Баба Яга, костяная нога

–С тобой все ясно. Так как насчет ужина?

–Я не могу. Я же на работе. Меня оштрафуют. А тебя тут что, бесплатно кормят? Какая-то рекламная акция?

–Ты чего, не въезжаешь или придуриваешься? Да я за ночь имею больше, чем ты за месяц.

–Здесь так щедро милостыню подают?!

–Милостыня только в церкви бывает, а мы тут работаем. Я девок клиентам поставляю. Или мужиков. Видела стюардессочек? Говорит мне клиент: « Хочу», а я ему: « Договоримся».

–И что же, эти стюардессочки вот прямо так и соглашаются?

–Все хотят жить красиво, а это денег стоит. Каждый зарабатывает как может. У меня тут все схвачено. Хочешь мужика? Любого подгоню, даже мента могу. Для тебя бесплатно. Заплачу за все. Я и сам готов. Ты баба породистая. Только скажи.

–Вахтанг, я конечно понимаю, что ты тут местный миллионер, но давай-ка покушаем

немного домашнего. Доставай кружку. Я чай заварила, ватрушек напекла.

–Ой, а что это? Можно попробовать?– Сардинелла присела рядом, томно повела рукой.

–Ты ведь Эльза? Мне Вахтанг сказал.

–Сенечка зовет меня Сардинеллой.

–Ладно. Пусть Сардинелла. А где сам Сенечка?

–Сенечка,– через весь зал закричала наша влюбленная.– Иди сюда. Ну иди же, иди, не стесняйся. Вот, хочу представить. Это мой жених. Сенечка.

Седой щуплый дядечка скромно присел рядышком. Росточка невысокого, на полголовы ниже невесты, улыбчивый. Этакий аэропортовский домовенок.

–Очень приятно. Кружки есть?

–Конечно. А что у нас сегодня за праздник?

–Просто хочу познакомиться. Меня зовут Тамара. Я работаю на этом участке. Надеюсь мы подружимся.

–Не так уж часто с нами хотят дружить,– с усмешкой сказал только что подошедший Максимилиан, немного экзотический, даже несколько вызывающе-ярко одетый мужчина, как будто в цирке работает.– Присоединиться можно?

–Тамарочка,– заулыбался Сенечка.– А я между прочим на все руки мастер. Если чего надо, только скажи. Я же все могу.

–Даже документы подделывать,– добавил развалившийся на вокзальном кресле Вахтанг.

–Сенечка, я непременно спрошу у своих. Может им чего нужно. Знаете, а я рада. Вы такие тут забавные.

