Бабочки зимнего утра

Народ взревел — на экранах наконец появилась знакомая картинка: президент в черном пальто на фоне Спасской башни, но слов главы государства было не слышно за гулом толпы.

— Смотрите, уже двенадцать! — громко удивился Сергей. — Что ж так несинхронно-то?

Стрелки курантов и правда сомкнулись в верхней точке. Все вокруг весело возмущались, доставая невесть как пронесенные бутылки шампанского и пластиковые стаканчики. Когда речь закончилась и на экранах появились куранты, настоящие отсчитали уже пять минут первого.

— Вот лажа! — не мог успокоиться Сергей.

Я почти не удивилась. Какое настроение, такой и праздник… Мелькнула бредовая мысль: может, это я все испортила своим негативом? Желаний я не загадывала, Новый год для меня вообще как будто и не наступал, а продолжался прошлый — тридцать второе декабря…

Разве можно ждать чудес, если удивительная сказка, начавшаяся в моей жизни год назад, превратилась в настоящий кошмар? Со мной чудо уже произошло, но я не сумела его сохранить… Похоже, ангел-хранитель, или кто там наблюдает за мной сверху, отвлекся на свои дела и вряд ли меня слышит, так какой смысл беспокоить его лишними просьбами.

Каждый год все беспрестанно желают друг другу счастья, загадывают желания и что? Где это все? Сбывалось бы хотя бы процентов тридцать загаданного — насколько вокруг стало бы больше счастливых людей! Если, конечно, это не объяснялось бы банальными совпадениями.

В моей сумке разрывался телефон. Мама беспокоится? Я сорвала перчатку, вытянула аппарат, взглянула на экран, убедилась, что это не мама, и аккуратно убрала его обратно — очередные поздравления Артема мне были не нужны.

Телефон замолкал и звонил вновь. Сумка противно вибрировала, но я стойко не обращала на нее внимания. Хорошо, что во всеобщем шуме и гаме звонков никто не слышал. Когда звонки наконец прекратились, я все-таки посмотрела — Артем звонил мне восемь раз, но это уже не имело никакого значения. Решение я приняла еще днем. Нет, еще вчера…

— Тая, — вдруг протянул Кирилл.

Я недоуменно обернулась.

— Какое у тебя имя красивое, — продолжал он.

— Спасибо, — сдержанно отозвалась я.

Такой поворот событий переставал мне нравиться, и предчувствия меня не обманули.

— Пойдем завтра в кино?

— Первого января? — хмыкнула я.

— Ну да, почему нет.

— А на что? — За дополнительными вопросами я прятала смущение и растерянность.

— Не знаю, посмотрим, что сейчас идет.

— Надо подумать, — коротко откликнулась я и на всякий случай отодвинулась от него подальше.

Никакие свидания мне сейчас были не нужны. Спасибо, находилась!

Утро первого января бывает приятным — когда просыпаешься и вспоминаешь, как здорово повеселился в новогоднюю ночь. Бывает обычным — когда праздник получился ничем не примечательным. Бывает грустным — когда жалко, что все закончилось и Новый год наступил…

Такого утра, как сегодня, я припомнить не могла. Нет, мне уже не было грустно или больно. Меня переполняла мрачная решимость сделать то, что я задумала — расстаться с Артемом.

Около часа дня от него пришла жизнерадостная эсэмэска:

«Привет, как дела?»

И тут моя решимость поколебалась. Я же не хотела больше иметь с ним ничего общего! Но, помедлив несколько минут, я все же отстраненно-вежливо ответила:

«Спасибо, хорошо».

«Все еще дуешься?»

«Нет, на что?»

«Так, — потерял терпение он. — Мы зашли в тупик. Давай встретимся и поговорим».

«Расскажешь, как весело встретил Новый год?» — не выдержала я.

Переписка затянулась до вечера, но ничего нового мы друг о друге не узнали, без конца и без начала пережевывая то, что осталось в прошлом. Это было абсолютно бессмысленно, ни ничего поделать я не могла, хотя ужасно ругала себя за то, что все-таки ответила ему. Теперь, по прошествии целого дня бесполезных разбирательств, получалось, что это я скандалистка, истеричка и придаю слишком много значения мелочам — именно по этому разряду у Артема, видимо, проходил банальный и ничем не примечательный праздник Новый год.

Ни о какой встрече, естественно, речи больше не шло. Чувствовала я себя ужасно — хуже, чем вчера, если это вообще было возможно. Я уже кляла себя за то, что отказалась встретиться — возможно, мое великодушие произвело бы на него впечатление, и он бы осознал, он бы понял…

Ничего бы не осознал и не понял. Мы просто продолжили бы общаться дальше, как ни в чем не бывало. Но я бы все время подсознательно ждала подвоха и получила бы подножку в самый неожиданный момент…

— Предавший раз — предаст опять, — в тему процитировала какое-то стихотворение вошедшая в комнату мама.

Я угрюмо молчала — она была права. Доверять ему я больше не могла.

Я бездумно слонялась по квартире, когда зазвонил мой телефон. Забыв обо всех твердых решениях, я бросилась к нему со всех ног и посмотрела на экран — номер не определился. Артем звонит не со своего! Дрожащими руками я нажала на кнопочку приема:

— Алло.

— Привет, Тай!

— Привет! — обрадовалась я, услышав мальчишеский голос и не успев понять, что это не Артем.

Зато когда поняла, недоуменно умолкла. Всегда теряюсь в подобных случаях. Спрашивать: «Кто это?» — глупо, делать вид, что узнала, — еще глупее. Так и приходится опознавать собеседника по ходу разговора, отделываясь ничего не значащими общими фразами. Сами виноваты — представляться надо!

— Это Кирилл, — против ожиданий, быстро разрешил мои сомнения незнакомец.

Я растерялась и не нашла ничего лучшего, чем спросить:

— Откуда у тебя мой телефон?

— Наташа дала, — запросто пояснил он.

«Ну, Наташа, ну, погоди!» — пригрозила я про себя.

Подруга зашла слишком далеко в стремлении устроить мою личную жизнь!

— Встречаемся сегодня? — деловито осведомился он, как будто мы уже обо всем договорились и осталось лишь уточнить детали.

«Нет, извини», — хотела ответить я, но в последний момент что-то меня остановило. Что меня ждет — тоскливый одинокий вечер как минимум и такие же зимние каникулы как максимум? И я ответила:

— Ладно, давай.

Я думала, Кирилл пригласит меня в кино — кажется, вчера он упоминал именно об этом времяпрепровождении, — но он вдруг удивил:

— Пойдем в парк Царицыно.

— Вроде не сезон сейчас по парку гулять? — усмехнулась я.

— Не так и холодно, — возразил он. — Только оденься потеплее. Ты же вчера не замерзла?

Я была вынуждена подтвердить, что нет.

— Тогда давай через полтора часа в центре зала одноименной станции, — витиевато выразился он, и мне захотелось отсалютовать в ответ. Но мой собеседник все равно бы этого не увидел, так что я просто ответила:

— Давай.

Выползать из дома категорически не хотелось, но я сделала над собой усилие. Снарядилась, как на Северный полюс, накрасилась поярче — в честь праздника и в качестве своеобразной маски — и двинулась в путь.

Первого января на улицах было странно. Вроде все обыкновенно — люди ходят, машины ездят — но как будто в замедленной съемке, словно город еще не проснулся после праздника. Я почему-то абсолютно не волновалась, словно не на первое свидание шла, а в школу на уроки. Похоже, ничего из этой затеи не выйдет, отвлечься от мыслей об Артеме не удастся даже таким радикальным способом, как встреча с другим парнем…