Бабки царя Соломона

— Стой! — гаркнул вдруг шеф. — Не шевелись!

Я замерла с открытым ртом.

— Не ешь это! — приказал босс. — Фу… Посмотри на столовый прибор.

Я перевела взгляд на свою вилку и уронила ее на стол. По клеенке рассыпались рисинки, между ними оказался длинный накладной ноготь, покрытый ярко-красным лаком и усыпанный блестящими стразами. У меня опять парализовало язык.

— Тебе придется завтра идти в салон, чтобы приклеить потеряшку, — с серьезным видом заявил шеф. — Испортила маникюр, пока готовила.

Я очнулась.

— Не ношу такую красоту, у меня простой френч.

— Очень элегантно, — отметил босс, рассматривая мои пальцы. — Интеллигентно, невычурно, у тебя прекрасный вкус.

А я изо всех сил пыталась навесить на лицо улыбку. Завтра прямо с утра отправлюсь в «Роберто», пойду к управляющему и задам вопрос: «Почему у вашего повара вываливаются глаза, а у официантки отскакивают типсы?»

— Но если сие роскошество не твое, то чье? Как попало в ризотто? — продолжал Ваня.

И тут на мое счастье раздался писк таймера.

— Кекс готов, — подпрыгнула я и ринулась на кухню…

В голове юлой вертелась мысль: найду в кафе одноглазого повара, официантку с накладными ногтями и…

Я уставилась на вынутую из духовки сковородку, нервно икнула и схватилась за телефон.

— Аллоу, — пропела Лапуля. — Котик, это ты?

— Нет, — зашептала я, — на проводе котикова подруга.

— Танюся! — бурно обрадовалась Лапуля. — Я по тебе соскучилась! Что ты делаешь?

— Вынула из духовки сделанный по твоему рецепту кекс.

— Кричи громче, — потребовала Лапуля, — телик воет, ничегошеньки не слышу.

— Так сделай звук потише, — зашипела я. — У меня тайный разговор.

— Там мой любимый юмористический сериал, — уперлась Лапуля, — называется «Политическое шоу Валерия Орлова». Прямо умираю над ним со смеху!

На секунду я удивилась. Валерий Орлов приглашает в студию видных политиков, обсуждает с ними разные серьезные вопросы. Вот уж никогда бы не подумала, что Лапуля заинтересуется таким зрелищем. И почему она считает передачу юмористическим сериалом?

— Один раз в неделю показывают, — продолжала вещать Лапуля, — жаль, что так редко. И в каждой серии изображают шоу. Ведущий у них один, на индюшонка похож, такой вроде умный, нос кверху, а гости разные. Актеры так смешно дураков изображают — краснеют, щеки раздувают, выясняют, кто из них самый умный, иногда дерутся. Такие жирненькие дядечки-тетечки, на свинок похожи. Угораю просто! Ой, один сейчас в ведущего ботинок швырнул! Очень талантливые клоуны! И почему их в других сериалах не снимают?

У меня не было времени объяснять Лапуле горькую правду: на самом деле телеведущий Орлов беседует не с лицедеями, а с настоящими политиками.

— Выключи телик! Почему мой кекс похож на развалины Помпеи?

— Ой-ей-ешечки… — протянула Лапуля. — Дала тебе особый рецептик, около него помечено: «Кекс Галины Фроловой, самый вкусный на свете». Кто такая Фролова, не знаю, мне подружка Нина о маффине рассказала. Помню, сидим мы с Нинушей в тазу и видим…

— Мне все равно, что вы узрели в тазу! — остановила я собеседницу.

— Таз — это клиника для мордочек, — начала объяснять Лапуля, — там укольчики в щечки делают…

— Кекс развалился, — перебила я Лапулю. — Что делать?

— Ой-ешечки! И у тебя он в осколках? — обрадовалась Лапуля.

Я насторожилась.

— Что означают слова «и у тебя в осколках»? У кого еще кекс в руины превратился?

— У меня! — радостно сообщила Лапуля. — Вечно, когда лучший на свете кексик гоношу, он в прах разметается. Ни разочка нормально не получился.

— Зачем же ты мне этот рецепт посоветовала? — разозлилась я.

— Он самый-пресамый вкусный. И ты просила что-то легкое, без сложностей, — объяснила Лапуля.

Я с шумом выдохнула.

— И что теперь делать?

— Я суперкексятину от Галины Фроловой дворовым Полкашечкам отдаю, — объяснила Лапуля. — Выношу его им, высыпаю на газетку, и собачки быстрехонько схрякивают.

— А сама-то его хоть раз пробовала? — простонала я.

— Не-а! — засмеялась Лапуля. — Он же как на терке наструганный.

Во мне проснулась начальница особой бригады.

— Откуда тогда у тебя уверенность в потрясающей вкусноте маффинов?

— Так в рецептике указано, что это самый лакомый на свете. И Полкашечки его сразу схомякивают, значит, он объедительный, — привела убийственные аргументы Лапуля. — Правда, в среду песики от кексика отвернулись. Но, может, беременные попались, токсикоманией мучаются? Я, когда Заиньку ждала, так страдала! Страшная вещь, тошнит на все. Танюся, я надеялась, что у тебя кекс получится. Но нет, тоже растренькался! Может, Галина Фролова вредина? Все, что надо, не написала? Бывают такие змеюки кастрюльные. Я недавно попробовала у подружки баранину по-эскимосски. Так вкусно! Она рассказала, что рецепт из старинной поваренной книги чукчей. Те разводят на Северном полюсе баранов, и из их мяса готовят обедики, продиктовала мне, как делать объедаловку. Я сегодня в магазине купила все-все, что на бумажке записала, расстелила фольгу, посолила, поперчила, травы эскимосские насыпала и думаю: а почему на листе ничего нет? Где само мяско? Изучаю рецептик: соль, перец, травы чукчей… И все, про баранятину-то ни гу-гу. Вот так подружка! Змеища подсковородная! Больше она мне не лучшая подруга! Почему про баранинку не сказала, а? Мяско-то я не купила!

Я потрясла головой. Не стоит объяснять Лапуле, что у беременных бывает токсикоз, а не токсикомания, что бараны на Северном полюсе не живут, а эскимосы и чукчи — это разные народы.

— Кекс чудесно пахнет, — громко сказал за моей спиной Иван.

Я вздрогнула и быстро сказала в трубку:

— Роберт, спасибо за звонок. Можно с тобой через полчасика свяжусь? Хочу чайку попить.

— Эй, эй, Танюсик, я не Роберт! — закричала Лапуля. — Ты меня с кем-то перепутала!

Я быстро нажала на отбой и положила трубку на столешницу.

— Умеешь печь муравьиную кучу? — обрадовался Иван. — Здорово!

— Прости, не поняла.

Шеф показал на сковородку.

— Моя мама называет этот кекс «муравьиная куча», рецепт какой-то ее подруги, Галины Фроловой. Готовое изделие не режется, а насыпается ложкой. Ну да ты сама все знаешь! Вкусно, но суховато, и на столе некрасиво смотрится, поэтому моя мама рецепт улучшила.

Босс открыл холодильник.

— Вчера я купил варенье, хотел чай с ним попить, сейчас оно как раз пригодится. Неси большую тарелку, покажу, как мама поступает… Вот, насыпаем часть кучи на блюдо, сверху мажем джемом, потом остаток кекса и вновь варенье. Вкуснятина!