Ну и напарница попалась мне. Чисто по-человечески я конечно понимаю желание, то есть нежелание людей устраивать очередное стахановское движение. Да и начальство понимает, что от наемной рабочей силы трудового героизма не дождешься. Как бы они не злобствовали, как бы не проверяли, люди все равно найдут лазейку. Но… какие-то пределы должны быть… мы же все сюда работать пришли… Почему-то некоторые люди определенно сходят с ума от мусорки. Никак не пойму, что такого притягательного разглядела в мусоре приличная с виду дамочка, уроженка далекого прикамья с экзотическим именем Альфия. После первой же подачки мусорщиков у нее стремительно начало развиваться косоглазие. Поначалу она еще пыталась уделять внимание выделенному ей рабочему месту. Правый глаз тогда еще смотрел прямо, но левый своевольник упрямо таращился на заветную дверь. Через неделю Альфия с трудом заставляла себя выползти из служебного помещения. Ее рабочего интузиазма хватало лишь на то, чтобы минут пять посайгачить по вверенной территории и быстро обратно. Усядется в подсобке лицом к двери, упрется в нее взглядом, то есть переводит себя в режим ожидания. Тут главное не пропустить момент прихода мусорщиков и сразу хапнуть чего-нибудь побольше. Самым страшным кошмаром для нее в такие моменты было неожиданное и несвоевременное появление в подсобке коллег, которые ей представлялись конкурентами и даже врагами. Ну, в конце концов, мы ведь тоже хотим иногда отдохнуть! Зайдешь… только и видишь ее недовольную рожу. То она в сумки чего-то уталкивает, то жрет, выпучив глаза от натуги. Видать торопится, куски слишком большие в рот пихает, давится от усердия, аж слюни выдавливаются. Может это болезнь какая-то мусорная, вроде лихорадки. И больные уже не могут себя контролировать. А как еще можно объяснить подобный бзик? Я тоже, между прочим, не миллионерша, живу скромно, но чтобы вот так, чуть ли не горло перегрызать за объедки… Я специально как-то у мусорщиков поинтересовалась: чего они такое загадочное таскают, что у нашей Альфии лицо местами дергаться начинает. Вероятно скулы от счастья сводит. От страха, что кто-то из нас вырвет у нее изо рта кусок сладкий, уже переругалась со всеми. А это всего лишь помои, то, что из кафешек местных выкинули, то, что люди не доели. Что хорошее, так по своим расходится. И видать добра там всякого полно, судя по огромным баулам после окончания вахты, поэтому должность мусорщика и пользуется особой популярностью у приезжих работников. А мусорные бачки они милостиво уступили Альфие. Полностью! Неслыханная щедрость! Наверное от счастья тоже сдохнуть можно. Иногда еще и вещи кое-какие перепадают. Аэропорт диктует свои порядки. Кругом висят списки вещей, которые разрещено провозить. Все лишнее изымается и отправляется в мусорку. А мусорщики, они как волки, то есть санитары леса, тоже об экологии заботятся. Чего добро выкидывать, если дома ждет семья, куча родни, соседи, приятели… Альфия, понятно, к раздаче не приглашалась. Лишь крохи доставались. Не первой свежести, уже пользованные, мятые, испачканные в мусорном ассорти. Водичка отпитая, йогурт попробованный… А самое большое счастье– это если кто-то из пассажиров вдруг что-нибудь забудет. У нее шапок мужских, наверное, целая коллекция. Всю деревню обеспечит, лишь бы постирать догадалась. Шампуни иногда ей перепадали, крема какие-то, что-то там из парфюмерии. Альфия даже не пытается понять чего хапнула. Один раз мы чуть ли не в шоковом состоянии наблюдали как она… вот знаете, словно в замедленной съемке… откручивает пробку, подносит флакончик ко рту… я уже не помню, кто первый из нас опомнился, выбил « газировку» из рук. Кажется это было чистящее средство. Новомодное, крутое, но все равно отрава. Я у дочки моей такое же видела, хоть и не поняла ничего. То ли она компьютер свой протирает им, то ли стол, а может окна… За рубежом умеют оформлять красиво. Надписи там всякие иностранные… Нормальные-то люди сначала поинтересуются, а эта дура все в рот тащит… В конце концов сняли ее с этого участка. Лопнуло терпение у нашей администраторши. Перевели Альфию на другое, более почетное место. Теперь она будет прибираться в зале для крутых бизнесменов. Работа там полегче, больше почета. Одна беда– мусорка стала недосягаемой.

Рудольф

Опять знакомая тропинка. Сколько раз мне уже снился этот сон. Чего меня все время сюда тянет? Как будто ничего не происходит. Я иду по тропинке, вижу море туманное, а ближе подойти боюсь. Странно даже. Чтобы я и боялась… Помню как-то муж приперся домой… да чего там приперся… на бровях задом наперед приполз. Начал мне чего-то высказывать, угрожать… О-о, я помню это почти звериное бешенство, вспыхнувшее словно хворост сухой. Я горбатилась весь день на работе, вечером грядки прополола. Ко всему прочему дочка приболела. Едва ее угомонила. А тут какое-то пьяное дерьмо смеет мне претензии предъявлять!.. Что-то он углядел в моих глазах… хотя… себя-то чего обманывать. Я бы убила его в тот вечер. Отстраненно думается об этом. И сейчас, и тогда. Приходит понимание или

