Бабский мотив (Киллер в сиреневой юбке)

Полицейские едва сдерживали нетерпение.

В первую очередь они набросились на все, что с фотографиями, тщательно сравнивая каждую с моей физиономией. Я искренне пожалела, что на фотографии в паспорте я похожа на чучело, но с этим теперь ничего не поделаешь.

— Вас действительно зовут Барбара Борковская? — спросил инспектор карим-то потусторонним голосом. — Урождённая Мямля? Дочь Густава и Алины?

— Урождённой Квятковской, — машинально вырвалось у меня. — Девичью фамилию бабушки я тоже знаю. Хотите, скажу? Войтыцкая.

И второй бабушки — Герцен. София Герцен.

У каждого человека всегда по две бабушки, тут уж ничего не попишешь.

— У вас есть доказательства?

— Что за вопрос! Конечно! Только давайте спустимся вниз, домой. У меня есть даже бабулины фотографии, можете их посмотреть, коль скоро ничего не украли. А что, при ограблении всегда требуются фото бабушек пострадавшей?

Если хотите, у меня есть фотографии и прадедушек, но, к сожалению, только двух. Прадедушек и прабабушек у меня по четыре штуки — как у всех.

Честное слово, я от всего сердца готова была предоставить им все, что они попросят. За те скоротечные мгновения, прошедшие между бегством из собственной квартиры и первой рюмкой рислинга, я успела пережить утрату всего своего добра во главе с компьютером, подсчитать потери и даже их оплакать. В то, что у меня ничего не украли, я поверила сразу, и меня охватило райское блаженство. Боже мой, хоть разок судьбе не удалось шваркнуть меня мордой об стол!

Инспектор и комиссар долго пялились в мои документы, стояли совершенно неподвижно, точно окаменели. У меня даже появилось ощущение, что сам факт моего существования как-то не очень понравился им.

— Панове, — деликатно начала я, — у меня юридическое образование…

Инспектор тотчас оживился:

— У вас есть диплом?

— Естественно. Тремя этажами ниже. А также справки со всех мест работы поочерёдно, приказ о назначении меня прокурором, доказательства незаслуженной компрометации… А что, скомпрометированного прокурора можно грабить? Я кодекс знаю, там такой статьи нет.

— Э-э.., не в этом дело… Все указывает на то, что вы — Барбара Борковская, проживающая по этому адресу… А есть у вас квитанции по квартплате, может, акт купли-продажи квартиры…

— Причём нотариально заверенный, — сухо ответила я, все это начинало мне не нравиться. — А что, у вас имеются сомнения, что это я и что я тут живу? Что происходит? Обычно для доказательства достаточно общегражданского паспорта с печатью о прописке. Панове, прошу прощения, но я не слепая и не придурковатая, прекрасно вижу, что вы сомневаетесь в самом факте моего существования. Сколько свидетелей мне нужно представить? И вообще, в чем дело?

Инспектор долго молчал, а комиссар таращился на него бессмысленным взглядом. Было ясно как день, что тут что-то очень крепко не так.

Наконец инспектор ожил и вздохнул:

— Вы, слава богу, юрист. Может, это облегчит дело. Если бы вы смогли перейти с нами на профессиональный уровень, я был бы вам очень благодарен.

— Полагаю, что смогу, — ответила я помягче. Странность происходящего настолько заинтриговала меня, что даже полбутылки рислинга выветрились из головы. — Так что давайте, выкладывайте все прямо.

— Прямо так прямо. Так вот, позавчера, двое суток тому назад, считая от сей минуты, Барбара Борковская, проживающая по этому адресу, была убита выстрелом из пистолета на территории коттеджного посёлка Вилянов. В данный момент Барбара Борковская лежит в морге. В то же самое время Барбара Борковская стоит передо мной живая и здоровая. Вы удивляетесь, что я несколько сбит с толку?

— Ну я же говорил, что их две! — выкрикнул молодой комиссар.

Эх, молодо-зелено, простим ему эту порывистость.

— А откуда вы знаете, что это была я? — 1 спросила я потусторонним голосом, замечательно повторив интонации инспектора.

— Паспорт, прописка.., вы не заявляли об утере паспорта, я проверял.

Я секунду помолчала. Профессиональный уровень есть профессиональный уровень.

— Особ, которых зовут Барбара Борковская, в нашей стране вагон и маленькая тележка.

Подделать штамп о прописке — это пустяк даже для дилетанта. Вы провели опознание тела? Покойницу кто-нибудь опознавал?

— Нет, ещё нет. Опознание мы отложили на завтра, брат покойной…

— Господи помилуй, Влодек! Не делайте глупостей, не пугайте моего брата! А тем более родителей! Я жива, вы что, до сих пор этого не заметили? Вот я вас шандарахну пустой бутылкой в темечко, тогда вас проймёт! Черт побери, прошу прощения…

Я опомнилась. Бутылкой по темечку — это не вполне профессиональный уровень.

С немалым усилием я снова вошла в роль прокурора.

— Вы исходили исключительно из паспорта и штампа о прописке? Без опознания тела?

— Это на самом деле серьёзная ошибка с нашей стороны. Но есть все данные о том, что Барбара Борковская, журналистка, условилась о встрече на месте преступления, приехала туда и была убита.

— Как?

— Одним выстрелом, прямо в сердце, сзади.

— Там кто-нибудь живёт?

— Территория и обстоятельства очень способствовали такому убийству. Оружие не нашли, возможно, оно было с глушителем.

— С кем она договорилась о встрече?

— С Иоанной Хмелевской, писательницей.

— И что говорит Хмелевская?

— Что журналистка была наглая и мерзкая, взяла её за горло, клянчила интервью, невзирая на явное нежелание писательницы, к тому же опоздала…

Вот теперь мне сделалось плохо…

* * *

Все началось два года назад, может даже раньше, но я ничего не замечала и ни о чем не догадывалась.

— В чем ты была вчера после обеда? — внезапно спросил меня муж сентябрьским вечером, когда мы загнали деток в постель и сидели за чаем.

— Да в том же, в чем утром, — изумилась я. — Ив том же, в чем сегодня. У меня не слишком много нарядов, ты не заметил?

Муж отмолчался. Он сидел какой-то нахохлившийся, явно не в своей тарелке, поглядывая то на меня, но на дуршлаг на стене за моей спиной.

Чай мы пили на кухне. Мне не хотелось бегать, накрывая стол в гостиной, широким раздвижным столом мы пользовались, только когда ели вместе с детьми. Время от времени приходилось проверять, умеют ли они управляться с ножом и вилкой.