Багровое пепелище

Мужчины вокруг с удивлением наблюдали за горячим парнем, а тот, ошарашенный нахлынувшими чувствами, метался по вагону. Остановил его грохот сапог снаружи и громыхание двери. На насыпи стоял молодой мужчина в звании капитана, он представился:

– Комиссар десятого стрелкового корпуса, капитан Громов. – Он достал планшет с приказом. – Называю фамилии, берете личные вещи, выходите из вагона и строитесь.

Когда перекличка была закончена, капитан скомандовал:

– В первый вагон шагом марш, там ждите дальнейших распоряжений.

Шаги бойцов затихли, комиссар Громов забрался внутрь теплушки и задвинул тяжелую дверь. В полутемном пространстве остались два десятка крепко сложенных мужчин, в том числе и Шубин, Ощепков и Серго. Комиссар посуровел на глазах, обвел собравшихся перед ним бойцов глазами:

– Товарищи бойцы, вы направляетесь на сивашский рубеж. Ставка Верховного главнокомандования поставила задачу пятьдесят первой армии форсировать залив Сиваш, чтобы выйти в тыл врага и отвоевать позиции, которые помогут нам освободить Крым от армии Гитлера. Наш десятый стрелковый корпус сделает это первым, мы перейдем залив вброд, атакуем узлы немецкой обороны и займем этот рубеж. Ответственная и тяжелая боевая задача, но выполнимая! В двадцатом году товарищ Фрунзе со своими бойцами нанес удар по белогвардейцам. И мы повторим его подвиг! С Сивашского плацдарма начнется Крымская наступательная операция. Главный удар наступления Красной армии – Южный фронт, крымская группировка вермахта – 17-я армия!

Мужчины слушали его внимательно, никто не задавал вопросов. Комиссар еще долго говорил, сообщая о том, что ждет бойцов по прибытии на место боевых действий. Только когда уточнил: «Есть вопросы, товарищи бойцы?» – невысокий, пестрый от веснушек, как яичко, мужчина с соломенными волосами протяжно выдохнул и сказал:

– Товарищ комиссар, это что ж такое вокруг? Мертвая земля, ни домов, ни людей. Даже вода отравленная. Немцы все устроили?

Комиссар кивнул:

– Гитлеровцы при отступлении уничтожают все живое. Топят или сжигают населенные пункты. Взрывают, разрушают все дороги, отравляют воду в озерах и реках. Делают все, чтобы наши бойцы мучились от голода и холода, подрывают боевой дух наших солдат.

Серго выкрикнул со своего места:

– Да после такого мы их голыми руками на части рвать будем! Ненавижу их, буду резать как зверей!

Но комиссар его порыва не оценил:

– А вас, Ломидзе, я еще вызову на отдельный разговор. Комендант станции хочет написать на вас рапорт за нападение на военнопленных.

Мужчины вокруг зашумели, протестуя:

– Он все правильно сделал!

– Убивать их надо, вешать, как собак!

– Да веревку на таких еще тратить!

– Пускай отрабатывают свои преступления, дома строят, дороги! Люди вернутся, а им жить негде.

– Тише, товарищи, тише! – общий шум перекрыл голос комиссара. – Помните: на территории боевых действий важно соблюдать дисциплину и устав. Никакого самовольства без приказа командира! – он обвел собравшихся взглядом. – Капитан Шубин!

Глеб вынырнул из толпы:

– Я!

Комиссар кивнул ему:

– За мной.

На улице он отвел парня подальше:

– Товарищ Шубин, вас включили в состав двенадцатой ШИСБР. По прибытии поступаете под командование командира бригады капитана Артемова.

– Есть, товарищ комиссар, – по-военному ответил Глеб.

Но политрук Громов сказал еще не все, взгляд у него стал совсем тяжелым:

– Товарищ Шубин, перед началом форсирования залива Сиваш вы должны будете провести разведку. Выстроенный маршрут для переправы, объекты на полуострове и схема обороны. Согласно вашим данным будет проведено наступление на полуостров, атака пунктов обороны противника. Завтра в четыре часа состав прибывает на полустанок, оттуда грузовиками к деревне Строгановка. По прибытии вы выдвигаетесь на разведку местности на полуострове, – он протянул карту, сложенную в несколько раз. – Это карта местности с теми сведениями, что у нас есть. По прибытии в пункт назначения доложите ваш план действий командиру бригады, в разведку с собой подберите две единицы из личного состава бригады, – он сунул лист со списком. – Здесь те, кто находится с вами в вагоне. Если не будет кандидатур, то капитан Артемов сам примет решение, но, учитывая ваши заслуги и характеристики как командира разведгрупп, он разрешил вам самому формировать состав для рейда. Вопросы, капитан Шубин?