это точка невозврата… После этого мы очень быстро развелись. И это правильно. Муж терпел, пытался приспособиться, пока не стал бояться… Еще случай помню. После танцев поздно возвращалась. Чего меня одну через пустырь понесло? Наверное лень обходить было… А там пять озабоченных придурков. Все местные, давно меня знают, да, видать, выросшие хотелки не посчитали нужным посоветоваться с их куцыми мозгами… Я схватила первую попавшуюся железяку, что в изобилии валялись там… И опять вспыхнувшая злоба… Шавки уличные! Только и умеют, что издали тявкать!.. Они здорово тогда перетрусили, прощения потом просили… Не понимаю, откуда у меня взялась уверенность, что я сильнее их… Это даже наш председатель чувствовал, всегда соглашался со мной, правда и в накладе не оставался. Вероятно я везучая. Шутя цифры продиктовала, а он главный приз выиграл. Со мной не поделился, да и не так уж и важны для меня были деньги. Сама выкручивалась, не голодала, не побиралась. Все время стремилась к чему-то… чему-то непонятному. Находила вроде и вскоре понимала, что снова ошиблась. Так до сих пор и не знаю, что же мне действительно нужно. Тоска неясная на душе, как и этот странный сон: жить не мешает, но и пользы никакой.

Может хватит уже бояться своих страхов? Что ты там углядела в морском тумане? Ничего не видно. И что? Ты, дорогуша, живешь в таком мире, где страх перед сгустком тумана вызывает лишь снисходительные улыбки. Надо просто пойти и посмотреть. Хватит с меня этих загадок. В конце концов имею я право отдохнуть после работы! Я решительным шагом направилась… опаньки, тропинка исчезла вместе с туманом. Я оказалась на берегу. Вокруг камни большие, что изъеденные кариесом зубы. На них вороны сидят, на меня недобро поглядывают.

–Только попробуй каркнуть! Клюв оторву!– Я уже начала нервничать. Птичка тут же отвернулась. Якобы она не при чем, своими делами занята…

Я огляделась. Пустынный берег, море туманное и камни. Много камней… Да уж, пейзажик не из приветливых. Благо, хоть пернатые тут не все оккупировали. Передохнуть бы…

Он сидел на камне в этакой вольной позе, вроде как хозяин. Костюм старинный. Сейчас такие не носят. Сапоги высокие. Лицо хмурое… и сам весь… как будто каменный… Господи, как же он красив! Нет, это не то, что у нас… мужчина вообще не должен быть красивым… разве что молодая клубничка со сливками… так, чисто ради десерта. Нет, это была суровая красота и такая неистовая мужская сила… Сердце мое, обезумев, черт знает что вытворяло. Того и гляди, ребра мне переломает и наружу выскочит. Вот только куда оно дальше рванет: к нему или о него? Это же сплошные квадраты, острые углы и полнейшее пренебрежение к тому, что может сгладить их. Ближе даже подходить не стоит– можно порезаться. Светлые волосы, голубые, отливающие сталью, глаза. С виду вроде спокойные, но если приглядеться внимательно… пронзительно-напряженные, холодные, не оставляющие ни единого шанса…

–Вот это зверюга,– отметила я.– Скотина бешеная.

–Зачем же так откровенно,– услышала я в ответ насмешливый голос.– Ну, здравствуй, несчастье мое.

Чей это голос? Мужчина даже не шелохнулся… Ужас! Он смотрел на меня!

Вернее нагло осматривал меня с головы до ног. Губы незнакомца были сердито сжаты, а взгляд был просто оскорбительным. Я охнула от неожиданности, смутилась, но ненадолго, лишь на пару секунд. Конечно, ночная сорочка– это не бальное платье, да и я уже не первой свежести, но все равно этому каменному истукану не мешало бы вспомнить о приличии. В конце концов я женщина! Похоже его тут вороны воспитывали! Еще и хохочет! Чего тут смешного… Господи, он кажется слышит о чем я думаю!

–Да, слышу. Дошло наконец? И как тебя зовут на этот раз?

–Что значит на этот раз? Я как была Тамарой, так и осталась, даже во сне. И, между прочим, это мой сон. Я тебя сюда не приглашала и вообще впервые вижу. Кто дал тебе право так нагло вести себя! Это ты воронам своим можешь хамить, мужлан неотесанный!

Опять хохочет.

–Крепче держись, а то с насеста своего слетишь. Дикарь каменный!

Он вдруг стал серьезным.

–Странно, я не чувствую твоей злости.

–Что, желаешь почувствовать? Я могу это устроить!