говорил, Обещал построить новую школу, а построил только сторожовку и территорию обгородил.

– Нету сейчас денег госпожа Пешпопадиева, - сконфузился голова.
– А где же деньги?
– напористо заговорила баба, - Ты же налог собираешь!

Я как-то вынесла на базар брынзу продавать, едва выторговала три гривни и ваши работники забрали их за налог.

– Э, бабушка, школу брынзой не построишь, - посмеялся голова.
– А вы только от брынзы ли доход имеете?
– не уступала баба Доца, -Предприниматель Иван Ников ни у кого налоги не берет, а уже и волноческу построил, и мельницу запустил, и пекарню заканчивает, Вот как люди работают. Не то, что вы. Эх, вы!..

– 6 -

Предельно усталая баба Доца зашла в хату и свалилась на кровать.

– Ой, слава Богу - настал вечер, можно будет полежать, чтоб кости отдохнули! Проклятая работа - без конца и края. Работы много, а здоровье одно. Когда был Василий, легче был о. Как никак, а мужчина в доме. То корову напоит, то еще что. И дело двигалось. А сейчас все на мне лежит. Вот настал вечер, можно было бы и отдохнуть. Но отдохнешь ли, когда знаешь, что шерсть надо чесать. Марийка растет, приданное надо готовить - вот и чешешь.

– Керана оставила пеленать ребенка и отозвалась:

– Мама, что вы так беспокоитесь за Марийку? У нее сопли еще не вы-сохли, а вы ей приданное готовите.

– Время не ждет, надо работать, пока Бог держит. Если Господь призовет, ребенок без приданного останется. Сама знаешь: теперешние молодые не умеют ни ткать, ни прясть. Только губы красят да хлеб даром переводят.

– Э, когда это я губы красила?
– безобидно опросила Керана.

– Как когда? А на Иркиной свадьбе, забыла, как Василий тащил тебя за косы?

– Грех вам такое говорить! Вася сам заставил меня накраситься.

И это был один единственный раз.

Баба Доца не преминула поучить:

– Все грехи начинаются с одного раза. Сегодня накрасилась, завтра

другое сделала...

– И это ли за грех считаете? Другие женщины не то еще делают.

– То может, и невеликий грех, но когда женщина накрашена и надушена, мужчины по-другому на нее поглядывают.

Дабы предотвратить ссору, Керана заговорила о другом:

– А за приданное не волнуйтесь. Вася заработает много денег, и все купим.

– Ага, как не так!- посмеялась свекровь , - заработает - как же. Соб-

стенным глазам не поверю. Потому и взялась за шерсть.

– Не стоит. Лучше бы отдохнули.

– О-ох, - простонала баба Доца,- Не видать мне такого счастья. Я только для работы рождена. И за "дай" дай, бабо, деньги на мороженое, дай на кекс... И не дать нельзя. Хоть и нет, а даешь. Сейчас у меня ломаного гроша нет, а скажут "дай" - и вынуждена дать. Придется завтра съездить в Аккерман, продам немного брынзы и яиц, чтоб деньги какие-то завелись. Иначе не пронесет.