– Нет вопросов. Разрешите выполнять приказ?

Комиссар кивнул в ответ и пошагал дальше вдоль вагонов. А Глеб Шубин не торопился вернуться в теплушку, он развернул список – пробежался по нему глазами. Так и есть, Ломидзе Серго и Ощепков Василий вошли в состав ШИСБР. Капитан сложил лист бумаги со списком и решил поговорить со своими попутчиками, он успел их узнать хоть немного, пускай даже за такой короткий период. Конечно, у каждого свои минусы: Серго – слишком взрывной и сначала делает, потом думает, у Василия совсем нет опыта военных действий на передовой. Только в разведке командиру группы очень важно понимать характер своих ребят, чтобы предупредить возможные ошибки. А за сутки узнать характеры остальных невозможно, довериться случайному человеку – опасно. Боец может быть прекрасным стрелком, отличным сапером, но к ведению разведки быть совсем непригодным. Это служба для терпеливых и отчаянных, и здесь Ломидзе с Ощепковым смогут друг друга уравновесить.

Поэтому в вагон Шубин вернулся только тогда, когда дежурный прокричал об отправлении, а тепловоз дал три свистка. Капитан пробрался к своему месту в углу, здесь уже о чем-то секретничали Серго и Василий. Ощепков мягко поучал парня:

– Ну и что, Сережа, ну и что. Любовь – она для всех равна, решил жениться, значит, надо, сердце, оно не обманет, понимаешь? Оно всегда знает, что вот она – твоя женщина.

Серго нервно теребил щетину на щеках:

– Так и сказать: давай жениться? У нас сваты приходят, у родителей разрешение спрашивают, у старших в семье.

Ощепков вздохнул:

– На войне мы, Сережа. Тут мы твоя семья, я тебе как старший товарищ советую, не упускай своей судьбы.

– А если откажет?! – вспыхнул парень.

– Ну будешь злиться, обидно будет. Только обиднее, Сережа, если она ждет, думает о тебе, а ты не решишься, смалодушничаешь как последняя тряпка.

– Дядя Вася, страшно мне, – вдруг признался отчаянный взрывник. – Никогда так не боялся, я вообще ни черта, ни Бога не боюсь. В окоп к немцам прыгнул как-то раз, забросал их гранатами и назад. А тут так боюсь ее, Алю. Вернее, не ее, а что приду, а она губы подожмет, даст всем своим видом понять, что я дурак невоспитанный, при девушках слова плохие говорю.

Сержант успокаивающе похлопал его по плечу и вдруг пошел обходить парней в вагоне, спрашивая у них что-то вполголоса. Капитан Шубин опустился на скамейку рядом с понурым Серго:

– Что случилось?

Тот поднял на него полные черного огня глаза:

– Я на Але жениться хочу, на медсестре.

Шубин на секунду оторопел, он тут выбирает себе разведчиков для вылазки, а оказывается, кипят страсти в их вагоне. Обратно уже спешил Ощепков с чистым полотенчиком и опасной бритвой в руках:

– Ну вот, сейчас вода закипит, и приведем тебя в порядок. Предложение сходишь сделаешь, а завтра утром вас распишут в штабе. На передовой разрешают командирам регистрацию записывать. Главное, Сережа, сейчас тебя до скрипа отмыть, чтобы не стыдно было предложение делать. Эх, мыльца бы кусочек.

– У меня есть. – Шубин извлек из вещмешка подарок Михаила Снитко, отчего Василий просиял.

Он уложил вокруг шеи грузина чистую тряпицу и принялся колдовать над котелком с водой, взбивая подручными средствами пену для бритья. Несколько минут, и лезвие начало осторожно ходить по щекам Ломидзе. Сержант командовал: